Ерофим Сысоев - Борозда

Красника – она, в общем-то, как и запрещенный горох: в ней тоже теперь этот коварный стронций, от которого у народа, несмотря на прививку от секса, появляются дурные мысли. Гражданки жиночьей стати, как это раньше называлось, наевшись запретной коварной красники, начинают посылать сигналы. Кенгуру от этого буквально сатанеют.

А еще помимо музыки обязателен спорт. Каждый выбирает себе любимый вид спорта по списку в управе, но в основном народ предпочитает «спиди-грин» – это когда едят зеленику на скорость. И коты теперь, считай, у каждого. У кого нет кота, того считают человеком подозрительным, негодным. «Без кота и жизнь не та», – вот как говорят в управе. Безкотным, которые упорствуют, повышают норму на динаму, а совсем злостных распыляют: если кот у них, например, заболел или умер, не говоря уж о каких-нибудь там жестокостях. Некоторые у нас раньше было огого какие жестокие, но их всех уже почти распылили.

Степаныч – д. Каме

Донесение №4

Рассказывают, что в лесах, примыкающих к Кирасир-Удэ, в изобилии проявляют себя зверьки куницы, причем местным жителям пока что попадались исключительно особи женского пола, то есть сучки, узнать которых легко по слегка вытаращенному взгляду и небрежной шерсти. Кирасирцы (имен не знаю ввиду шапочности знакомства, или, точнее, незнакомства) – так вот, кирасирцы утверждают, что куницы эти в массе своей весьма распущены, думают только об «этом самом» и в отношении выбора партнеров для своих целей непривередливы до неразборчивости – не гнушаются ни кролями, ни придомовыми котами, ни другими какими-либо объектами мелкого выращивания из окрестной фауны.

Конец донесения. Степаныч.

10. На шахте

«Степаныча просят незамедлительно явиться в управу», – проговорила связь и стихла. Я едва только успел проглотить пару кусков паштета из печенки. Слово «вкусно» у нас, кстати, тоже запрещено – как когда-то «коты». Ну что такое вкусно? Живем ведь не для удовольствия, а по долгу Природе, взаймы то есть – какое уж тут вкусно? уж хоть бы как-то за эволюцией хотя бы поспевать, не до разносолов. Ну, то есть если не считать уток и красники, естественно. Некоторые, которым всё надоело – зеленика, или клонированный яблочный мусс, или, к примеру, староста, – могут в принципе самораспылиться. Для этого надо всего-то сходить за старостой, а будочка для распыления у нас стоит на окраине, недалеко от последнего дома. По указанию из центра самораспыляющийся берет с собой в будку и своего кота, чтобы животное потом не скучало без хозяина. Но желающего распылиться обычно отговаривают, и тогда он идет в дикие, за забор. Типа как сменить обстановку.

У каждого у нас чип в удобном месте – где смыкаются бедро и седалище. На чипе – личные данные и текущий ИСЗ, чтобы всё сразу было понятно. ИСЗ – это индекс социальной значимости. Разрешаются также нашивки с цифрой ИСЗ. Женским гражданам, то есть бабам по-нашему, за хороших детей ИСЗ повышают, данные о таких регулярно приходят из центра. А тем, кого предупредили о распылении, нашивку носить даже полагается, это у них такая обязанность – в назидание, как это говорится, окружающим.

А дикие это вот что: кому динаму крутить неохота и в шахту за это нежелательно – те могут подать заявку на десоциализацию. Сдаешь в управе специальную бумажку со своим кодом и метками, в центре ее быстренько рассматривают и – пожалте за забор! Там тебе полная и неограниченная свобода: хочешь – краснику ешь хоть заешься, хочешь – с бешеными куницами дружи, а хочешь – кенгуру-вампиров приручай, за забором этого добра тоже навалом. За это, кстати, бонус засчитывается, если потом к нам, конформистам, назад соберешься, свободой насытившись. Десоциализацию дают сразу на пять лет – меньше нельзя. И через четыре года можешь там у забора в специальное окошко сунуть палец и кнопку нажать – дескать, хочу назад. Ну, вот как раз годик тебе и будет на раздумье – что, может, тебе с куницами и кенгуру там покажется веселее. Кстати, возвращаются редко, совсем немногие: видно, имеется всё же прелесть в дикой природе. Ну… это дело личное. Мне так, к примеру, и моих вылазок за утками вполне хватает, слава Прогрессу.

Кирасировские рассказывают, что уже нашли куницам полезное применение: ловят их, то есть тех, у которых уже завелись детки, доят – и сбивают из куньего молока масло наподобие коровьего, только меньше объемом. Сам я не пробовал, но мужики говорят, что масло вкусное: остренькое. Надо будет мне тоже спросить. Попробую, может, уток на нём жарить. А так, в общем, дело плохо: плодятся куницы из-за своей страстной неразборчивости буквально как грибы – кирасировские жалуются, что в лесах уже типа завелись куничники, это места такие, как гетто, туда чужим лучше не соваться. И везде сплошь куницы – развалившись, говорят кирасиры, в грязных лужах на дороге. Блох, значит, пытаются топить. А блохи не очень-то желают топиться… в общем, тихий ужас… пора властям уже что-то сделать: ученых, что ли, позвать.

В кабинете у Камы всё было по-прежнему – всё, кроме выражения ее лица.

– Садитесь, Степаныч, – проговорила она с каким-то особым нажимом.

Я уселся в кресло и обратился в слух.

– В целом… – Кама поводила ладошкой в воздухе, как бы отображая сомнение. – …В целом вы, конечно, молодец, Степаныч. Почерк хороший…

Я слегка откинулся в кресле.

– А о шахте подумайте, – тут же продолжила она. – Вам это позволит по-новому взглянуть на вещи. И кстати… давно уже хотела вас спросить: что это за странное сокращение у вас в донесениях? Что это за «д. Кама»?

– Э-ээ… – забеспокоился я. – «Д.» – это девочка. Неправильно?

– Неправильно, Степаныч. Конечно неправильно. Уж если вы желаете обращаться по протоколу, официально, то сокращайте «в.п.»

– Вэ-пэ?

– «Ваше Полноводие», Степаныч! Уж могли бы как-то и сами догадаться, всё же не бином Ньютона. Или вас тогда по ошибке в центр отправили, в вашем, как это говорится, детстве?

Я скорбно заморгал глазами, изображая смирение.

– А вообще я вами не очень довольна, Степаныч. Мы, естественно, проверяем ваши донесения. И у меня ощущение, что вы как-то уж очень сгущаете краски, попросту говоря врёте не по чину. Что это за куницы со странностями? Ну сознайтесь: ведь про куниц вы конечно выдумали?

– Мамой клянусь… – тихонько пробормотал я, уныло ковыряя адидасом пол под стулом.

– Всё это здорово пахнет шахтой, Степаныч. Вы меня понимаете? Конечно, у выдумок ваших найдутся причины или, в аспекте личностном, даже мотивы, но мне кажется, что вы не вполне улавливаете правила нашей игры. Нашей с вами игры…

Как домой добрался – не помню. Полез в тайник, достал гороху и съел сразу пригоршню. Нервы вообще стали ни к черту с этим девочкиным заданием. На подлодке и то веселее плавалось.