Татьяна Нильсен - Под знаком радуги

Её встретила энергичная, красивенькая девушка без возраста. Вся какая-то кукольная, наверное, от того, что бровки нарисованы татуажем, губки подкачаны гелем, личико без складок и морщинок, скорее всего благодаря ботоксу. Она постучала ноготками с безупречным маникюром по гладкому столу и улыбнулась белозубо:

– Вы уже выбрали путешествие?

– Нет. Знаю одно, мне нужно море.

– Прекрасненько! Мы сейчас что-нибудь подберём! Какую страну уже посещали?

Девушка уткнулась в монитор, а Лариса растерянно пожала плечами.

– В каком смысле? Я только что заграничный паспорт получила.

– О, так вы туристка начинающая, неискушённая. Какими средствами располагаете?

Средствами клиентка располагала, но растратить все запасы за одну поездку не намеревалась. Пенсия небольшая, а на лечение деньги будут нужны. Они долго перебирали страны и континенты и к концу второго часа всё-таки определились. Самой оптимальной страной оказалась Турция – без оформления визы и других дополнительных затрат. Лариса категорически отказалась проживать в огромном, шумном пусть даже пятизвёздочном отеле. Она нуждалась в покое и созерцании. Девушка, пощёлкав по клавиатуре, предложила несколько вариантов на выбор. Остановились на небольшом комплексе, состоящем из нескольких отдельных строений с бассейном, зелёными лужайками и в непосредственной близости от Средиземного моря. Местечко Олимпус недалеко от Кемера славился развалинами античного города и вытянутым подковообразным пляжем. В начале мая ещё нет бурного потока туристов, поэтому точно гарантированы тишина и покой. Изнуряющая жара наступит в середине июня, а сейчас погода самая комфортная, да и клубникой в это время торгуют на каждом перекрёстке. В отеле включено трёхразовое питание, есть интернет и русское телевидение. Выпалив поток информации, девушка примолкла и выдержала паузу, для того, чтобы клиентка окончательно созрела, а потом вытащила из стола бланки:

– Ну что? Определились? Оформляем путешествие?

– Оформляем! – выдохнула почти счастливая Лариса Николаевна.

Домой она вернулась к вечеру. Открыв дверь, снова услышала музыку, гвалт, тянуло запахом сигарет.

«Ох, Вероника, хоть бы постеснялась, в квартире бардак, а она гостей созывает».

В такие моменты Лариса чувствовала себя чужой в собственном доме. Она, незаметно прошла в ванную, умылась, затем юркнула в свою комнату. Уснуть не получалось. Гости сначала орали, а потом совсем распоясались, и, кажется, назревал скандал. Она накинула халат и вышла в гостиную. Какой-то здоровенный детина держал за грудки хорошо выпившего зятя. Громыхала музыка, и женщины визжали, пытаясь перекричать грохот. Лариса выдернула шнур музыкального центра из розетки и в наступившей тишине чётко произнесла:

– Уважаемые, очень прошу вас покинуть квартиру. Время уже позднее. Давайте не будем ждать, когда соседи вызовут полицию.

Через несколько минут пьяная компания рассосалась, и тут наступило время для сольного выступления Веронички:

– Мать, ответь, зачем ты это сделала? – девушка еле стояла на ногах. – Сама, как волк одиночка, ни друзей, ни подруг! Хочешь, чтобы и мы отшельниками жили?

– Мне интересно, на что вы пьёте? Квитанцию за квартиру принесли. Прошлый месяц я платила, этот месяц за вами.

– Какая тебе разница! Нечего в чужие кошельки заглядывать. А платить мы не будем и точка!

– Тогда вам лучше съехать. Можете пожить с родителями Алексея!

– Ничего себе, ты видела? – включился зять. – Она уже нас гонит!

Дочь, аж захлебнулась от негодования.

– Да это мой дом, я здесь прописана!

– Я могу и выписать, не проблема, – у Ларисы внутри всё клокотало, но она сдерживалась, чтобы не уподобиться пьяной дочери и не сорваться на крик. – Эту квартиру я заработала собственным горбом, не получила от государства, она не досталась по наследству.

– А вот хрен тебе!

Растрёпанная девушка подскочила, непослушными пальцами изобразила фигу и помаячила перед лицом матери. Лариса поняла, что разговаривать, когда парочка в неадекватном состоянии бесполезно. Женщина, ничего не говоря, повернулась и скрылась в комнате, закрыв за собой дверь, но то, что она услышала за спиной, повергло в шок.

– Чтобы ты сдохла!

Лариса села на кровать и заплакала. Осознание того, что она воспитала эгоистичную, наглую дочь жгло сердце. Но что делать, уже ничего не вернуть, сама виновата, нельзя прожить чужую жизнь, даже если это твой собственный ребёнок. Лариса вытерла слёзы, свернулась калачиком и задремала. Сквозь сон в памяти всплыли стихи Иосифа Бродского:

«Когда так много позади

Всего, в особенности горя,

Поддержки чьей-нибудь не жди,

Сядь в поезд, высадись у моря».

С Вероникой так до отъезда она не помирилась. Дочь демонстративно игнорировала мать, конечно, не оплатила счета, а пыль на мебели и бутылки под раковиной копились. За день до отлёта Лариса навела порядок, выкинула мусор, погасила долги и собрала чемодан.

Лариса пребывала в тихом восторге от отеля, пляжа, окружающих гор и в первую очередь от моря. Отель содержала семейная пара. Несмотря на разницу культур и восприятия мира турок и немка ладили друг с другом, и бизнес вели дружно. Лариса наблюдала за ними и недоумевала, как могла сложиться пара из настолько разных людей. Она лет сорока, высокая, сухая с голубыми глазами и пепельными волосами, заплетёнными в косичку. Широкоплечий турок почти на голову был ниже жены, от этого пара выглядела несколько нелепо и даже комично. Похоже, внешнее несоответствие их совсем не смущало. Интернациональная семья споро и дружно вела свой небольшой бизнес. Они чётко разделили обязанности и понимали друг друга с полу взгляда. Хозяева жили тут же в небольшом домике. Турок Али каждый день ездил в город за продуктами, свежими фруктами и овощами. Его жена Моника раздавала горничным задания и следила за кухней. Лариса получила то счастье, о котором забыла и уже даже не ждала. Если бы не периодические боли и усталость, она, наверное, прыгнула с парашютом, пошла в горы, сплавилась по горной реке, посетила какую-нибудь экскурсию или просто напилась вина, сидя у моря. Как ни странно, но последнему желанию суждено было осуществиться. С собой Лара прихватила препараты, которые выписал профессор Забелин, но употребляла их лишь тогда, когда становилось невмоготу. Появилась возможность лениво сидеть в плетёном кресле на зелёной, стриженной под ёжик лужайке. Ей нравилось слушать журчание фонтанчиков, разбрызгивающих воду или лежать в шезлонге возле моря, в двух минутах ходьбы. Она читала книги, гуляла по берегу, разговаривала с постояльцами отеля. Как-то за обедом, к ней подсела абсолютно седая, с пышной шевелюрой, эффектная пожилая женщина, увешанная звенящими от каждого жеста, золотыми и серебряными браслетами. На пальцах блестело несколько колец, а на шее каждый раз красовались новые бусы. Дама заговорила на русском языке. Однако к удивлению Ларисы, оказалось, что представительная мадам уроженка Германии. Женщины как-то сразу сдружились и много времени проводили вместе.