Лил Миллер - Отель «Красный бархат»

– Здравствуйте! Добро пожаловать! Как Вы поживаете? Хорошо Вам отдохнуть! – звучало из ее уст.

Мужчины, только мужчины. Женщин в этот день не было. Они улыбались ей широко и делали комплименты. Один из них провел пальцами по ее руке, этот жест ее очень смутил.

– Какая чудесная кожа! – заметил он.

Нелепый и странный комплимент, думала она. Наконец, во втором часу ночи вся эта суета закончилась. Теперь она понимала, что мистер Близар тоже не зря объявился на пороге сегодняшним утром. Но отчего он ничего не сказал Александру? Странно…

Она ожидала, что ночь будет суетной, что все эти мужчины будут ходить туда и обратно, задавая ей нелепые вопросы. Но была тишина. Ни единого звука, словно отель заснул или в нем никого не было. Пару раз подходил Александр, расспрашивая, все ли в порядке и нет ли посторонних. Она заметила, что когда он подошел во второй раз, на нем была другая рубашка.

– Что-то случилось? – спросила Рита у Александра.

– С чего ты взяла? Почему ты так думаешь?

– На Вас другая рубашка.

Он, смутившись, поправил ее на себе.

– Посадил пятно, ничего более.

– Если Вам нужно в чем-то помочь…, – не успела она закончить, как он прервал ее.

– Нет, ничего не требуется, все хорошо! Спасибо за заботу. Завтра к вечеру в отеле уже никого не останется, и ты можешь взять выходной.

– Спасибо! Вы очень добры. А можно вопрос?

– Конечно.

– Кто все эти люди, почему они здесь?

– Это гости мистера Близара, не задавай лишних вопросов и не распускай сплетен.

– Конечно же, нет, как Вы могли об этом вообще подумать!

Ночь текла медленно, и простыми наивными мечтами было уже бесполезно занимать свое время.

От безделья и скуки она решила перебрать карты постояльцев, читая вслух их имена и фамилии.

– Рожжар… Такая необычная фамилия. А вот еще, Сергеев. Это что, русский? Странно. Вроде бы, заселяя, я не заметила, чтобы кто-то говорил со мной с акцентом. Давид Бесаргон. Интересно, кто он по нации.

Она долго перебирала около сотни различных фамилий и имен, засыпая себя догадками, кто бы это мог быть, и что же они все тут делают. Встретились имена около десяти женщин преклонного возраста.

– Странно, при таком количестве богатых и статных мужчин нет ни одной молодой девушки.

Покачиваясь на стуле, она заснула.

– Милочка! Проснитесь.

Перед ней стоял Аугусто Близар, его красивые голубые глаза смотрели на нее, а губы смыкались в широкой улыбке. Густые темные волосы падали ему на лицо. Он снял перчатки и поправил их, убрав с лица за ухо.

– О, боже, извините!

Она вскочила со страху, что получилось нелепо.

– Аккуратнее, вы чуть не упали.

– Я, я…

– Все хорошо! Не нервничайте, Вы устали, все мы люди. Я подошел сказать Вам – до свидания и поблагодарить Вас за преданную службу.

– Спасибо, Вы очень добры!

– Не стоит. Я, покидая вас, вновь оставляю отель на Александра. Надеюсь, в следующий мой приезд я встречу Вас снова, но не на этом месте. Я дал кое-какие распоряжения по Вашему поводу Александру. Так что, когда все станет тихо в отеле, я думаю, он Вас оповестит.

Она не знала, что сказать и думать и решила просто промолчать. Он протянул руку к ней, и, ухватив ее маленькую холодную ручку, поцеловал ее.

– Всего Вам хорошего!

– Спасибо, – проговорила она тонким голоском. – До свидания! – Шепотом произнесла она, смотря на его спину, удаляющуюся к двери.

У двери уже ждал белый кадиллак. Шофер открыл дверь, посадил хозяина и, захлопнув ее, направился на свое место.

– До свидания! – продолжала она шепотом.

Машина медленно, но с шумом двинулась вперед. Рита еще некоторое время продолжала смотреть на стеклянные двери с открытым ртом.

– Какой же он джентльмен! Какой у него красивый голос! Как же он красив! – в восхищении шептала она.

Потом она вновь уселась на кресло, сон покинул ее напрочь. В голове поселились мысли и нетерпение.

– Что же он сказал Александру? Что же меня ждет? Уж слишком все хорошо складывается у меня в этом отеле. Ну да, я хороший работник, наверно. Но почему я?

Наутро к ней подошел утомившийся, сонный управляющий и отправил ее домой, дав выходной на два дня. Она, молча, не сказав ни слова, но частенько заглядывая в его глаза, засобиралась домой.

– Все в порядке?

– Да, конечно! Что не скажешь по Вам. Вам бы прилечь.

– Да, думаю, я скоро смогу это сделать и буду спать, наверно, пару дней. Уж слишком много на меня свалилось за эту ночь.

– Понимаю. Вы очень хорошо выполняете свою работу. Думаю, мистер Близар доволен Вами.

– Я надеюсь на это. Теперь прочь с моих глаз! Послезавтра зайдешь, первым делом, ко мне в кабинет, нам нужно будет поговорить. Прежде мне нужно выспаться.

– Хорошо, как скажете.

– Все, ступай.

Чудесное теплое осеннее утро, город еще не очнулся ото сна, а Рита уже шла домой навстречу рассвету, строя планы на выходные. Нужно навестить Сержа, помочь ему с чем-нибудь. Помочь тете по дому, погулять с ней, а можно сводить ее куда-нибудь. Именно так и нужно сделать. Кристиан, думаю, будет рад моим выходным. Нужно позвать его к себе, проведем время вместе, думаю, тетя не будет против. Стоило бы, конечно, и ему сделать какой-нибудь сюрприз, просто так, как жест внимания.

– Серж, как думаешь, мне бы подошло что-то такое?

– Положи в папку! Я бы все равно не стал тебе набивать такое.

– Ну почему же?

– Не для тебя это! Вот знаешь, есть у меня одна вещица, думаю, подошло бы тебе.

– Но я ведь ничего не просила и не хотела.

– А я просто сказал, что, найдя, подумал о тебе.

Рита складывала эскизы татуировок в папки по их стилям. Серж готовил машинку к приходу клиента, то и дело слышалось: «Бз-з-з-з».

– А кто это?

– Где?

– Кто придет?

– Молодой парень, записался ко мне еще в прошлом месяце. Никак не мог решиться. Теперь вроде бы созрел. Я, конечно, надеюсь, что он не потеряет сознания и не убежит.

– Да, таких у тебя бывало немало. А помнишь того, ну того, который сказал, что ему нужно выйти подышать воздухом и упал плашмя.

– Да, да, да… Пришлось воспользоваться нашатырем, чтобы поднять его. А ведь мы вместе оправили его домой, и после этого он так и не вернулся.

– Уверяю тебя, ему было стыдно за это недоразумение.

– Недоразумение!? Многие мужчины не могут терпеть и начинают кричать, когда я даже не дотронулся до их кожи.

– А как же ты сам? Ты никогда не рассказывал мне, когда ты сделал первую татуировку, кто тебе ее сделал?

– Никто не делал, – продолжал он, сгорбившись и ползая по полу, поправляя педаль. – Я сам. Мне было лет десять, наверное. Знаешь, у всех бывают странности, и кто-то во что-то влюбляется. Так вот, мой брат, Жан, когда был еще жив, нарисовал лист клена. Лист был всего лишь контуром, а в нем он нарисовал очертание лица мамы. У него это получилось так красиво, что я влюбился в тот рисунок. Понимаешь, я его любил, носил всегда в кармане, не расставался с ним никогда, а когда Жан погиб, мне стало очень тяжело. Мама рассказывала, что я замкнулся. Ведь отца у нас не было, а он был для меня старшим и заменял его. Так вот после похорон я пришел домой и взял этот листок. Решил сохранить его в себе и дышал им, смотрел на него, будто пытался впитать его в себя. Я понимал, что это не останется во мне навечно. И я вспоминал, как-то летом, тогда мне было еще лет восемь, к нам в гости пришел один господин. Одет он был не очень, да и неважно это. А разило от него табаком так, что я за версту чуял. Это был один из знакомых отца, который с ним сидел. Так вот, сидит он на лестнице у дома, а я все брожу вокруг. А он подозвал меня к себе, вытащил из зубов спичку и засучил рукава. А там рисунки нелепые такие, как мой клен, но все же. Для меня это было интересно. И я поинтересовался, что это и как это сделать. Он мне рассказал, как они, сидя в тюрьме, делали друг другу наколки простыми иглами и чернилами. Скажу я тебе, это было больно. Решился я, конечно, сразу. Но и передумал также быстро, когда воткнул иглу в ногу. Но любовь к этому рисунку и моему брату была сильнее, чем эта боль. В течение недели после школы я притворялся, что делал уроки, но каждый вечер в слезах я рисовал на себе мое первое тату. Наверно, оно и по сей день для меня самое дорогое.