Сергей Новиков - Как я провёл лето

– Эй, корешок! – Максим обратился к рыболову. – Как клёв?

«Экий Макс общительный, – огорчился я, – ну и идёт себе человек и идет. Может, мимо бы прошёл – спокойней бы было. Ну станет ли нормальный человек ночью на поплавочную удочку ловить? А если он буйный?»

Однако человек на удивление спокойно отреагировал. Он посмотрел на нас, потом подошел поближе к костру и глянул на часы.

– Что-то засиделся я с вечерней-то зорьки. Спасибо за намёк.

Мне полегчало. Но Макс не унимался.

– Да ты присядь с нами, пива попей, – и дальше, прямо так, в лоб – Это Мирон, или Серж, я – Макс. Мы тут по Волге собираемся идти, на плоту. Обсуждаем вот, вдвоём, говорят, хреново – психологическая несовместимость. Третьим будешь?

«Спятил, спятил окончательно» – не успел я додумать, как человек спокойно и не без достоинства ответил:

– А я – Рома Образцов, или Дохлый. Пожалуй, буду.

– Вот! – Максим поднял вверх указательный палец. – Наш человек! – после чего, довольный, повертел головой, и, все еще не веря случившемуся, подмигнул Напе:

– Ничего себе постановочка получается. И с кон-цеп-ту-аль-ность-ю – Макс подчёркнуто произнёс слово по слогам – тоже теперь все в порядке, а?

Сборы

Дня через два после рождения идеи я зашел к Максиму. Анна, его жена, была настроена как-то особенно пессимистично. Она время от времени заходила на кухню и послушав наши ленивые реплики типа: «А я тут видел вёсла. Всего 50 рублей» – бурчала: «Ну-ну. Помечтайте, чего уж там».

– Что это с ней? – спросил я у Макса.

– Да ребята вчера заходили в карты поиграть. Ну, принесли с собой. А потом все ломанулись футбол смотреть. В смысле, финал Франция – Бразилия. Она кричать – Франция, Франция. Ей: какая Франция! Бразилия однозначно. А она на днях в Париж едет, ну, и упёрлась. Ей: спорим на два литра? Кто ж знал, что бразильцы так облажаются? После игры и сбегали – благо проспорили. Я-то спать лег. Кстати! Она – в Париж, а я? Всё. Точно говори, ты едешь?

Определили сумму – по 150 рублей с человека, составили список вещей, продуктов и всего такого прочего. Дохлый раздобыл карту «Тверь и окрестности» и каждый звонок, казалось, вытаскивал его из верховий Волги. Он, совершенно не реагируя на вопросы собеседника, сообщал: «Я тут высчитал скорость течения реки (справился с розой ветров, прослушал долгосрочный прогноз погоды…)

К сборам приобщились все. Анна после финала пришла в себя и давала очень дельные советы. Правда, ценность их мы оценили не сразу. Так, например, после заявления Макса « Хорош собираться, завтра же идем по магазинам и закупаемся!», Анна заметила:

– Вы бы, Максим, сначала к Жоржу съездили, на плот посмотрели. А то придётся вам в квартире запереться на пять дней с этими продуктами и жрать, не вылезая.

Самым сложным оказался вопрос: а сколько брать водки? С одной стороны – река всё-таки, дело серьезное, а с другой – все равно по деревням рыскать начнём, так лучше уж проверенную пить.

После долгих дебатов решили взять два с половиной литра или пять пол-литровых бутылок – по одной на день. Но Дохлый, главный ревнитель алкогольной идеи (впрочем, мы-то с Максом называли приличное количество только из-за присутствия Анны), всё-таки извернулся. Он купил три литровые бутылки, совершено справедливо заметив, что половину из бутылки в магазине никто выливать бы не стал.

В день накануне отъезда мы с Максимом уже настолько вжились в роль путешественников, что ходили по городу в банданах, сияли от предвкушения и свысока посматривали на непосвящённых прохожих.

– Сдаётся мне Максим, – сказал я, – люди думают: «Или идиоты, или куда-то собрались».

– А мне сдаётся, ты себе льстишь, – ответил Макс. Все проще гораздо. Они думают: «Эти идиоты куда-то собрались».

К вечеру на нашу базу, в которую после отъезда Анны в Париж превратилась Максова квартира, посыпались визиты и телефонные звонки. В процессе проводов выяснилось, что Дохлый (весящий, кстати, килограммов девяносто) освобожден от службы в армии из-за дистрофии, а я – из-за идиотизма.

– Везёт тебе, Максим, – вздохнула одна из наших знакомых. Идти по Волге с идиотом и дистрофиком – скучно-то небось не будет.

В общем, напутствий, пожеланий и прочей неконструктивной зависти хватало. Не выпив ни капли из стратегического запаса и даже отказавшись от того, что принесли с собой провожающие, мы легли спать.

Старт

Утро понедельника было добрым. Погода, как это в народе говорится, благоприятствовала. Правда, сразу же обнаружилось, что понадеявшись друг на друга, мы с Дохлым не купили канистру под питьевую воду. Пришлось заехать к Дохлому за титановой емкостью от самогонного аппарата.

До места старта мы добрались на машине меньше, чем за час. Нам повезло – подъехали прямо к Волге. Достали плот, шмотки. С трудом верилось, что все это нам удастся запихнуть внутрь плавсредства, да ещё разместиться там самим.

– Ну, показывай, что за зверь, – обратился Дохлый к Максу.

Макс развернул плот.

– З-а-шибись, – Макс почесал в затылке – внутри плот был мокрым. Потянуло прелой резиной. – Не, вааще – зашибись.

Мы переглянулись. У всех мелькнула одна мысль – а Анна-то была права, когда говорила о предварительном осмотре.

– Ну, не посмотрел. Поверил на слово. – сказал Макс. – Чё делаем?

– Сдается мне, Максим, – сказал я, кивнув на груду вещей, – всё это мы так хорошо в машину больше не уложим. А в плот – можно попробовать.

– Да-да, – поддержал меня Дохлый. – Нам бы только до Путилова – там уже речной трамвай ходит.

– Ну, тогда поехали, – Макс достал аппарат, который называл «гармошка». Сам аппарат о своем назначении сообщал весьма лаконично: сбоку чёрным по оранжевому было написано «для отсоса».

Через полчаса непрерывной работы со странным прибором и чисто матросских (а что поделать, положение обязывает) острот по поводу надписи, плот, именовавшийся ПСН-6А (плот спасательный надувной шестиместный авиационный), приобрел весьма симпатичные очертания. Имел он, как выяснилось по ходу накачивания, семь секций. Две несущих (ну, как две половинки резиновой лодки), две дуги, на которых держались крыша и стены, центральный баллон, разделявший плот на две половины и надувной пол (тоже два). Все секции были автономными.

– В принципе, ничего страшного, – произнес знаток военной спасательной техники Максим. – Пока хоть одна из секций надута, утонуть он не может. В общем, как только шипит – сразу к берегу. Авось успеем.

Грузились по всем правилам – громко объявляя о наличии предметов в очередном рюкзаке.

– Котелок, сковорода, чайник, три кружки, три миски, – перечислял Дохлый.

– Три ложки, – по инерции сказал я.

– Не, ложек я не брал, – ответил Дохлый.