Ирина Фьелльнер Патлах - История о том, как я сошла с ума…

Сделав пару кругов по близлежащим кварталам, мы с полными ужаса глазами, вернулись в отель. На ресепшене работала уже другая смена, и Хамина кинулась с расспросами о фестивале сальсы к новым ребятам. Они старательно шерстили интернет, но наскрести им так ничего не удалось. Исчезла даже та куцая информация, что была накануне отъезда: фестиваль сальсы 28-е сентября – 1-е октября. Хамине выдали адреса пары-тройки отелей, и мы отправились на поиски информации, так как об отдыхе и речи быть не могло – гостиница ходила ходуном. На улице движухи было не меньше. Казалось, весь мир сошёл с ума.

В каждом из отелей у сотрудников удивленно поднимались брови – про фестиваль сальсы никто не слышал. Нам везде повторяли одну и ту же обширную городскую программу на те дни, где было всё, от средневекового праздника до водного, но только не этот фестиваль-фантом сальсы.

Спустя час поисков мы вернулись. На ресепшене был новый человек, и Хамина побежала к нему в надежде, что он найдет мираж. Я села в стороне. Было невыносимо смотреть в уставшие обреченные глаза ночного персонала, с которых настоятельно требовалась информация о вожделенном для моей подруги фестивале.

Посидев минут сорок внизу и устав от мелькания перед глазами пьяных подростков, я одна ушла наверх. Тело уже не удерживалось в вертикальном положении. Хамина, сосредоточенная на одной мысли, что всё это было не зря, не замечала ошалевших глаз ресепшионистов и побуждала их к новым попыткам поиска исчезнувшего фестиваля. Поднялась она ещё минут через сорок. И сообщила, что с утра продолжит поиски. Было уже около пяти, а шум не становился меньше…

– Нам надо бы обсудить разные варианты, как мы будем решать вопрос. Будет фестиваль или нет, в этой гостинице нам не выжить. Надо обсудить варианты. Я их вижу три, – сказала я.

– Завтра я найду фестиваль, и всё станет понятнее. Мы приехали на фестиваль, – прервала упрямая подруга.

Я застонала. И поняла, что если не перееду завтра, лучше улетать домой, пока я совсем не сошла с ума…

Ночью удалось вздремнуть не больше, чем минут на пятьдесят. Шум в отеле затих к 9-ти утра, но постепенно оживала улица с каруселью, громкой музыкой и ярмаркой под балконом. Мы обе были на грани. Диалог казался невозможным. Я хотела решить кардинально вопрос с переездом. Хамина хотела найти фестиваль, ради которого была готова на любые жертвы.

Утро началось с её попыток занять поиском фестиваля всю утреннюю смену работников отеля. Через час она получила от них ещё один адрес, и мы понеслись, насколько это возможно, на ватных от бессонницы ногах, искать ночной клуб «Парадиз», где нашлись следы фестиваля.

По жгучему для конца сентября солнцу мы дошли до этого потерянного рая. Разумеется, в 11 утра ночной клуб был закрыт. На стенах висели афиши грядущих программ. Фестиваля сальсы там не значилось и в помине. Хамина позвонила в клуб. Никто про этот фестиваль не слышал. Она никак не хотела смириться с этим и побежала искать дальше. Я уже не понимала что… Произошёл полный разлад в коммуникации.

– Нам надо до полудня вернуться в отель, чтобы либо поменять номер, либо съехать, если нам вернут деньги.

По иронии судьбы, отель списал полную сумму за всю неделю ещё вчерашней безумной ночью…

В какой-то момент я просто развернулась и пошла обратно в сторону отеля, исполненная намерения взять вещи и освободить номер в любом случае. Мое давнее ощущение, что фестиваля нет, и не будет, стало очевидностью. И даже если он бы и был, провести 6 ночей под одной крышей с подростками из пьяного пионерлагеря я не собиралась. Как говорится, здоровье, как умственное, так и физическое – дороже. Я ведь всё-таки не сошла с ума…

После бессонной и бестолковой ночи непросто принимать решения. Каждая клеточка тела ныла и стонала. Голова разрывалась от уже внутренних шумов, и ей было очень неуютно на шее, которая была закована в панцирь напряжения. Глаза слезились, изнутри слегка потряхивало, челюсть сжималась. Взгляд не обещал ничего хорошего неосторожно попавшимся под руку… Короче, не самое удачное утро в моей жизни. Помог и поддержал муж.

– Съезжай, пока не поздно. Успей до полудня.

Я шла быстро, почти бежала. Быстро забрала вещи из номера и, успокаивая дыхание, села в лобби отеля. Будущее было абсолютно непонятно, поэтому надо было перевести дух, подзарядить телефон и запасную батарейку и понять – что дальше. Я сделала несколько медленных вдохов и выдохов. Улететь сейчас – испортить отношения навсегда. В тот момент я этот вариант, как позитивный не рассматривала. Искать другое место одна я не хотела. Решить всё за неё – это меня мало вдохновляло. Автором поездки была Хамина. Это её проект. Я была приглашенным гостем. Видимо, это была её попытка ответить за наше долгое и терпеливое гостеприимство. Решать чужие уроки – задача неблагодарная. Это я давно хорошо усвоила.

Решение должно быть либо совместным, либо её. И на основе этого решения я смогла бы выбрать максимально удобное для себя. Она прибежала в отель впритык к полудню. Не могла найти ключ-карточку. Громко на весь отель сообщила, что похоже фестиваля нет. И это ужасно. Что в Фуджейре, Омане, Дубае и Египте всё было так здорово, а здесь в Испании… Персонал нервно задёргался. Вдруг она ещё раз попросит найти его? Я поймала взгляд одной из девушек и пожала плечами. Я не знала, решит она остаться (нам предложили 5-й этаж) или съехать. Вдруг рядом появилась группа русскоязычных девушек. Мы разговорились, и я узнала, что они только что съехали с 5-го этажа, и там было так же весело, как у нас на втором…

Хамина притихла. От её напора и энергии, с которыми она добывала из недр Сан Антони фестиваль-фантом, ничего не осталось. Обсуждать ситуацию она явно не хотела. Впервые почти за месяц её пребывания с нами она замолчала. Отключился бесконечный поток слов, рассказов и историй. Неожиданно между нами зазвенела тишина. Подруга уходила в себя, погружалась, как подлодка, в глубокие воды молчания. Я дышала. Разминала шею непослушными пальцами. Изредка созванивалась с мужем и Герой, которые интересовались тем, что мы решили.

– Тоби, она молчит.

– Вы обе устали. Может, вам пообедать?

Я вспомнила, что кроме пары слив, прихваченных из Барселоны, мы не ели ничего. Оказалось, что Хамина во время одного из своих налетов на ресепшн получила адрес вегетарианского ресторана. По дороге туда она сосредоточено померила все соломенные шляпки, что нам попадались на пути. Вместо 20-ти минут мы шли час. Я дышала. Хотя, если честно, хотелось рычать, ворчать и шкворчать уже не только от усталости, но и от голода.

Сейчас надо было решить, какой следующий шаг. Как по-разному устроены люди. Мне было важно решить задачу, чтобы потом расслабиться, ей отвлечься, как будто ничего и не было… Уйти в сиюминутные дела. Казалось, что разрешение нашего дела она искала в шляпе. Так настойчиво она их мерила. Гудели голова и ноги. Голод доказывал, что он не тётка или то, что он злая тётка. Баба-Яга. В неё уже была готова превратиться и я сама.