Ольга Волкова - Любовь тому назад…

– Что ты дрожишь? Ни кто тебя не съест. А еще ты очень красивая, – шептал ей на ухо Володя.

Ирина была невысокого роста, худенькая, миниатюрная с коротко стриженными черными волосами. Полная противоположность своего брата. И не только внешне. В отличие от всегда спокойного Володи, Ирина стремилась быть в центре внимания. Она спешила вступить в любой разговор, даже не закончив предыдущую беседу. Громким звонким смехом она привлекала внимание окружающих, чем была несомненно очень довольна, и это сразу было видно по выражению ее лица. Она приподнимала подбородок и поглядывала на всех как бы сверху вниз темно – карими, почти черными глазами.

В большом, празднично украшенном зале ресторана, в кругу незнакомых людей Мила чувствовала себя лишней. И даже Володя не прибавлял ей уверенности в себе.

– Володька, что ты нашел в этой девочке? – с усмешкой спросила Ирина, когда они с Вовой вышли покурить на крыльцо ресторана. – Сколько ей лет? По – моему, она тебе совсем не подходит. Слишком скромная, слишком невинная, слишком…, – она замолчала, увидев, что брат нахмурил брови.

Тихонько рассмеявшись, Ира положила руку ему на плечо.

– Ты что, влюбился? Не смеши меня! Поверь мне, это не продлится долго. Скоро она тебе наскучит.

– Может, поспорим? – с обидой бросил Володя.

«Он ненавидел, когда его считали глупым мальчишкой. В конце концов, ему уже двадцать лет, и даже сестра не имеет права лезть в его дела.» А что касается Милы, он сам еще не разобрался в своих чувствах к ней. Она притягивала его магнитом, и он не мог и не хотел сопротивляться этому притяжению.

Гости еще оставались в ресторане, когда Володя с Милой решили уехать к нему домой. Он снимал недорогую, но со вкусом обставленную квартиру. Пока ехали в лифте, Мила заметила, что Вова явно нервничает. Наверное, это передалось ему от нее. В ресторане с ней почти никто не разговаривал, и Володе наверняка стало неловко за нее. Мила почувствовала себя виноватой и совсем загрустила.

Когда вошли в квартиру, Мила остановилась на пороге комнаты, как вкопанная. Кровать была усыпана лепестками роз. От легкого сквозняка закрывающейся двери несколько лепестков слетели на пол к ее ногам. Пока Вова открывал бутылку вина, она так и стояла, соображая, что же она сейчас должна делать.

Вова первый раз так нервничал, находясь с девушкой в интимной обстановке. Даже вспотел, вытаскивая пробку из бутылки, которая, как назло, никак не поддавалась. «А она стоит посреди комнаты, испуганно глядя на кровать. Какой он идиот, зачем надо было разбрасывать эти лепестки? Конечно, она смутилась. Первый раз все-таки». Ему хотелось сделать эту ночь незабываемой для Милы. Не испугать ее, не причинить боли.

– Можно, я возьму твою рубашку? – робко спросила она.

– Конечно. – Володя взял из шкафа и протянул ей белую рубашку.

Она действительно особенная. Другие девушки переодевались в его футболку, а Мила попросила рубашку. Глупость, конечно, но на Вову это произвело впечатление. Мила вышла из ванны. Длинные рукава рубашки скрывали тонкие запястья. Распущенные волосы обрамляли красивое лицо. Она стояла перед ним в этой белой рубашке, босая и невинная. Вовка понял, что сестра была не права. Он никогда не отпустит от себя и никому не отдаст это сокровище.

– Тебе идет моя рубашка, – нежно улыбнулся Володя.

Мила стояла посреди комнаты, глядя ему в глаза и дрожа всем телом, то ли от страха, то ли от холода. Володя подошел, обнял ее за талию, нежно поцеловал в губы и тихо сказал:

– Я люблю тебя, малыш.

Сидя в кресле самолета, Милу била мелкая дрожь от этих воспоминаний, бередивших душу. Для каждой девушки очень важен первый раз, первый мужчина. Она не жалела, что первым ее мужчиной был именно он. Любящий, внимательный, нежный. Как же ей было не влюбиться? Он, как принц из сказки, явился в ее жизнь и закружил в бесподобном, не ведомом ей до сих пор танце любви.

Однако за внешним спокойствием скрывался непредсказуемый и азартный человек. Например, он мог поднять Милу с кровати среди ночи и увезти в соседний город на машине. Они мчали несколько часов, а утром уже гуляли в другом городе. Или, втемяшив себе в голову что – либо, он обязательно добивался желаемого, несмотря ни на что. Однажды Вова вычитал где – то, что человек может находиться без сна трое суток, и решил проверить этот факт на себе. Только он поставил себе планку в пять дней. Через три бессонных дня Володя начал падать в обморок. Сколько же понадобилось Миле терпения, чтобы уговорить его не заниматься ерундой и не губить свое здоровье. Он позволял ей управлять собой так, как не позволял больше никому. Он смотрел на нее и любовался, слушал ее голос и готов был отдать жизнь, чтобы слушать его вечно. Они были счастливы. Молодые, красивые, веселые и беззаботные. Купались в нежности и любви друг к другу. Вова устраивал романтические свидания на берегу реки. Они могли подолгу сидеть на расстеленном на песке пледе, любуясь закатом, и целоваться. Пролетали дни и месяцы, и Мила уже не представляла себе жизни без Володи. На ее семнадцатилетие он подарил Миле кольцо. На золотом лепестке три прозрачных камушка, как роса, сверкали и переливались на солнце.

– Я хочу, что бы ты всегда была моей, – с нежностью сказал Володя, надевая ей кольцо на палец.

А как же иначе? Она желала того же. Пренадлежать только ему, быть рядом с ним, чтобы не случилось. Никакая сила не сможет их разлучить и лишить ее этого счастья.

Но Володе этого было мало. Он хотел знать наверняка, что Мила ни за что не предаст его. Что она действительно искренна в своих чувствах. Вова решил проверить ее. Как – то вечером он, как всегда, заехал за ней, и когда Мила села к нему в машину, сказал:

– Малыш, у меня неприятности. Меня уволили с работы.

– Почему? – встревожилась Мила.

– Кое – что случилось, но это уже не важно, – на ходу придумывал Вова. – Сейчас я на мели, и когда появятся деньги не известно.

– Но ведь это не самое страшное, – пыталась утешить Мила любимого. – Главное, что ты жив и здоров. А работа… Не эта – так другая.

– Ты не поняла. Сестра дала мне плохую характеристику, – самозабвенно врал Вова. – С ней я навряд ли найду приличную работу.

– Да что такого случилось?

– Придётся идти на стройку каким-нибудь разнорабочим за три рубля. Не знаю, смогу ли я ещё снимать квартиру. Да и машина не моя, а сестры. – Володя наигранно повесил нос.

Раздосадованная состоянием Вовы Мила обняла его и, шутя потрепала рукой черную шевелюру. Чем она могла ему помочь? Только поддержать, быть рядом, не дать унывать.

– Не расстраивайся, Володь. Все наладится. И работу найдешь и с сестрой помиришься. А я буду рядом, ведь мне совершенно не важно, сколько ты зарабатываешь и где работаешь. Я люблю тебя, – она посмотрела ему в глаза и улыбнулась.