Вадим Егоров - Дыхание того, что помню и люблю. Воспоминания и размышления

Все мальчишки просят в жару полить их из шланга с добрым снисхождением дает по нам могучую хрустальную струю. Муж ее дядя Миша низенького роста, пьянчужка, ей совсем не подходил Однажды он за мной погнался за то, что я котенка в лужу кинул. Котенок увернулся, как я и ожидал, прямо в полете. Жизнь тети Тониного мужа закончилась на рельсах. Он, мужик сорокаслишним лет, перебрал настолько, что как пацан -беспризорник, стал бросать камнями в товарные вагоны. Тут-то его и зацепило. Позже появился другой мужчина, умный, рассудительный, выпивающий аккуратно и нечасто. По какому-то не столько внешнему, сколько внутреннем, сходству что-то есть в нем от неведомого мне тогда актера Виктора Сергачёва. Он помогал жене зимой в качестве дворника. Я встретился случайно с ним в перестроечные времена в винном отделе одной из девятизтажек на Восточной при отоваривании водочных талонов. В апреле года восемьдесят восьмого. Он был уже в разводе, я назвался и немного с ним поговорил.

А девятнадцать лет назад… Летом я впервые в жизни избил человека. Ну избил- не избил, но бил сильно и долго. Наш худенький симпатичный интеллигент-очкарик Сережка Делисевич в мае-июне стал довольно тесно общаться с Игорёшкой Агафоновым в его дворе на Генеральской 6. И вот, только выйдя на каникулы, еще накануне отъезда в Хосту, иду я солнечным деньком начала июня, душа поет. Навстречу мне Деля и чуть не плачет. «Что случилось?» -«Да у Агафы во дворе какой -то жлоб завелся. Наших лет, но здоров гад. Он на меня бочку катит, ни за что причем! Зовут Сашка, на год старше нас, приехал к родне в гости из Караганды. Про себя я назвал его Карга …Впрочем, это я потом уже узнал. А тут увидел стриженого под полубокс белобрысого крепыша.

В синем свитере, в глазах мысли никакой, но наглый, прет как танк.»«Эй, веди себя нормально!» – выкрикнул я и тут же получил удар. Карга метил мне с солнечное сплетение, но чуть промазал. Второй удар скользнул мне по плечу, но я отскочил. Этот бугай меня забьет, если я поленюсь нападать и защищаться. И я снизу с правой двинул ему в челюсть. Удар вышел сильный, но я тут же добавил слева. Деля аж взвизгнул от такого пассажа!

В драке все решают даже не секунды, а их сотые доли! Я бил его по наглой озлобленной морде, он отступал к подъезду, я загнал его в подъезд и уже у почтовых ящиков раза четыре двинул так, что ящик клацал от толчков его затылка. Мой противник в синем свитере уже почти беспомощно тыкался в мои защищавшие корпус руки, потом обмяк, я увидел на щеке слезу и закончил бой… В глазах Дели я стал героем, заступником народным. Агафонов тоже оценил, конечно. Нехорошо бить людей по морде, но не я все начал. Наверно, этот чувак в другой раз подумал стоит ли так наглеть. Хотел сейчас все это стереть, да телефонный звонок меня остановил и после него я передумал. Потом этот Сашка зачем-то захотел наладить со мной отношения, узнал у Агафонова мой телефон, извинился и просил как-нибудь увидеться. Но на фиг он мне нужен. Я больше его не видел.

В нашем доме на пятом этаже второго корпуса жили братья Игорь, Боря и Олег Катаевы. Игорь был старше меня года на четыре, то есть перешел уже в девятый класс. Один раз перед летними каникулами он продемонстрировал свое ноу-хау. Капсюльный пистолет. Выпиливается деревянная форма пистолета В верхней части этой деревянной формы вытачивается продольная ложбинка на нее кладется латунная пустая гильза охотничьего ружья в качестве ствола будущего пистолета полой частью назад. Под размер гильзы вытачивается из плотного дерева длиной сантиметров двенадцать округлый в сечении боек с маленьким гвоздиком на конце (шляпка гвоздя откусывается и гвоздик вбивается тыльной стороной, а заострение наружу). Берется полоска резины автомобильной камеры шириной в пару сантиметров и длиной сантиметров двадцать. Боек в «ствол» (точнее-в гильзу, конечно) вставляется так, чтобы гвоздик на полсантиметра выглядывал наружу сквозь пока свободное от капсюля отверстие. Резина вплотную поверх бойка обрамляла гильзу слева и справа и вместе с ней крепилась к стволовой части деревянной формы пистолета. Для удобства и эстетики изолентой обматывалась и рукоять. Вынимаешь боек и тыльной его частью вбиваешь в гильзу капсюль, потом вставляешь в гильзу- ствол боек надеваешь поверх него резину, оттягиваешь ее как титеву лука и стреляешь в любую цель. Раздавался выстрел и капсюль, сильно «ушибленный» бойком с гвоздем на конце, летел к цели метров на пять-шесть, пробивая толстую картонку, впиваясь в доску. Даже курок из стальной проволоки иногда делали, тогда на бойки внизу вырезалась зацепка. Конечно, по силе выстрела с поджигом не сравнить, но, с другой стороны- капсюльный пистолет был легче и удобнее в обращении. А гильзу лучше брать не шестнадцатого, а более крупного- двенадцатого -калибра. Такое оружие было у нас в почете пару лет, не меньше.

Познакомивший нас с таким своим пистолетом, Игорь Катаев, худой, в очках, темноволосый, отличался от своих рыжеволосых братьев. Боря был тоже худой и в очках, красивый, чуть позже очень похожий на Джона Леннона- в длинном черном вельветовом пиджаке и удивительно пышными рыжими, до плеч, волосами. Лицо очень белое, точеное, обрамленное шикарной рыжей шевелюрой, очень по-аглицки. Меланхоличный с виду, с тонкими пальцами Боря был ловок, силен, спортивен. Позже в нем появились какие-то криминальные нотки. Не только в душе, но и в делах. Олег младше Бори на год, похож на него только белокожестью и рыжиной волос. Невысокого роста, с веснушками, отличный футболист и хоккеист. Отлично играли в хоккей еще Славка Филькин, на год меня младше, невысокий, отлично сложенный, Серега Зябликов и братья Медведевы – старше нас высокий, гибкий, перекидывавший снежок через пятиэтажный дом Женька и года на четыре младше -Андрюха. Да, малявка Андрюха Медведь- вихрастый симпатичный блондин был сорванец еще тот. Начав учиться в школе, он зимой и летом ходил в одних и тех же школьном пиджаке и штанах. Язык не поворачивается назвать это заляпанное кляксами одеяние назвать школьным костюмом или школьной формой. Когда-то белая рубашка и полусъеденная мороженка в руке дополняли его привычный облик. В минус двадцать зимних градусов без шапки и пальто идти и жрать мороженку не каждый будет. При этом семья была благополучная – симпатичные стройные блондины родители дружили с сыновьями. Отец был кандидатом технических наук, начальником отдела и получал рублей триста пятьдесят. Почему ребенок щеголял в таком виде – уму непостижимо. Но еще ошеломительнее, что Медведь начал курить лет в пять. Он говорил, что в три, но это уж невообразимо. Под глазами темные тени, голос хрипловатый, прокуренный. При этом парнишка крепкий, спортивный даже и с хорошим характером. Соседи Филькина и Андрюхи Медведя – Вовка и Серега Антиповы в футбол и хоккей играли довольно плохо. Особенно Вовка. Зато он изумительно играл на баяне. Взрослые слушали его затаив дыхание, а мы – относились как к должному. Вовка Антилов и мой дружок Вовка Крысанов, помнится, провели по чердаку дома детскую телефонную связь. Два розовеньких телефонных аппарата и провод к ним как некий полуфабрикат именно детского аналога взрослому телефону (тогда еще ни у того, ни у другого Вовки обычного домашнего телефона в квартирах не было. Андрей Вербов, игравший вместе с Пашей Глушковым на гитарах в нашем дворе (и за его пределами, конечно) жил с родителями и братом в этом же втором корпусе. И приветливый, весело насвистывающий, Витька Яговитин-тоже.