Татьяна Родина - Я не хотела умирать

– Нет, ты теперь в его телефон занесена, как «Серёга Кофейня, не брать трубку», так что навряд ли он ответит.

– Оу, так меня ещё не называли. Теперь если я захочу пообщаться со Стасом, то без шансов? – улыбнувшись, спросила я.

– Прости, без, – улыбнулся мне в ответ он. – На самом деле он отвечает, конечно. Просто, как сказал Стас, он увидел, что я нервно звоню, а значит, намечается какая-то лажа, так что лучший способ избежать проблем, по его мнению – вообще о них не знать.

– Похоже, он не любитель брать на себя какие-то обязательства, – грустно констатировала я.

– Это точно, но он мне сейчас так нужен.

– Дичайший день сегодня, – произнесла, выходя из кухни, шеф-кондитер Диана. – Ребят, обед готов, давайте все за стол. Юля, на тебя тоже рассчитано, так что не вздумай отказываться.

– Ещё 5 минут, и я всех отпущу, добиваю закупку, – вновь взяв в руки планшет, произнёс Сергей.

– Серёженька, насчет закупок, я вот вообще скоро на нуле, что по моей заявке? – спросила Диана, положив Серёже руки на плечи.

– По твоей заявке всё хорошо, будет завтра.

– Шеф, – раздался громкий голос с кухни. – А губки цветные нам привезут? Меня бесит этот однотон.

– Да, привезут, Даша, хозник я уже весь собрал и отправил.

– А средство новое будет? Старое вообще не отмывает.

– Новое, как ты и просила, профессиональное, – утомлённо прокричал Сергей.

– Дашка, отстань от человека, а? – прокричала Диана. – Пойду угомоню, а то сейчас ещё Аня подключится.

– Я в Вайбере всем таблицы по заявкам скину, пусть не переживают.

– Серёг, а мне новую менюшку тоже скинешь посмотреть? – загорелся Макс.

– Макс, её нет.

– В смысле нет? Мы же меняем каждый сезон.

– Видимо, теперь уже нет. Мне не до неё вообще.

– Ну, блин, я же тут придумал крутые новинки, – расстроился Максим.

– Я постараюсь в ближайшее время засесть, чтобы хотя бы к зиме внести изменения, – сказал Серёжа.

По его тяжёлому вздоху я поняла, что, похоже, меню не обновится и к зиме.

– Может быть, я смогу тебе чем-нибудь помочь? – предложила я.

– Ты понимаешь в расчётах, закупках, накладных, маршрутниках, финансовых отчётах и прочей ерунде? – оторвавшись от планшета, спросил он.

– Нет, увы, – закусив губу, ответила я.

– Вот и я нет, – грустно усмехнулся он. – Ладно, ребят, идите все обедать, я побуду за стойкой.

Ребята сели за дальний столик, оживлённо болтая и с аппетитом поедая.

– Юль, иди к ним.

– Я подожду тебя, а то боюсь, ты так и не поешь. А так на твоей совести будет один голодающий, – улыбнувшись, сказала я.

Мы сели за стол ближе к 17 часам вечера, он ел торопливо, в одной руке держа ложку, другой что-то листая в телефоне.

– Ты когда-нибудь отдыхаешь? – спросила у него я.

– Сейчас, пять секунд, – не отрывая взгляда от телефона, произнёс Серёжа. – Так, что ты спросила? – взъерошив свои волосы, переспросил он.

– Отдыхаешь ли ты когда-нибудь?

– Да, конечно, я смотрю сериалы вечерами после работы.

– И всё? Это весь твой отдых?

– Ещё хожу на тусовки к Стасу иногда.

– И каждое утро приходишь на работу, да?

– Ну, пока да, – протянул он. – Здесь очень много работы.

– Похоже, тебе тоже стоит что-то менять, – в задумчивости произнесла я.

Раздался грохот, кто-то из посетителей уронил стул. Я вздрогнула и столкнула со стола пустое блюдце из-под десерта. Тарелка раскололась на две половинки.

– Чёрт, – произнесла я, принявшись их собирать.

Серёжа опустился мне на помощь.

– Я сама, ой, – вскрикнула я, поранив палец об острый край стекла.

– Давай лучше я, – он бережно забрал из моих рук осколки.

Я села за стол и, морщась от вида стекающих капель крови, зажала палец салфеткой.

– Не переносишь вида крови? – спросил Серёжа, глядя на моё скривившееся от отвращения лицо.

– Да, она вызывает во мне неприятные воспоминания, – опустив глаза, произнесла я. – Её было слишком много в моей жизни.

«Я выпросила у мамы отдать меня в школу с шести лет. Мне хотелось поскорее стать такой же взрослой, как Дима, и сбежать из ненавистного сада, мне казалось, что в школе всё будет иначе, и ребята будут со мной дружить.

Но отношения с одноклассниками не задались так же, как и в детском саду. Я была для них слишком странной и замкнутой: не играла после уроков, убегая спасать семью, вздрагивала от громких звуков, вызывая смех, тушевалась и робела при общении. Ещё одной причиной непринятия меня классом стала любовь учителей. Я тянулась к знаниям, много читала и для своих шести знала гораздо больше, чем мои одноклассники. Это порождало зависть, каждый мой успех, расхваленная классным руководителем домашняя работа встречались ненавидящими взглядами, и на переменах мне сильно доставалось. Я была лишь маленькой хрупкой девочкой в большом коллективе, они дразнили меня, обзывали, толкали, не давая пройти между рядами, нападали толпой на переменах и после уроков, закидывая снежками зимой, камнями и грязью летом. Я плакала, потирая синяки. Маме я говорила, что синяки заработала сама, балуясь с ребятами. Она вздыхала и говорила мне быть аккуратнее. Мне не хотелось расстраивать её правдой. Мама была такой уставшей, всё время работала и так много плакала из-за папы, я жалела её и оберегала от своих проблем.

Лишь однажды я ей рассказала. Мне было девять, я была уже в четвёртом классе. Мы возвращались из столовой, сегодня мой аккуратный почерк вновь был продемонстрирован в качестве примера, что вызвало новую волну злости и зависти. Они окружили меня в кольцо возле кабинета и стали толкать друг к дружке, словно мячик, смеясь и с наслаждением приговаривая:

Юля дура, хвост надула

И по речке поплыла,

Как увидела моржа,

Сразу родила ежа.

Я закусила губу от обиды, молча снося все издевательства, понимая, что мне никогда их не одолеть, и всё, что остаётся – это ждать спасительного звонка на урок.

– А давайте ей волосы выдергаем, пусть ходит как драная кошка, – смеясь, предложила староста нашего класса Саша и больно дёрнула за торчащий кончик моей косички.

– Ай, – вскрикнула я.

Я обожала свои пышные вьющиеся волосы и этого уже стерпеть не могла, я схватила её за руки, не давая ко мне прикасаться.

– Сашка, давай, покажи этой дуре, – прокричали ребята.

Мы продолжили бороться. Саша была выше и сильнее меня, но вспыхнувшая ярость придавала мне сил, наши руки крепко обхватывали друг друга, она попыталась меня повалить, подставив подножку, но ничего не вышло, я смогла устоять.

– Саша! Саша! Саша! – громко скандировала толпа.

Они щипали меня и больно тыкали пальцами, пытаясь помочь своему герою.

Саша боком прижала меня к стене и навалилась всем телом, она уже уставала, а я, разозлённая, наоборот набиралась силы. Мне оставалось совсем чуть-чуть, чтобы её с себя сбросить, она это почувствовала и, не захотев терпеть поражение, впилась зубами в мою руку.