Ю Ли - Золушка в белом

Это дежурство не задалось с самого начала. Камила старалась найти в себе силы, и у нее это поначалу получалось. Подгоняемая криками скандальной медсестры, Камила полила цветы, помыла окна, забила вату в щели между стеклами и рамой, помыла коридор и приступила к уборке палат. Ей оставалась еще одна палата, как вдруг неожиданно в дверях возникла Света.

– Иди за мной, – властно приказала она.

Камила побрела за ней. Они вошли в соседнюю палату, и Света, отодвинув тумбочку, указала ей пальцем на коричневое пятно на полу.

– Это что такое?! – кричала она. – Тебе глаза для чего даны?

Камила молча взяла швабру и подошла к закуточку между кроватью и тумбочкой.

– Ты что, не видишь, что это засохшее пятно?! Его нужно руками тереть! – приказным тоном говорила Света.

Все это происходило на глазах восьмерых мужчин разных возрастов, ибо развернулась эта сцена в мужской палате. Камила наклонилась и стала скоблить пол грубой щеткой. В этот момент Света подошла к ней так близко, что ее стопы оказались прямо у лица Камилы. Свету же это нисколько не смутило.

– Это что такое? А это ты не видишь?! – вопила Света, водя носком по полу прямо перед лицом девушки.

– Это не оттирается, – тихо произнесла Камила.

– Не оттирается?! – возмутилась Света. – А это что?

Она начала водить своей подошвой по пятну, надавливая на него всем своим весом, пытаясь соскоблить въевшееся пятно. В какой-то момент она не рассчитала силу своего нажима на стопу и нога соскользнула с пола и ударила Камилу прямо в нос. Камила выронила щетку и приложила ладонь к носу, из которого тут же хлынула кровь.

– Оставь ее! – неожиданно вскричал мужчина лет пятидесяти.

Это был пациент без обеих ног, поэтому он лишь приподнялся на своей кровати, чтоб казаться выше.

– Говорят тебе, это не оттирается! – кричал он. – Что ты как зверь какой-то?!

– А вы не вмешивайтесь! – процедила Света сквозь зубы. – Это не ваше дело!

– Еще как мое! Завтра расскажу врачам на обходе, что ты не давала нам спать. Время уже одиннадцатый час, а ты мучаешь девчонку своими пятнами. Никто не смог его соскоблить, сколько я тут лежу. Линолеум там нужно менять.

Старенький дед подошел к Камиле и поднял ее за плечи.

– Ой, да она вся горит, – сказал он чуть слышно. – Иди, дочь. Все уже чисто. Ты уже все тут помыла. Иди, иди.

Камила быстро собрала весь свой инвентарь и покинула палату, ибо слезы тут же предательски заблестели на ее глазах.

Что там было дальше, она не слышала. До нее донеслись только отдельные крики и какая-то брань. Но удивительно, как сильно на Камилу подействовало доброе слово. Промыв свой окровавленный нос холодной водой, она тут же ободрилась и нашла в себе силы на остальные задания. Но как она ни старалась, раньше полуночи она все же не успела закончить работу.

Камила бросила две хлорные таблетки в ведро с водой и направилась на лестничную площадку. Света куда-то смылась, и за Камилой никто в этот момент не наблюдал. «А может, помыть шваброй?» – посетила ее мысль. Но она тут же ее отогнала. «Врать нельзя, а то войдет в привычку», – укорила она себя и принялась мыть ступеньки руками. За окном стояла глубокая ночь, и Камила, наслаждаясь тишиной, снова принялась себя подбадривать. «Все хорошо, Камила, – говорила она себе, – ты выдержишь. Ты сильная. Если сейчас будешь усердно трудиться, то потом тебе будет намного легче. Тот, кто верен в малом, над многим будет поставлен. А тот, кто был последним, сможет стать первым. Ты уже почти все сделала. Вот уже и лестницу помыла, осталось туалет помыть и все. А вопросы по психологии несложные. Один раз прочтешь и запомнишь, у тебя ведь хорошая память. Так что на занятие ты придешь вовремя и подготовленная. Завтра наступит завтра, и тебе будет легче, вот увидишь, все будет…»

– Эй, мышонок! – прервал ее мысли чей-то тихий голос над головой.

Камила подняла глаза. На лестничной площадке стоял молодой парень лет двадцати четырех. Он был среднего роста, с белой и даже холеной кожей. Лицо его было совершенно круглое, без брутальных скул или тяжелого подбородка. И вообще весь он был не то чтобы красивым, но по-детски миловидным. Это был пациент из той палаты, где совсем недавно произошел скандал. Он смотрел на Камилу черными, полными сострадания глазами.

– Ты что, до сих пор тут шкрябаешь? – спросил он.

Камила поднялась на ноги и стянула маску с лица, чтобы лучше было видно собеседника.

– Я работаю. А ты что не спишь? – спросила она.

– Да так… Не спится… Почему бы тебе не пожаловаться на эту мегеру?

– Я что, ребенок, чтобы жаловаться? – опустив глаза, ответила Камила. – Да и не помогут мои жалобы. Эти медсестры тут давно работают. Пожалуюсь на одну – другие начнут гнобить еще сильнее. Они тут друг за друга горой, а я для них чужая.

– Не обращай на них внимания. Ты станешь врачом, а они так и будут всю жизнь под врачебную дудку плясать. Вот и злятся они на тебя.

– А ты кто? Откуда ты знаешь, что я буду врачом? – вглядываясь в него, спросила Камила.

– Меня зовут Йохан.

– Что еще за имя такое? Ты что, не из России?

– Правильно, – улыбнулся он. – Я в гости приехал, а сюда так, по глупости попал. Завтра выписывают. А ты Камила?

– Да.

– Я уже слышал о тебе. В палате о тебе все хорошо говорят.

Камила снова опустила глаза. Этот незнакомый парень имел приятные черты и вызывал доверие. У него был такой добрый и открытый взгляд, что Камила не могла долго смотреть на него. Отчасти боясь, что растрогается его жалостью к себе, отчасти потому что очень смущалась, когда парни на нее вот так смотрели. А еще она опустила лицо, боясь, что он сможет разглядеть ее не очень хорошенькие черты. Мокрые, спутаные от пота пряди волос торчали из-под шапочки, прилипая к худым щекам. Ей было стыдно, что сейчас она так выглядит. Ей хотелось, чтобы он скорее ушел и оставил ее одну. Йохан, видать, это понял, потому что, замявшись, после долгой паузы он молча протянул ей прозрачный пакетик, в котором лежали четыре бархатных персика. при виде их у Камилы предательски заурчал живот. Она покраснела, отвела взгляд и поспешно взялась за тряпку. И чего именно сейчас нужно было этому желудку издавать такие звуки?!

– Нет, спасибо, – сказала Камила, не глядя на Йохана.

Парень тут же растерялся и тоже покраснел. Видимо, и он был очень застенчив.

– Ты возьми… У меня там еще есть… – промямлил он. – Я тут их оставлю, а ты…

Он положил пакет с персиками на подоконник и, почесав затылок, тут же скрылся за дверью.

Камила опустилась на корточки и принялась водить тряпкой по ступенькам. Когда работа была выполнена, она отжала тряпку, сняла перчатки и побрела обратно в отделение. Проходя мимо подоконника, Камила еще раз бросила свой взгляд на бархатистые фрукты.