Дара Преображенская - Просветлённый

Я обносил гостей фиалом и наливал оттуда вино в их кубки; Диоклет же должен был изображать лучезарного Аполлона, которого изначально любили и чтили афиняне. Надо сказать, выражение его лица было несколько грозным для светящегося бога, однако это лишь добавляло ещё большую торжественность в сцену.

Но, всё же, мне было грустно, потому что я глядел на мою печальную красивую сестру рядом с её мужем Дорифором. Дорифор являлся нашим соседом и владел огромной площадью по разрешению афинян. Он занимался овцеводством, и на его территории производили вкусный сыр, славившийся в Афинах; ещё у Дорифора был большой виноградник, и регулярно поставлялись амфоры в Афины. В тот год после Филиппа Афинами правил Дамасий II. Говорили, он обожал вино и охотно расплачивался с предприимчивым Дорифором. Ему было около тридцати пяти лет, в то время, как моей сестре Ларе едва исполнилось девятнадцать, и она совсем не любила своего новоиспечённого мужа, потому что сердце её давно было отдано Поллиону – юноше с соседнего холма, где он жил со своим семейством. Я знал о чувстве Лары, потому что она сама доверилась мне незадолго до своей свадьбы.

«Как-то раз Дорифор видел меня на празднестве в городе, посвящённом Афине Парфенос», – начала как-то свой рассказ Лара. При этом я видел, как слёзы возникли в её прекрасных глазах, и сердце моё от этого сжалось. Я любил сестру.

– Я понравилась ему, но… я не могу жить без Поллиона, а он – пастух и пасёт овец. Их стадо очень малочисленное, Дорифор давно грозится разорить семью Поллиона. А если теперь он узнает, что я… влюблена в Поллиона, он разорит их.

Затем я уехал в обучение к Фалесу и долгое время не видел мою сестру. Вернувшись, я узнал о том, что Поллион с родителями покинули долину и ушли далеко со своим скарбом, чтобы не превратиться в рабов.

– Вероятно, он поселились в другом полисе, – произнесла, рыдая, сестра, – а я даже не знаю, где. Я не знаю, где мне искать моего Поллиона.

Что мне оставалось делать? Я успокоил сестру, а через несколько месяцев узнал, что Дорифор посватался к Ларе. Родители не возражали, однако у них было одно условие – свадьба должна была состояться лишь по достижению моей сестре девятнадцати лет. И вот этот день произошёл, а она ходила весь день, как в воду опущенная, не глядя по сторонам и ничего не замечая вокруг себя.

– Поговори с матерью, Лара, – посоветовал я ей, – она должна понять свою дочь, а тем временем мы разыщем Поллиона.

– Но как тебе это удастся, брат? – удручённо спросила меня Лара, – возможно, его уже давно нет в живых, а я ничего не знаю.

Она вновь зарыдала. Помню, этот разговор состоялся между нами как раз накануне её свадьбы.

Я пошёл к матери, которая уединилась у себя и молилась богам о благополучном возвращении отца (в этот раз я не поехал с ним, ибо должен был по семейному уговору участвовать в приготовлениях к свадебному торжеству). Мать была занята плетением накидки, возле её ног сидела рабыня и Сахиб, помогавшие ей в этом. Сахиб стала ещё прекраснее с той самой поры, как я впервые увидел её, и я стал часто ловить себя на мысли, что думаю о ней всё время, несмотря на то, что в ту пору на меня уже заглядывались девушки, и я догадывался о том, что родители начали поговаривать о моей женитьбе.

– Ты пришёл, Дионис? – удивилась мать.

– Да, я хочу поговорить с тобой, мама.

Как мудрая женщина, она дала знак рабыням удалиться и прервала своё занятие.

Я сел рядом с ней, проследил взглядом за тем, как уходит Сахиб; девушка, кажется, тоже была смущена моим вниманием к ней; взял небольшую ветвь винограда из чашки и начал есть.

Мать долго смотрела на меня, затем произнесла:

– Ну, так о чём ты хочешь поговорить со мной, Дионис?

– О моей сестре Ларе, – робко ответил я, потому что я глубоко уважал свою мать. И испытывал к ней благоговение; в отношении других людей, с кем я соприкасался, я был достаточно смелым и не робел.

– О Ларе?

– Да, ведь тебе же известно, что она влюблена в Поллиона… Неужели Лара ничего не говорила тебе об этом?

– Нет, не говорила, – произнесла мать, оставив свою работу, отложив её в сторону, но я часто видела их вместе и догадалась о чувствах твоей сестры, так же, как и о чувствах этого юноши.

– Разве ты не видишь, мама, что Лара ничего не испытывает к этому Дорифору? Я могу лишь предположить то, что это Дорифор разорил семью пастуха и заставил их странствовать по всей Греции, переселяться в другие полисы.

– И что же ты предлагаешь, Дионис? – спросила мать, в её голосе чувствовалась ирония, что меня немного смутило.

– Я хочу разыскать Поллиона и соединить влюблённых, – простодушно ответил я, – я хочу, чтобы моя сестра Лара была счастлива.

Мать снова взялась за работу, затем отложила её в сторону и внимательно взглянула на меня.

– Ты ещё слишком молод, сынок, – вдруг произнесла мать, – и не понимаешь многого в этой жизни.

– Чего же я не понимаю, мама?! Я просто хочу, чтобы моя сестра была счастлива. Неужели мои мысли и желания столь предосудительны?

– Я не хочу, чтобы твоя сестра была нищей, а бедный Поллион не смог бы обеспечить её будущее. Кто знает, быть может, он уже стал рабом. Неужели ты хочешь, чтобы твоя сестра превратилась в рабыню?

– О, нет, конечно же, нет, мама. Но… Я видел, многие девушки после своего замужества теряли свою красоту, и теперь понимаю, почему. Они были несчастны со своими мужьями. Неужели ты хочешь, чтобы наша Лара состарилась прежде времени? Дорифор запрёт её в своём доме, как птицу в клетке. Неужели такого будущего ты жаждешь для дочери?

Взгляд моей матери стал жёстким.

– Нет, но и влачить жалкое существование я не позволю. Дорифор, быть может, не так мечтателен и сентиментален, как Поллион, но он способен содержать семью.

– Любила ли ты отца, когда выходила за него замуж? – спросил я и тут же ужаснулся своей дерзости.

Однако мать тяжело вздохнула и улыбнулась мне, она потрепала меня по чуть вьющимся волосам.

– Да, я любила твоего отца, дорогой. Просто так совпало, что Агапий мог заработать, чтобы обеспечить свою будущую семью.

– Была ли у тебя возможность стать женой более состоятельного афинянина? – спросил я.

Она кивнула:

– Да, была. Возможно, тогда моя жизнь была более спокойная, чем сейчас, ибо он входил в городской совет и являлся влиятельным лицом при прошлом архонте. Но сейчас… сейчас всё изменилось.

– Быть может, благодаря своей любви к отцу ты до сих пор выходишь на ту скалу, чтобы увидеть возвращение кораблей отца из странствий?

– И каждый раз теперь я жду вас обоих и волнуюсь.

– Позволь Ларе выйти замуж за Поллиона.

– Никогда! И не проси меня об этом, Дионис. Слишком сильно мы зависим от Дорифора, и в случае отказа он может разорить нас и настроить против архонта и Совета.