Роман Булгар - Девчонки, погоны. Книга III. Обстоятельствам вопреки

Как и предполагала Дашенька, курсант оказался не из самого робкого десятка, многое знал и умел применять на практике.

В ту ночь она не пожалела о том, что связалась с Лапшиным, легко и просто отдалась совсем незнакомому парню, которого она практически совсем не знала.

– Мы еще встретимся? – спросил у нее Гриша, когда они со всеми мерами предосторожности возвращались назад.

– Я подумаю… – протянула неопределенно Чиж. – Этот вопрос требует тщательной умственной проработки…

– И сколько же ты, Дашенька, будешь думать? – моргнул Гриша, озадаченно остановился и тяжело вздохнул.

Юная девушка ему необыкновенно понравилась. За простотой ее разговора и общения с ним, он сумел и уловил спрятанный у нее глубоко внутри неординарный внутренний мир и цепкий ум, который был покуда еще ему совершенно непонятен.

– Пока снова не увижу тебя! – хохотнула Дашка. – Как я тебя снова увижу, так и надумаю! – смеялись откровенно и даже где-то потешались над ним чарующие девичьи глаза, в которых он шаг за шагом начинал безвозвратно тонуть.

Они начали встречаться. Иногда собирались вчетвером. Она и Лапшин, Ольга Левченко и Гришин дружок Жорка. И они неплохо проводили время. И все же со временем Даша начала тяготиться этой связью, хотя и не спешила порывать отношения с Лапшиным.

Здоровый женский организм время от времени требовал своего, и Гриша вполне устраивал ее, как крайне надежный и проверенный партнер, но не больше того.

Даша понимала, что поступала несколько эгоистично, но таковым был окружающий их мир, в котором они жили, мир потребительского отношения ко всем и ко всему…

Посмотрев на часы, Оля быстренько переоделась в гражданскую одежку, которая висела в шкафу, прошла мимо дневальной по роте, аккуратно поставила галочку напротив своей фамилии, пометила она себя, как убывшую в город курсантскую единицу.

Начиная с третьего курса всем им разрешили свободный выход в город при условии хорошей учебы. Стоило той или иной девчонке нахватать плохих отметок, как ее немедленно жестко приземляли на казарменное положение и никуда не отпускали, пока не улучшалось коренным образом положение с ее учебой.

– Дашенька, и ты со мной? – оглянулась Олька на свою самую близкую подружку. – Или, Даш, твоего Лапшина сегодня на встрече мушкетеров снова не будет?

Мушкетерами в их узком кругу называли четверку закадычных друзей, чья дружба зародилась три года назад. Точнее если, во время набора курсантов на девичий факультет Зимин и Лапшин тесно сблизились с близнецами Костей и Веней, вместе с которыми их определили в команду для помощи администрации лагерного сбора. Год от года их дружба только крепла…

– Я, Оленька, приду чуть позже, – подмигнула ей Дашенька и заговорщицки улыбнулась. – Хочу, Лева, подарок присмотреть для Лапшина, поздравить Грига с последним экзаменом.

Пожав плечами, Левченко на встречу со своим агентом пошла одна, издалека увидела Жору, сидевшего на открытой площадке с высоким бокалом пенящегося напитка в руке.

– Живой, Зимин? – оглядела Олька парня с улыбкой на губах. – Принес то, что я у тебя просила?

– Принес! – улыбнулся ей парень сквозь пивной бокал.

– Тебе, Зимин, крупно повезло! – просмотрела Левченко файл, облегченно вздохнула. – Я думала, что ты в него уже беляши или копченную рыбку сдуру и головотяпом завернул!

– Что-ты, Левушка! – заморгал Жора. – Это же для меня самая ценная вещь. Это наш с тобой пожизненный договор! Ты помнишь нашу первую ночь? – зашептал проникновенно выпускник пехотного факультета, нежно дотронулся рукой до узкой девичьей кисти. – Я, Левушка, все помню! Ты была в ту ночь непередаваемо прекрасной и развратной вакханкой…

– И я все помню, Зимин, – скользнула по девичьим губам тихая улыбка. – Если бы не ты, я тут сейчас рядом с тобой не сидела бы, и близко в институте не училась бы я…

Откинувшись на высокую спинку стула, Ольга прикрыла глаза, и услужливая память вмиг вернула ее в тот самый вечер…

Вопреки ожиданиям Жоры, с Левченко особо долго Марго и не канителилась. Оленька настрочила объяснительную, описала, как все было с того момента, как она пришла к палатке после посещения столовой, упустив все остальные и нежелательные для нее эпизоды из расследуемого капитаном «уголовного» дела.

– Левченко, ты свободна! Бегом пошла спать! – распорядилась Саркисян, и девчонку ветром сдуло со стула.

Быстро перебирая своими застоявшимися ножками, Олька резво промчалась по пустынному коридору, выскочила на свежий воздух, вдохнула полной грудью.

– Черт! Чуть и не запалилась! – выдавила она из себя сквозь зубы. – Если бы я не пошла за презервативами…

В ее головушке вихрем промчалась мыслишка о том, что иногда бывает полезно заняться чем-то запретным. Если бы она не решилась на пикантные отношения с курсантом, то ее мог ожидать полнейший крах всех ее надежд и чаяний.

– Стой же, не беги! – вышел Жора из тени, перехватил девушку. – Спокойно, Маша, я Дубровский!

Испуганно ойкнув, Олька посмотрела на него, признала в нем своего подельника. От души и отлегло, а вот коленки чуток ослабли, стали слегка подкашиваться. Слишком много впечатлений выпало для одного вечера, аж стрелка прибора зашкалила.

– А, это ты, боец! Меня чуть кондрашка не хватила! – была она безмерно рада тому, что курсант оказался рядом с нею. – Думала, что дремучий леший из темного лесу выскочил!

– Ты еще не передумала? – держал бережно Жора в своей руке ее узкую ладошку. – Если ты сейчас не в настроении, то я все пойму. Сам два года под острым топором начальства хожу.

– Ничего, я в полном порядке, – почувствовала Оленька, что ее начинает потряхивать. – У тебя выпить найдется?

– Сейчас все сообразим! – просиял курсант.

До него дошло, что девчонка хочет немного расслабиться после всего, что с нею случилось, а это был хороший знак.

– Пару минут меня подожди! – попросил он.

Чтобы не светиться под фонарным столбом, Оля отошла за угол здания, растворилась в сгустившемся ночном мраке.

Левченко все еще толком не решила для себя, насколько далеко готова зайти она в своей благодарности по отношению к помогшему ей парню. Ее прежняя решимость не переходить «красную линию» поколебалась. И ей самой хотелось получить разрядку…

– Черт с ним! – притопнула Оленька ножкой. – Первый раз, что ли! Не убудет от меня! И удовольствие в придачу получу! И парня осчастливлю, отправлю молодца в нирвану…

В это время Жора лихорадочно рылся в своем вещмешке. На самом дне парень на черный день припрятал солдатскую фляжку с хорошим коньяком. И вот настал тот самый день, когда пришло время откупоривать неприкосновенный запас.