Дара Преображенская - Послание. Часть 6

«Вообще-то, меня зовут Россанна», – хотела сказать девочка, но промолчала.

Они просто не поймут её и посчитают, что она – либо трудный ребёнок, либо, что ещё более странно – индиго.

К детям индиго она относилась совсем обыкновенно, потому что для неё это были обычные дети. Они ничем не отличались от неё самой, только разве что у них были глаза другого совсем обычного цвета, которые совсем не удивляли взрослых. И у них были совсем обычные имена, как у всех……

Она видела, как Людмила Петровна махнула рукой.

– Да у Наташи фиалковые глаза – произнесла воспитательница, – Значит, подобное встречается в природе.

– Не фиалковые, а фиолетовые, – возразил Сергей.

– Какая разница, – устало произнесла воспитательница.

– Нет, Людочка, разница-то как раз есть, – не унимался занудливый Сергей.

– И в чём же?

– Ну, фиалковые – это просто тёмно-синие глаза, что тоже можно назвать большой редкостью.

– Нет, фиалковые это – фиалковые, а не тёмно-синие. Я пока что ещё не дальтоник, – дала отпор Людмила Петровна.

Девочка со стороны наблюдала этот «поединок» двух интеллектуалов, если так можно было выразиться.

– Ладно, – наконец, отступился Сергей, – я слышу, из кухни тянет притягательными ароматами. Что же на этот раз, любимая?

«Любимая».

Почему люли всякий раз бросаются таким важным и значимым словом? Россанна не могла понять этого. Она вообще не понимала земных людей, потому что нутром она чувствовала, что принадлежит совсем иному миру.

Только в силу своего пятилетнего возраста она не могла этого объяснить. По поводу цвета глаз её даже показывали одному известному Московскому профессору окулисту.

Он внимательно посмотрел на её глаза в свой замысловатый прибор, потом долго молчал, думая, наверное, о чём-то своём. И только потом произнёс, взвешивая каждое слово:

– У девочки совершенно здоровые глаза.

– А почему же такой необычный цвет? – спросила медсестра, сопровождавшая её на обследование.

Профессор пожал своими плечами.

– Этого я не могу объяснить. Во всяком случае, такого пигмента вообще не существует в естественной природе. Но это можно рассматривать, как вариант нормы.

– Это – капустный пирог, – наконец, произнесла Людмила Петровна.

О, она обожала капустные пироги, сделанные руками своей любимой воспитательницы. Мягкие, зажаристые, с такой приятной начинкой. Она не помнила, чтобы её мама пекла такие пироги.

И несомненно, всё это достанется Сергею! Он, конечно же, съест большую часть пирога и даже «спасибо» не скажет.

Разве можно говорить «любимая» таким равнодушным тоном?

«Любимая» – это та, которую любят, которой поклоняются, как богине. Которую целуют, дарят цветы, носят на руках и предугадывают каждое желание.

Но разве этот Сергей так относится к воспитательнице?

Этот вопрос так и повис в воздухе, потому что Россанна не могла ответить на него. Россанна была взрослой частью её существа – мудрой и всевидящей. А Наташа составляла детскую половину этого несовместимого дуэта. Однако они вовсе не мешали друг другу. Тогда, когда «говорила» Россанна, молчала Наташа Вересова, и наоборот.

…Однажды Людмила Петровна привела её к себе домой в очередной раз, решив помыть в ванной с душистой пеной и шампунем с запахом земляники. К тому же, это был её любимый запах. Запах свежей лесной земляники.

– Раздевайся, – смело сказала Людмила Петровна, открыв краны с водой.

Наташа отвернулась, совсем не желая раздеваться, надула свои детские губки.

– Ты что? – удивилась Людмила Петровна, – Тебе же нравилась земляника….и пена для ванн. А ещё я купила тебе вчера в супермаркете куклу.

Но девочка не реагировала.

Удивительно, ведь обычно при слове «кукла» девочки начинают моргать ресницами, и как-то заворожённо смотреть на своих дарителей в надежде поскорее получить подарок.

Здесь же всё было иначе.

– Что случилось? – спросила Людмила Петровна, не зная, что вообще можно предпринять в подобных случаях.

– Он сейчас придёт, – пробормотала девочка.

– Кто «он»?

– Тот…..

– Тот?

– Ну, тот, с серыми глазами.

Людмила Петровна улыбнулась:

– Ты что, глупенькая! Сегодня он точно не придёт. Во-первых, с Сергеем мы не договаривались о встрече, а во-вторых, он сегодня в командировке на каком-то симпозиуме физиков в Москве.

– Но он всё равно придёт, – упрямилась девочка.

– Он тебе не нравится? – Людмила Петровна присела на колени рядом с ней и обняла её.

– Тебе он не нравится?

– Нет.

Через пять минут в дверь позвонили. Сердце женщины тревожно забилось.

Это оказался Сергей.

– Поездку отменили, – на пороге произнёс он.

В тот день Наташа так и отказалась от купания, и подаренная кукла не вызвала в ней особого восторга. Кукла представляла собой довольно красивое существо в фиолетовом платьице как раз под цвет её глаз с розовым бантиком и голубыми волосами. Это было настоящее произведение искусства, которое, однако, не вызвало у неё восторга.

Наташа, конечно же, взяла куклу…..просто из чувства приличия. Нельзя же вот так резко отказываться от того, что ей предлагали, даже если это предложение было сделано по привычке, по стандарту, так сказать. Она сидела в соседней комнате и слышала чуть приглушённый разговор между двумя людьми. Она, впрочем, могла и не слушать, потому что ей было и так известно, о чём они говорили друг с другом.

– Я категорически против того, чтобы ты общалась с этим странным ребёнком.

– Но….она нисколько не странная. Она обычная девочка.

– И это говоришь мне ты – педагог со стажем!

– Мне сразу понравилась Наташенька. Она всегда какая-то грустная. Пойми, Сергей, у этой несчастной девочки нет родителей. А это, как ты, должно быть, знаешь, накладывает некий отпечаток на её личность, на её судьбу.

– Это всё досужие выдумки, Люда! Ты видела, как она смотрит на меня? Словно дикий зверёк.

– А как она ещё должна смотреть на тебя? Ведь ты же совсем не общаешься с ней. А дети любят общение, и к каждому из них нужен свой подход, свой ключик.

….А через неделю произошёл инцидент, который заставил Людмилу Петровну задуматься над многим. Она опаздывала на автостанцию, чтобы проводить свою лучшую подругу Вику, летевшую из Москвы в Сан-Франциско в командировку. Опаздывала, потому что задержалась с Наташей в кафе за мороженным.

Шёл надоедливый скучный дождь, портивший всё настроение. Он серой волной окутал весь город и навевал сон.

– Скорее, скорее, Наташа!

Людмила Петровна тянула её за руку, а она сопротивлялась.

– Ну, что ты!

– Не ездите туда, – пробормотала девочка.

– Но ведь это же не я еду, это моя подруга – Виктория, – возразила воспитательница, – А если я не пойду её провожать, она обидится на меня.