Дара Преображенская - Полёт орла

– Можете не отвечать, я знаю, что это так, – произнесла леди Доррис, – в таком случае у вас появилась хорошая возможность избежать этих уз. Разве Вы ни в кого не влюблены?

Я опустила глаза, подобные мысли никогда не приходили мне в голову. Что такое любовь, я не знала, но я могла видеть, какие чувства испытывала София к моему отцу.

– Нет.

– Как жаль, – вздохнула леди Доррис. – значит, у Вас всё ещё впереди.

Она покраснела:

– На будущий год я должна буду выйти замуж за лорда Хагена. Я видела его однажды на турнире в Кингстоне, и он показался мне очень милым.

– Вы, наверное, влюблены в него.

– Не знаю.

Я обратила внимание на то, что моя собеседница потупила взгляд.

– Я могу позвать цыганку, – сказала Доррис, – она погадает Вам. Вы бы хотели?

Я кивнула. В те годы всё таинственное и непонятное притягивало меня, хотя спустя много лет, если меня вернуть обратно в те времена, я не хотела бы знать своё будущее.

Цыганкой оказалась женщина средних лет в очень ярком платье со множеством золотых браслетов на руках. В её ушах были огромные серьги в виде колец. Войдя в залу, женщина поклонилась нам, затем попросила меня подойти к ней и протянуть свою ладонь. Улыбка леди Доррис могла воодушевить меня, хотя признаюсь честно, тогда я испытывала настоящий страх в своей душе.

– Не бойтесь, Ваша милость, – произнесла смуглокожая женщина, – нельзя избежать того, что начертано на Ваших ладонях.

Она долго вглядывалась в мою правую ладонь, взяла факел и посветила, чтобы лучше видеть тонкие линии.

– Вы скоро встретите человека, которого Вам суждено полюбить, – сказала цыганка.

Леди Доррис подмигнула мне и улыбнулась.

– Вас соединит жизнь и смерть. Он будет чужестранцем и покинет свою родину ради Вас, однако…, – она вгляделась в излом линии «Жизни» и посмотрела на меня. Искры факела продолжали танцевать в её чёрных бездонных глазах, ещё сильнее оживляя их. Я чувствовала, что моё сердце забилось очень быстро, оно было готово вот-вот выпрыгнуть из груди.

– Но вы будете разлучены. Горе постигнет Вас, хотя Вы приобретёте большую Силу, потому что Вы являетесь «избранной».

Цыганка замолчала:

– Простите, леди, я очень устала, просматривая Ваши «линии».

Леди Доррис намекнула мне об оплате. Я достала мешочек с монетами и отдала его цыганке.

– Благодарю Вас, Вы очень щедры.

Цыганка бесшумно удалилась, а я бросила удивлённый взгляд на хозяйку замка.

– Разве Вы не желали, чтобы Вам так же погадали, как и мне?

– Я уже получила своё предсказание и вполне довольна им. Вы верите в то, что услышали?

– Нет.

– А я верю. Миранда никогда не ошибается. В прошлом году она предсказывала мне, что однажды Инмар найдёт в лесу юную леди, которая зимним вечером составит мне компанию. И вот это произошло.

Её лицо стало грустным:

– Миранда, также, предсказывала, что на наш замок нападут.

– Миранда всегда предсказывает плохое?

– Не думаю. Миранда видит всё, это в крови у цыган.

– Как она попала в Ваш замок? – спросила я.

– Два года назад мимо нашего замка проходил цыганский табор, я тогда тяжело болела, и Миранда сказала моему отцу, что останется при мне.

– Значит, она Вам прислуживает, леди Доррис?

Девушка кивнула:

– Да. От неё я узнала много секретов, в том числе и то, как лечить раны, и после турниров я всегда помогаю ей готовить целебные мази и отвары.

– Вам нравится помогать людям? – спросила я.

– Да.

– Вы – добрый человек, сейчас таких людей мало, потому что мир пропитан жестокостью.

– Я стараюсь не думать об этом. И всё же, леди Доррис, я попрошу Вас дать мне небольшое сопровождение, чтобы я могла добраться домой в графство Уэссекс.

– Разве Вы не хотите вернуться к своему жениху, лорду Эдвину? – на свежем личике леди Доррис мелькнула лукавая улыбка.

– Мне бы хотелось добраться сначала до своего замка, а затем принести извинения лорду за то, что я так легкомысленно поступила, отправившись в его отсутствие в лес во время бури.

– Разве Вы отправились в лес во время бури?

– Нет.

– Вам не нужно оправдываться перед своим женихом. Прогулка верхом не является тяжким преступлением, не так ли?

Ночью мне не спалось, я чувствовала большое беспокойство, поэтому взяв факел, я спустилась в залу и ещё раз посмотрела на портрет леди Берты. В темноте мне вдруг показалось, что лицо дамы в раме ожило. Сначала оно улыбнулось мне какой-то совершенно дьявольской улыбкой, а затем я услышала громкий смех. Я огляделась, но вокруг никого не было. Совсем никого. Я снова посмотрела на портрет, но ничего такого не обнаружила.

……А на следующий день на замок лорда Сиддика напали, я была разбужена, вытащена из своей кровати под широким балдахином, любезно предоставленном мне леди Доррис. Я открыла глаза и едва не задохнулась от возмущения и страха. Передо мной во весь рост стоял какой-то огромный рыжеволосый детина в доспехах, его шлем украшали «рога», как у буйвола. Я поняла, что это были викинги, потому что мужлана окружали ещё несколько таких же, как он, воинов. Говорили они на совершенно незнакомом мне языке, несмотря на то, что я старалась изучить родной язык Дженни и Софии. Мать всегда протестовала против моей любознательности в этом направлении.

– Ты изучаешь язык этих варваров! – возмущалась она.

– Разве в этом есть что-то плохое, мама?

– Замолчи! Недалеко то время, когда ты начнёшь отдавать дань их культуре и обычаям. В тот день я изгоню тебя из замка.

Эта сцена всплыла перед моими глазами.

Но язык этих варваров, что стояли передо мной, был совсем мне незнаком.

Меня окатили ушатом ледяной воды. Я вскрикнула от боли, несмотря на то, что отец всегда учил меня держать себя в руках.

– Никогда не показывай свою слабость, иначе люди воспользуются ею.

Мой крик являлся доказательством слабости, и мне вдруг стало стыдно. Эти жуткие дикари что-то вопили, но я не понимала их. Затем они привели ещё одного, который оказался моложе остальных. Он был высок ростом, строен, и его лицо мне показалось намного симпатичнее, чем лица всех присутствовавших, похожие на диких зверей.

У него были светлые волосы и изумрудного цвета глаза. Никогда ни у кого я не видела раньше таких глаз. Он долго пристально смотрел на меня. Я заметила, во дворе замка было полно людей, пахло гарью, снизу доносились крики, вопли.

Мне снится сон, сейчас я проснусь, и всё будет иначе. Не следовало мне вчера так долго смотреть на портрет леди Берты. «Это просто наваждение какое-то», – подумала я, – а все эти люди – жуткие демоны из моего сна. Они исчезнут, как только я проснусь….даже этот с изумрудными глазами».

Мне дали пощёчину, затем я услышала голос воина с изумрудными глазами, обратившегося ко мне на моём родном языке: