Дара Преображенская - Полёт орла

….Однажды нас пригласили в дом одного простолюдина Мирюда, который долгое время мучился ранами (недавно он участвовал в одном из походов на Острова).

Вечером в нашу хижину постучалась какая-то простоволосая женщина в заячьем полушубке с очень взволнованным лицом. Ярне уже успела наложить ужин в миски.

– Кто это может быть в такой холод? – спросила целительница.

Я пожала плечами и выглянула в окно. Громко лаяла собака, затем она завыла, и у меня сжалось сердце в груди, ибо мне было известно с детства – собачий вой предвещает покойника.

– Откройте, это я – Марена, мне нужна твоя помощь, Ярне. Моему мужу, Мирюду совсем худо стало.

Ярне открыла дверь, и тотчас волна холодного воздуха окутала меня с ног до головы. Бледное лицо Марены высветилось в охряном блеске факела. Я заметила, проживая уже достаточно времени в поселении викингов, эти мужественные люди редко плакали, однако в тот холодный зимний вечер я увидела слёзы, стоявшие в серых глазах Марены. Ярне передала мне факел, сама надела полушубок, велела одеться и мне.

– Хорошо, веди нас, – сказала она.

Больной сначала громко стонал, затем стоны стали слабыми. У него была серая кожа, а зрачки глаз заволокла пелена, что говорило о скорой, приближающейся к несчастному смерти. Он что-то прошептал, по движению его губ я едва различила слово «Один». Я знала, викинги всегда уходили с «Одином на устах», хотя этот бог был чужд мне, они верили в него, готовые умереть, пожертвовать жизнью во имя Одина.

И жестокое божество принимало эти жертвы, как должное. Во время осмотра больного лицо Ярне оставалось спокойным, беспристрастным. Неужели она совсем не сочувствовала бедной Марене? Нет, этого я не могла бы сказать, однако она, будто, уже смирилась с будущей участью умиравшего.

– Помогите моему Мирюду. Один одарит тебя, Ярне, – произнесла женщина.

Треск факела, это второе, что я могла услышать после взволнованного стука её сердца. Целительница протянула бедной женщине мешочек с порошком травы.

– Завари ему и напой этим, – сказала она.

– И мой Мирюд выживет?

– Этого я не могу тебе обещать.

Восковая бледность лица больного бросалась в глаза.

Пристало ли так скорбеть о потере близких в этот век, Сильнестрина; когда человеческая жизнь ничего не стоит? Но эта скорбь комком подступила к моему горлу, во что бы то ни стало я хотела спасти бедного Мирюда. Возможно, это было воздействие легендарного «Глаза Орла», который я носила, отныне, под своей одеждой? Этого я не знала.

– Сколько времени ему осталось? – спросила я после скромного ужина.

– Ещё несколько часов, если выдержит – сутки, это будет самое большее, – ответила Ярне.

– Неужели ничего нельзя сделать?

Она повертела головой в знак отрицания:

– Нет, ничего. Успокойся, Освальда, тебе нужно выспаться, завтра у нас много дел.

Освальда – такое имя мне дала Ярне в тот день, когда я согласилась помогать ей и принять ожерелье «Глаз Орла». Мне было всё равно, но я видела, что капуцин Эйбл был против этого.

– Нельзя менять имя человека, данное ему при рождении.

– Почему, отец Эйбл?

Он пожал плечами:

– Не знаю. Мне кажется, позволяя называть себя новым именем, ты предаёшь своих предков.

– Бог един, Ему неважно, какое имя ты носишь и к какому народу принадлежишь.

Капуцин не нашёлся, что ответить, он только посмотрел на меня и улыбнулся:

– Вы мудры не по годам, г-жа, и это радует меня.

Викинги не относились ко мне, как к рабыне вопреки моим ожиданиям, поэтому изменение имени свидетельствовало лишь об особом отношении ко мне этого народа.

Я же со своей стороны, несмотря на знатность рода, не была притязательна к удобствам и принимала то, что мне выпадало по судьбе. В ту ночь, дождавшись, когда уснёт Ярне, я нашла полушубок, разожгла факел и, успокоив собаку жирным куском мяса, направилась к хижине Марены. Я заметила её снизу на холме, потому что в окнах горел свет. Марена очень удивилась, увидев меня.

– Я знаю, как помочь твоему мужу, – сказала я, встав на пороге её дома.

Я попросила её выйти из дома, а сама осталась наедине с умирающим. Цвет его кожи уже был землисто-серым, внешне ничего не говорило о его боли и страданиях, но он мучился заражением крови. Его глаза были закрыты, ибо Мирюд уже пребывал на границе двух миров.

Прочитав молитву, я увидела рядом с его телом фигуру человека в накидке. Он пристально смотрел на меня, почти не отрываясь.

– Кто ты?

– Ангел Смерти. Я пришёл за душой этого человека, чтобы увести её из мира живых.

– Ты не уведёшь, потому что я пришла ему помочь.

– Вряд ли тебе удастся это, Элизабет. Ему уже ничем нельзя помочь.

– Откуда тебе известно моё имя? Здесь все называют меня Освальдой.

– Вам, людям, ничего неизвестно друг о друге, – а ангелы знают всё, – ответил Ангел.

Дрожавшими руками я достала «Глаз Орла» и приложила ожерелье к телу Мирюда, которое уже начало постепенно охлаждаться. Вдруг ожерелье засияло, и это сияние передалось телу больного. Я почувствовала огромный страх, ибо никогда не видела ничего подобного раньше. Руки мои дрожали под напором некой Силы, исходящей от Камня. Я впала в забытьё, а когда очнулась, сияние уже прекратилось. Мирюд мирно спал, его тело было тёплым, как у обычного здорового человека. Я спрятала ожерелье и огляделась вокруг – Ангела Смерти нигде не было рядом.

«Это было моё видение, – подумала я, – это т моего страха».

Я позвала Марену, её муж всё ещё мирно спал, когда она вошла в хижину. Затем он открыл глаза и посмотрел на нас.

– Мне приснился страшный сон, – произнёс он, – Неужели я умер?

Женщина обняла мужа и зарыдала на его плече:

– Ты должен был умереть, Мирюд, но эта чужестранка вытащила тебя из лап смерти. Даже Ярне отказалась лечить тебя, потому что ты был уже безнадёжен, и я сама убедилась в этом. Тебе нужно молиться богам за жизнь этой девушки. Мирюд изучающе посмотрел на меня:

– Так ты и есть та самая пленница с Островов, которую Бальне привёз из похода? – спросил он.

– Да.

– Почему же твои родичи до сих пор не вернули тебя к себе; со слов людей, ты занимала на Острове довольно высокое положение?

Я пожала плечами:

– Не знаю. Я положилась на волю бога.

А вечером следующего дня я сидела перед Ярне, виновато понурившись.

– Почему ты без моего ведома решила использовать силу Ожерелья!

– Я хотела помочь бедному Мирюду.

– Не всем можно помочь, и я хотела предостеречь тебя, но не успела. Так вот, нельзя слишком часто прибегать к силе этого Ожерелья, лишь в очень крайних случаях.

– Но почему?

– Иначе ты перестанешь работать над собой, над своей внутренней силой. «Глаз Орла» может стать тебе помощником, не допускай того, чтобы камень стал хозяином над тобой. Судьба Мирюда была предрешена уже до его рождения, и я знала об этом. Но ты вмешалась в естественный ход событий и навлекла на себя беду.