Ярослав Докучаев - Меландия

– Привет, Париж! – и бьет по клавишам. Рядом другое видео.

– Мелани Алдерман отказывается признавать вину в жестоком нападении на музыканта Марка Реджи, с которым они состояли в недолгих романтических отношениях. – Зеленоглазый шатен в футболке, обтягивающей бицепсы, бьет по струнам гитары под крики толпы в темном зале. Перепрыгнув через ограждения, юная девушка взбирается на сцену и виснет у него на плечах. К ней бежит мужчина в черном пиджаке, но шатен жестом останавливает его. Продолжая играть, он кивает девушке на микрофон, и та робко подпевает, вытирая слезы. – Марк находится в тяжелом состоянии, а Мелани арестована на месте преступления. – От машины скорой помощи к стеклянным дверям везут носилки, накрытые простыней с густыми бурыми пятнами. – Мелани единственная подозреваемая в этом жестоком преступлении. В момент нападения Марк и Мелани были вдвоем в частном доме Марка в Лондоне. – Двое полицейских под руки ведут Мелани, завернутую в черный плед, по ступенькам кирпичного особняка с розами у крыльца. Щеки и подбородок Мелани в темно-красных разводах, а мокрые волосы прилипли ко лбу. – Об отношениях двух музыкантов стало известно месяц назад, когда пара была замечена на случайном снимке. – Спрятавшись под капюшон, Марк одной рукой держит подставку с двумя стаканами кофе, а другой открывает дверь большой белой машины. В темноте салона можно различить профиль Мелани. А в рекомендациях рядом все висит клип «Рамштайн», который сняла Кира. Еще с института с ней дружим. Столько вместе выпили, что и секретов уже не осталось. Так гордится этой работой, а я все не посмотрю. Тяну руку к экрану, но в прихожей щелкает дверь.

– Привет! – вот и Саша. – Юль, дома?

– Бегу, дорогой супруг! – выхожу в светлую прихожую, и Саша, сняв зеленую ветровку, целует меня в губы.

– Вот и я, – и вдруг поднимает меня на руки, а я глажу его по светлым волосам, пока он несет меня по коридору.

– Какой вы сильный, Александр.

– А вы, Юлия, с каждым днем все прекраснее, – он целует меня в нос. – Отнесу тебя в «Бланк», поужинаем хоть.

– Ой, я бы с радостью, но дел полно.

– Ну закажем тогда, – Саша ставит меня на пол посреди гостиной и довольно кивает на стену напротив дивана – А здесь телек поставим.

– Ага, – показываю на коробки, что стоят под подоконником. – Ты разобрать грозился.

– Блин, – Саша тоскливо вздыхает, – давай потом, а?

– Саш, ну неделю стоят уже. Там пауэрбанк мой где-то. И носки твои.

– Ну давай одну, – он тянет коробку к дивану, – а завтра остальные, – садится и открывает ее. – А каких дел-то полно?

– Да интервью новое, готовиться надо, – сажусь рядом, а Саша открыл коробку и озадаченно смотрит внутрь.

– Кто, блин, так собирает? Вперемешку все.

– Так вы, Александр.

– А, ну да, – улыбается Саша, вытаскивая из коробки несколько жестких дисков, перетянутых резинкой. – Это мое. А с кем интервью-то?

– С Мелани Алдерман.

– Хренасе, – он поднимает удивленные голубые глаза. – Как ты на нее вышла-то?

– Да никак. Она сама пришла.

– Офигеть, – улыбается Саша. – Юль, когда ты такой крутой-то стала?

– Сама недоумеваю.

– О! – он вытаскивает коробку с винными бокалами. – Как раз и отметим, – и протягивает мне. – Нальешь?

– Ага, – иду в кухню. Тут дизайнер классно придумал с глянцевыми зелеными стенами, которые круто сочетаются с красными холодильником, а над раковиной блестит белая плитка в черную точку. Один бокал треснул. Мою остальные, а в тихом садике за окном гуляют с собаками. На детской площадке женщина осторожно качает на качели совсем маленькую девочку. Наливаю вино и возвращаюсь. Саша вытащил здоровенную папку и рассеянно смотрит на распечатку карты с красными пометками. – А что это?

– Да по работе старое, – он кладет папку на диван, где желтеет корочка журналиста на арабском. – В офис отнесу, – берет у меня бокал и торжественно поднимает: – Юлия, я всегда говорил, что вы для Ютьюба и созданы.

– Ага, – чокаемся, и я сажусь рядом. – Знаешь что-нибудь интересное про нее?

– Ну… – Саша копается в коробке. – Кроме того, что она звезда моих юношеских сексуальных фантазий?

– Даже так?

– Ну блин, – достав айфон, Саша что-то пишет. – Зацени, – и протягивает мне. Покачивая бедрами, Мелани шагает сквозь мерцающую розовыми вспышками темноту. Голубой и розовый неон бликуют на ее упругой груди, которую почти не скрывает узкое черное платье. Мелани остановилась, и густой электронный бит будто выталкивает маленькую каплю из ямочки между ее ключиц. Широко расставив ноги в туфлях на высоких каблуках, Мелани глубоко дышит, приоткрыв рот, а капля бежит по ее груди. Снизу по бедрам Мелани поднимается пульсирующий свет, и черные руки, вытянувшись из темноты, гладят ее колени и тянутся вверх, поднимая короткий подол. Бит становится быстрее, и Мелани дышит ему в такт, а руки касаются ее живота и губ. Подняв локти над головой, Мелани выгибает спину, а длинные пальцы сжимают ее горло, заставляя томно вскрикнуть. Мелани ловит руку за запястье и медленно опускает ее между своих ног. – А я подростком тогда был, – ухмыляется Саша, – мне этот клип вообще мозг взорвал.

– О’кей. А кроме сисек классных что-нибудь?

– Ну песни крутые были, – он напевает под нос «Мне мало тебя, я хочу всех остальных…» и вынимает из коробки небольшую репродукцию Айвазовского в пластиковой рамке. – Будем вешать?

– Ой нет. Если уж вешать что-нибудь, то не принт. Тут краска лучше выглядит, чем распечатка эта.

– А сейчас, кстати, рисуют на заказ, – Саша кладет картину на пол. – Только скажи что.

– Класс. Осталось определиться.

– А вообще, – он довольно трясет пачкой разноцветных носков, – я бы сам у нее интервью взял.

– Хочешь узнать, что она о твоих фантазиях думает?

– Нет. – Саша тянется ко дну коробки, – насчет ее отца вопросов полно.

– А что с ним?

– Не знаешь про него? – он достает большую камеру, завернутую в мягкую пленку. – Оружием торговал.

– Ого.

– Очень известный тип в военной среде. Начиная с семидесятых почти все войны снабжал, – развернув пленку, Саша с любовью оглядывает камеру. – Погиб в южной Африке во время Гражданской войны, – кладет ее на диван. – В общем, интересно было бы поговорить.

– А можешь какие-нибудь вопросы об этом придумать? Попробую спросить.

– Сделаем. А что свежего про нее пишут? – и гуглю в айфоне «Мелани».

– Вот Esquire, например: «Десять лет спустя уже ничто не напоминает о драйвовых хитах, вдохновленных порнографией. Оставив агрессивно сексуальный образ в прошлом, Мелани возвращается, чтобы показать нам что-то новое». Дальше такое же.

– Оставила сексуальный образ, значит, – вздохнув, Саша переводит взгляд на камеру. – Что за мир вообще? Готовишь шикарный материал. Копаешь, сверяешь факты, – поднимает палец. – Месяцами! А сто миллионов просмотров будут у твоей жены.