Лёка Гагарина - Ты из моих снов

– Что, Зеленоглазка, аппетит пропал? – улыбается Вася, а сам нетерпеливо притопывает ногой под столом.

– Ладно, неугомонный мой, слушай. Ведь не дашь даже поесть сначала, несчастной подруге, – возмущаюсь я, но знаю, что он все равно не отстанет.

Василий довольно улыбается и, развалившись в кресле, выжидающе смотрит на меня. К тому времени, когда принесли наш заказ, я в довольно эмоциональных выражениях, нарушающих все основы русского языка, пересказываю разговор с Гарпией и нашим боссом.

– Ты хочешь сказать, что Гарпия может заменить Николаича? – бледнея, произносит Василий.

– Я хочу сказать, что все может быть, – кисло мямлю я, ковыряясь вилкой в своих сырниках, размазывая по ним вишневое варенье. Это было мое любимое варенье, но даже оно не помогало вернуть настроение.

– Мне нужен мартини и массаж, чтобы все это переварить, – нашел выход из положения Вася.

– Что же, думаю, твой Котя, вполне сможет тебе это устроить, – произношу я и вижу, как Василий начинает довольно улыбаться, видимо, включив воображение.

– Да, он может, – мурлычет Вася, и его щеки того и гляди сейчас треснут от довольной улыбки.

На самом деле, я очень рада за друга. Он выглядит счастливым. Это подкупает и заставляет задуматься о собственной жизни.

– Ну, а твой Сега, он что сегодня сделает для тебя? – очень внимательно разглядывая меня, продолжает мурлыкать Вася.

Я вздыхаю и со смехом гляжу на своего друга. Этот человек настолько озабочен моей личной интимной жизнью, насколько не была озабочена я.

– Ну, а мой Сега сегодня в лучшем случае погрузит мое мертвое тело спать, заботливо прикрыв его одеялом. Потому как я настроена сегодня упиться в хлам.

– Аааа, долгожданная встреча с твоими девчулями. Точно, как я мог забыть, – выразительно тянет Вася, все еще как-то странно меня разглядывая.

– Да, долгожданная, это именно так, – отвечаю слегка подбоченившись.

Василий стал моим другом сразу же, как я пришла работать в редакцию журнала. Он был старше меня на два года, в связи с этим, искренне считал, что он мудрей и опытней меня, поэтому взял под свое покровительство. Я не сопротивлялась, поскольку отчасти так все и было. Окончившая журфак молодая идеалистка, делившая мир на черное и белое, я была готова покорять вершины и сносить преграды на своем пути ради любимого журнала. Мне тогда поручили взять первое интервью у одного очень известного человека в нашем городе, который владел сетью салонов красоты. И вот уже подходили все сроки сдачи статьи, а я все еще никак не могла добиться даже встречи с этим господином. Сидя в курилке, я лила слезы, размазывая их по щекам, в приступе жалости к себе, когда меня заметил Василий.

– Эй, Зеленоглазка, ты чего ревешь-то? Обидел кто? – засунув руки в карманы модных брюк, спросил неуверенно Василий.

Я принялась реветь еще пуще, одновременно пытаясь рассказать про источник своих бед совершенно незнакомому человеку и еще сильнее размазывая потекшую тушь. Внимательно вслушиваясь в мой сопливый рассказ, Василий вдруг громко заржал, а после, присев рядом со мной на корточки, спросил:

– Куришь?

– Нет. Эту сигарету я у кого-то здесь стрельнула, а вообще терпеть их не могу, – я с брезгливостью посмотрела на тлевшую сигарету у себя в руке и быстро ее погасила. – Мой муж курит. Думала, может, если я закурю, мне легче станет, но не стало, – задумчиво прошептала я, и жалобно вздохнула.

– Ясно. Муж значит? – Василий снова усмехнулся.

– Да. Проблемы? – огрызнулась я в ответ, разглядывая своего собеседника.

– Не знаю, посмотрим, – загадочно произнес Василий и, поднявшись на ноги, протянул мне руку. – Ну, это ты молодец. Я тоже терпеть не могу, когда курят. Так, что подружимся.

Вот так мы и подружились. Он тогда отвел меня в туалет, умыл и объяснил, что это испытание такое. Его всем новичкам дают и, что пока еще никто у владельца салонов этого, интервью взять не смог. Я, конечно, возмутилась, но вместо того, чтобы пойти ругаться с боссом, попросила помощи у своего новоявленного друга. Вот тогда, я и узнала по-настоящему, кто такой Василий Калуга.

Именно он сделал из меня, ту, кем я сейчас являюсь. Он поменял мой стиль и мое отношение к своей внешности. Я всегда считала себя симпатичной и милой, но не более того. Невысокого роста, всего метр шестьдесят три, стройная, с длинными волосами, вечно завязанными в хвост, пухлыми губами и зелеными глазами. Вот и все, что я могла сказать про себя. Ничего особенного. Вася же показал, что я могу быть красивой! Настоял на том, что нужно перекрасить волосы из темно-русого в почти черный, на фоне которого, по его словам, мои зеленые глаза, стали казаться еще ярче. Отвел на мой первый профессиональный маникюр, заставил полностью поменять гардероб и надеть самые высокие шпильки, которые видела планета Земля. Чуть ярче макияж, и я засверкала, как Сириус на ночном небе.

Когда я зарулила летящей походкой при полном параде в салон того самого бизнесмена, у него не было не единого шанса. Как только жертва поняла, кто я такая и зачем пожаловала, у меня уже были ответы почти на все вопросы. Улыбаясь уже ставшей фирменной улыбкой, на трясущихся ногах, я вышла из салона навстречу новому дню и новой жизни, где меня ждал довольный Василий. Я бросилась в его раскрытые объятья и звонко поцеловала своего спасителя в щеку.

– Я в тебе не сомневался, Зеленоглазка, – смеясь, сказал довольный Вася.

Светясь как начищенный самовар и все еще обнимая своего героя, я прижалась к Василию и прошептала:

– Вася, я тебя хочу…

– Ээээ, Лиза, я польщен, конечно, но думал, что ты поняла, что я не за тот лагерь играю, – притихшим, смущенным голосом произнес Василий, слегка от меня отодвигаясь.

– Нет, это ты не понял, – засмущалась я, а после подняла на него смеющиеся глаза и продолжила, радостно завизжав, – я хочу тебя пригласить отпраздновать мое первое удачное интервью.

Он начал смеяться и наконец сдался.

– Считай, что уговорила.

В тот вечер мы гуляли как никогда. С ним было легко и просто. Я рассказала о себе и своей семье, о том, что рано вышла замуж, про свои отношения с мужем, про родителей. Он внимательно слушал и не перебивал, лишь задумчиво разглядывал меня, словно невиданную им прежде зверушку. Но за что я полюбила его, так это за то, что он никогда не осуждал, не лез с советами, не говорил, что я не права, только улыбался мне своими необыкновенно голубыми глазами и спрашивал: «Лиза, а что ты сама думаешь?» или «Лиза, а ты-то сама что хочешь?». И я словно в зеркало смотрела и не могла ему солгать.

Пьяную, но необыкновенно счастливую он сдал меня тогда на руки моему недовольному и явно ревнующему мужу. Сергей что-то орал, даже пытался угрожать, но Вася только усмехнулся и, глядя прямо в глаза моему мужу, тихо, но очень четко произнес: «Я гей, так что не парься, она не в моем вкусе». И подмигнув ошарашенному Сергею, он послал мне воздушный поцелуй, а я, все еще улыбаясь от уха до уха, поймала его и прижала к сердцу. С тех пор прошло уже четыре года. Василий и по сей день, остается моим лучшим человеком в жизни, а мой муж, конечно же, терпеть его не может. Возможно еще и потому, что Василий, несмотря на всю свою гомосексуальность, смог разглядеть и разбудить во мне женщину, которой мне очень нравиться быть, а мой муж, несмотря на всю свою мужественность, предпочел, чтобы я все еще выглядела как серая моль и по возможности не отсвечивала.