Наталия Бородачева - По-другому

– Ты ничего не понимаешь, кроме памперсов и развивашек. Не видишь ничего вокруг себя. Все мужики сволочи, и Артём твой ничем не отличается от них. Думаешь, он на работе? Да точно у него баба другая, которая не только про пеленки думает.

Я слушала Маринины пророчества, когда толкала по заснеженному парку коляску, когда складывала пирамидку из кубиков, когда стояла в очереди в магазине. У меня было много вопросов к Артёму и без этих накручиваний. В конце концов я просто перестала брать трубку, а Марина перестала звонить. Женская дружба и семейная жизнь оказались для меня несовместимы. Спустя пару лет я решила возобновить наше общение, собиралась позвонить, откладывала, снова собиралась. Мне было неудобно светить своим семейным благополучием перед ней. Всё время находились дела важнее: аудиокнига, лекция, передача по телеку, сериал. Очень важные, неотложные дела, что и говорить. В общем, была Марина да сплыла.

Судя по фоткам на стене, наша дружба сохранилась. Что ж, логично предположить, что ссориться нам было не из-за чего, раз моя семейная так сложилась. Точнее, не сложилась. Вероятно, Марина про меня много знает. Как бы мне сейчас помог телефон с его гигабайтами памяти или хотя бы с контактом Марины.

Но телефон у меня вчера украли. Я без связи, без денег и без понятия о том, что вообще происходит. Вероятно, придётся ехать на работу. Авось что-то соображу потихоньку. Всё-таки когда-то считалось, что я очень умная и перспективная.

Сказано – сделано. Я отправилась в гардеробную. Мне по-прежнему не верилось, что у меня есть целая комната для одежды и что одежда так здорово на мне сидит. Придётся сделать первый вывод: красота внутренняя – это прекрасно, но и внешняя сильно улучшает настроение. Не думала, что могу так выглядеть. Судя по паспорту и по дате на календаре, мне ровно столько лет, сколько было позавчера, а в зеркале на десять лет меньше.

Второй вывод: сколько бы я ни говорила, что меня не интересует мода и что главное в одежде – чтобы было удобно, вынуждена признать, что сотня вешалок со стильной подходящей именно мне одеждой меня радует. Да, вот такая я неодухотворённая оказалась. Мне понравились красивые малофункциональные шмотки, которые дорого стоят, быстро выходят из моды и не применимы в песочнице. Кто бы мог подумать?

Третий вывод: большая гардеробная и хорошо освещённое зеркало в полный рост очень удобны. Не надо просить всех отойти от двери, на которой прикручено зеркало, чтобы завязать шарф. Не надо вынимать с полки три пары джинсов мужа, чтобы достать свои приличные брюки, засунутые поглубже из-за нечастого использования. Не надо вешать на одни плечики четыре вышедшие из моды блузки, потому что выкинуть их жалко, а развесить каждую на отдельную вешалку не позволяют размеры шкафа. В общем, выводов было много, но что-то я сомневалась, что моя жизнь так круто поменялась за одну ночь, чтобы я осознала именно это.

Переодевшись четыре раза (серые брюки в крупную клетку, белоснежная рубашка и объёмный жилет, тёмно-синее платье с плиссировкой от талии, бордовые лосины под кожу и насыщенно коричневый удлиненный джемпер с ремнём в тон остались валяться на полу), повертевшись лишних десять минут перед зеркалом, перебрав три пары обуви и шесть сумок, я наконец-то была готова к выходу на работу. Не знаю, ко скольки меня там ждут, но собраться быстрее в заданных обстоятельствах я не смогла.

Я решила добраться до работы на метро. Да, я поняла вчера, что у меня есть машина, но как её найти, осталось тайной. Наверное, будет тупо, если я спрошу у Иры, на чём я езжу. С другой стороны, не всё ли равно, как это будет выглядеть? Я же стараюсь, чтобы мне было всё равно, что обо мне думают другие. Я должна ориентироваться на свои внутренние ценности и всё такое. Должна-то должна, но пока никак не выходит абстрагироваться.

Когда я оказалась в вагоне, меня осенило, что в документах на машину указан её номер. Можно было спуститься на парковку и найти свою карету по номерам. Это так элементарно, что я стала смеяться в голос. Смеющийся человек в метро – явление нечастое. Выглядит даже немного страшно. Как будто человек сошёл с ума. Мне показалось, что люди, стоявшие рядом, немного отодвинулись. А женщина, сидевшая передо мной, открыла глаза и испепелила меня взглядом. Вероятно, я её разбудила неожиданным звуком. Извините, пожалуйста. Буду тоже серой букой, как весь вагон.

– Всем доброе утро! – лихо сказала я, заходя в кабинет.

Сегодня я знала, где мой стол. Это радовало. Но я ещё не выработала стратегию поведения с незнакомыми мне коллегами. Возможно, придётся ссылаться на временную амнезию. Или такое бывает только в американских фильмах? Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.

Я повесила пальто на вешалку и плюхнулась на своё кресло. Под столом я увидела туфли на шпильке. Это что, моя сменка? Я с трудом могла вспомнить, когда ходила на таких каблуках в последний раз. Точно давно и точно по какому-то очень торжественному случаю. И потом, что значит «ходила»? Скорее, сидела. В качестве сменки мне предлагались туфли, на которые даже смотреть больно. Я решила остаться в уличных ботинках. Спасибо, что не надела сапоги до колена. Выбор обуви впечатлял, что уж там. Потом пришлось бежать до метро, высунув язык, но оторваться от зеркала быстрее никак не получалось. Кожаная юбка пепельного цвета до середины икры и объёмный пыльно-розовый свитер, которые я неожиданно для себя соединила, победили в моём конкурсе переодеваний. Я и не знала, что во мне живёт такой талантливый стилист.

Туфли я ногой задвинула подальше и включила монитор. Какие задачи меня ждут, из чего состоит мой рабочий день? Вчера была какая-то ясность с отчётом. Но отчёт определённо пишется не каждый день. Что же я делаю в другое время? И вообще, я пришла в 12 утра, мне никто и слова не сказал, это нормально? Может, я зря приехала? Может, надо было спокойно поехать в банк с паспортом и там разбираться с блокировками и остатками моих финансов?

– Пойдем чая попьем? – услышала я спасительный Ирин шёпот. – Жду тебя уже не знаю сколько.

Я радостно согласилась. Особенно когда увидела в руках у Иры пакет с сушками. Я взяла свою чашку (со своей фотографией и подписью «лучшая подружка», как мило, знать бы, от кого она у меня) и пошла по коридору.

Мы оказались на кухне. За большим столом сидели две женщины и молодой парень. Они вяло кивнули нам, мы вяло кивнули в ответ. Можно понять, почему я не выказала большого энтузиазма при встрече с коллегами, но почему Ира так неприветлива? Женщины абсолютно такого же вида, как она сама: джемпер, джинсы, ботильоны на каблучке, тугие хвостики волос. Тётки как тётки. Я сама такая же. Нет, не сейчас, конечно. Сейчас на мне юбка и объёмный свитер со спущенным плечом. Жутко неудобно, холодно, но модно.