Ирина Горбачева - Шрамы прошлого

– Вы с моей Аськой сговорились? Она меня давно затюкала этим эмпатизмом.

– Ладно, понял, посиди здесь.

– Да я лучше посижу.

– Посиди, а я сейчас вынесу тебе и заключение, и пульку, и журнал. Распишешься. Наслаждайся последним солнышком. И кончай реветь. Вот домой доберёшься и дай волю слезам, а потом успокоительного грамм так пятьдесят, можно и сто, и спать. Береги себя, Марточка. Это жизнь. А в жизни милая, смерть рядом с нами ходит. Только дай слабину почувствуешь её объятия.

Марта старалась успокоить себя, но воспоминания постоянно напоминали о Марке.

– А мы с Марком мечтали в конце октября на пару дней вырваться на природу к его друзьям на Валдай. А на следующие выходные слетать в Москву к его отцу, сестре. Голова совсем не варит.

Еле сдерживая слёзы, не заезжая на службу, она с большим трудом доехала до дома. Настя с Сашенькой были на вечерней прогулке. Не переодеваясь, она упала на диван и разрыдалась так громко, что не заметила, как они вернулись.

– Что случилось? – Настя повернула Марту к себе, – с Асей? Мезенцевы? – встревожено спрашивала она её.

Марта привстала. Её лицо было красным и опухшим от слёз.

– Марка убили, – обняв Настю за шею, прошептала она и опять разрыдалась.

Настя прижала подругу к себе. Теперь они плакали вместе. Сашенька, глядя на своих бабушек, которых никогда не видел в таком состоянии, испугался и тоже громко заплакал.

– Сашенька, мальчик мой! – кинулась к нему Настя.

– Господи, как ребёнка напугали. Всё, малыш, не плачь. Бабушки больше не будут плакать, – Марта взяла внука на руки и прижала к себе.

Успокоив малыша, она пошла в ванну. Пока Настя кормила ребёнка и укладывала его спать, она привела себя в порядок. Посмотрев на своё отражение в зеркале, она дала себе приказ:

– Больше никаких слёз. Надо успокоиться. Надо собраться. Надо заняться делом.

Увидев вошедшую в кухню Марту, Настя поняла, что она, хотя и напряжена, но взяла себя в руки и что сейчас не стоит её расспрашивать о том, как произошло убийство. Настя накрыла стол на ужин и разлила по рюмкам из початой бутылки коньяк. Зная, что они никогда дома не держат алкоголь, Марта с удивлением посмотрела на неё.

– Это заначка Петра Кузьмича. Он у меня от Михайловны прячет. Приходит Саньку навестить и балует себя понемногу.

– Заговорщики, значит…

– Тебе сейчас надо, давай молча, ничего не рассказывая. Потом расскажешь.

– Спасибо, Настя. Да и сил нет рассказывать. Мне надо завтра быть в рабочем состоянии. Настя, возможно, мне на днях придётся слетать в Москву.

– Понимаю.

– А я не понимаю. Я не понимаю, как и почему всё это произошло. Почему с нами?

Он хотел познакомить меня со своей семьёй. Мы на выходные собирались полететь в Москву. А теперь я должна встретиться с ними сама. Первая встреча, знакомство. И я должна, понимаешь, я сама должна сообщить им о смерти, об убийстве сына, брата. Об опознании.

– Марта, ты думаешь, СМИ не разнесут эту весть? Думаю, что семья уже знает о случившемся.

– А я об этом даже не подумала. Какой ужас…

– Не убивайся ты так. Встретишься, всё объяснишь. И с Аськой встретишься. С Ванькой.

– Как всё это будет выглядеть? Его отец с семьёй дочери живёт. Насть, я теряю самообладание. А мне нельзя. Генерал узнает и Мезенцеву и мне достанется. Заметит, сразу снимет меня с расследования.

Настя задумалась и вдруг, закрыв лицо ладонями, разрыдалась в голос. Марта обняла её.

– Ну почему нам с тобой так не везёт? Встретили таких мужиков нормальных, жить и жить бы с ними до конца. Мартин мой ушёл. Откуда эта болезнь проклятая появилась. Теперь Марк. Почему Марта? Мне так тяжело приезжать в дом Мартина. Раньше рвалась в его кабинет, всё хотела что-то переставить, убрать, как мне нравится. А теперь зайду, ничего не трогаю, всё оставила, как при нём было, даже его бумаги не убрала со стола. Зайду и реву коровой. Марк, вот. Такой парень, такой молодец. И тебе с ним было хорошо, ты светилась вся. И с работы вовремя иногда стала приходить.

Теперь рыдали обе, пока совсем не лишились сил. Не включая свет, удобно устроившись на диване, они молча думали каждый о своём, пока за окном не забрезжил рассвет.

***

Рабочее утро, как всегда, началось с оперативки. Марта, выслушав отчёты Татьяны, ничего существенного для себя не выявила.

– Как следует из полученного нами материала, кофра с аппаратурой, как и мобильного телефона, не обнаружено. Из этого может следовать, что убийцу интересовал рабочий материал Марка. А работал он над статьёй о Логинове.

Полковник взял на себя доклад генералу. Марта с Татьяной поехали в квартиру к Марку.

Подъехав к его дому, Марта занервничала. Она медлила выходить из автомобиля.

– Тяжело воспринимать наступившее время, когда потихоньку уходят друзья. Одни «навсегда из жизни, другие из твоей жизни навсегда», так сказал кто-то из классиков, – процитировала умную фразу Таня, желая подбодрить Марту.

– Я ещё не могу думать о Марке, как об ушедшем навсегда. Скорее не хочу так думать. Мне кажется, сейчас открою его дверь, а он, как всегда, сидит за компьютером, работает. Мне кажется, всё это происходит не со мной. Почему всё так случилось?

– Марта Леонидовна, вам сейчас не надо ни о чём думать, чтобы чувства не мешали вам в раскрытии этого дела. Пожалуйста, возьмите себя в руки. Понимаю, какого вам сейчас, но другого пути нет.

– Ты права, Танюша. Пошли.

Но переступив порог квартиры Марка, у неё непроизвольно глаза наполнились слезами. Она прошла в спальную комнату. На кровати лежал её пеньюар. На тумбочке её расчёска и зеркало. Марта открыла шкаф и сняла с вешалки свой тёплый халат и ещё несколько своих вещей. Сложив их в сумку, она прошла в большую комнату, где стоял рабочий стол Марка.

– Таня, ноутбука и флешки нет, скорее всего, он их взял с собой, надо предупредить Коршунова, а все бумаги изъяли при первом осмотре квартиры. Так что особенно искать нечего. Что там такое лежит? Блеснуло что-то.

Марта опустилась около дивана и приподняла чехол, покрывающий его. Таня последовала её примеру и, надев перчатку, провела рукой между ним и полом, вытащила янтарную зажигалку.

– Интересненько, – удивилась Марта, – как это при осмотре они не нашли её? Эта вещица не принадлежала Марку.

– Я даже догадываюсь, чья она, – сказала Таня.

– Ты думаешь, Берта?

– Вы тоже заметили янтарный набор в доме Логиновых. Правда, я не могу утверждать, была ли в нём зажигалка. Но вещица редкая.

– Да, я помню, как Берта нервно вставляла сигарету в янтарный мундштук. Но о зажигалке я тоже ничего не могу сказать.

– Только зачем ей убивать?

– Если только оградить своего зятя от Марка, который нашёл на него серьёзный компромат. Но, возможно, она просто приходила поговорить с ним и по неосторожности оставила её у него.