Виктор Исаев - Электронные письма в книжном формате. Об этом знаем только ты и я

10.30.19. В КОНЦЕ октября. В наших южных краях веет по утрам прохладой, непередаваемой словами осенней свежестью. Идя вдоль ручья, всегда поражаюсь тем маленьким, величиной с мизинец рыбкам. Которые стремительно плавают в здешнем мелководье. При моём приближении к воде эти создания прячутся под корягами, нависшими над водой травинками, а за неимением оных заплывают в тень. И их тёмные спинки сливаются с водной поверхностью. Становясь невидимыми. По крайней мере, для меня. Самое удивительное, как они попадают в эти многочисленные ручьи с их мелководностью. В летние невероятно душные и жаркие времена. Кажется мне с высоты человеческого роста, что брюшки этих рыбёшек трутся о песчаное дно, а плавник на спине опаляется жаркими солнечными лучами. Вот учебники ботаники утверждают, что в безрыбные водоёмы птицы на лапах приносят икринки, оттого и рыбы в воде. В наших ручьях. Ни разу не видел птиц в воде, уж очень она холодна. Так, сидят на каменьях, во множестве разбросанных в руслах ручьёв. Значит, местная популяция ручейных рыб. По крайней мере, я так думаю. Вроде как сделал открытие, чем и утешаю себя, не зная правильного ответа. Дно песчаное с отложением глины от белого до почти чёрного цвета. Песок приятного жёлтого цвета, крупный, но абсолютно обделён украшениями в виде камешков разного привлекательного цвета, которые можно с упоением собирать. И затем хранить их многие годы. Совершенно не зная зачем. Лишь изредка в песке встречаются кусочки кремния. Порой совершенно белые. Иные с тёмными вкраплениями. Зато совершенно не приметных камней полно различной величины. Те, что размером с кулак. Занесены песком. И не видны, ну, если только острые верхушки. Более крупные и порой огромной величины. Являются островами. На них живёт множество насекомых. В том числе, как я их называю, водяные муравьи. Камни покрыты мхом, приятным на ощупь, светло-изумрудного цвета. Каждый раз. И всенепременно. Я глажу их бархатную поверхность и не устаю удивляться многогранности мира, окружающего меня. Лягушки, во множестве обитающие в ручьях. Настолько привычны, что и не замечаешь их. Лишь иногда любуешься их подводным плаваньем, слишком уж их движения напоминают человека под водой. Порой думается, а не эльфы ли решили поплавать. Или другой лесной народец. Они хоть и малы, и живут в чащобах. И всё-таки род человеческий, хотя и сказочный. Хотя и с другой судьбой, и средой обитания. Птичий гомон постоянен. В густых ветвях, поросших обильными листьями, птиц не видно, за редким исключением – если только не окрашены ярким цветом. Порой красным, иногда синим, встречаются и жёлтые. Нет-нет да и мелькнёт в зелени. Или уж очень крупная бесшумно взмахнёт крылом. И ты невольно вскидываешь голову, это заговорил инстинкт древнего охотника, он присутствует в человеке от сотворения мира и сейчас нет-нет да и проявит себя. И мы удивляемся, что видим невидимое, чувствуем заранее. Несмотря на прогресс, это атавистическое чувство не потеряно. Значит, природа сохранила его в нас. И нас ждут иные времена, где это чувство нам пригодится, а может, и спасёт нас от вымирания. Хотя мы со своим умом можем убежать от лихолетья хоть на край Вселенной. И там поболтать ногами. Обняв подругу за плечо, рассуждая при этом о вечной жизни. И даже если её нет, вечной жизни. Радоваться тому времени, которое нам определено. И которое есть. Так рассказ о рыбках в ручье преобразился в философские рассуждения. Чёрт знает почему.

Черепахи. Разнообразные живут в здешних местах. Водяные. По берегам местных водоёмов висят предупреждения: «Опасно! Хватающиеся черепахи». Так перевёл мой автоматический переводчик с английского на русский. Лесные и луговые – очень скрытны. Редко наблюдаемые, лишь в брачный период проявляют активность. Лесные и луговые – их можно увидеть в самых невероятных местах. А вот водяные не так скрытны. Их можно видеть постоянно. Так как дышат они лёгкими. И постоянно всплывают на поверхность глотнуть живительной порции воздуха. Порой лишь нос так трубочкой едва заметен над поверхностью. Или всё их величие, они такие шипастые, с загнутыми вверх окончаниями панциря. Хорошо просматриваются под сантиметрами прозрачной воды. И если чуть-чуть пошумишь. Или тень от тебя промелькнёт над водой, тут же они уходят на дно. В ручьях я их не видел, все они живут в прудах, которых здесь достаточно. И так как лов рыбы запрещён, рыбины есть огромных размеров, и как бы не соврать (хотя и не рыболов). Под метр длины точно, нет-нет да и встречаются. Вру. На одном пруду лов разрешён. Но только местным жителям. Рыбаков не видел пока. Правда один раз приметил, и на том, где не разрешено. Точно были не американцы. У них табу. Нельзя – значит нельзя. Да бог с ними. И с теми, кто ловит, и с теми, кто соблюдает табу. Когда пройдут дожди. Старые наносы в ручьях утекут с потоками воды. Русла в пределах своих изменяют течения. Принося новые слои песка, поражающие своей свежестью, хочется прыгнуть, потопать ногами. Взять жменьку песка. Пропустить сквозь пальцы с тайным желанием увидеть что-нибудь необычное. То ли крупицу золотой обманки, то ли камешек великой красоты. То ли того, чего нет ни у кого, а только у тебя. Оказывается, это лишь промелькнувшие желания. Это чувство и видения, существующие в твоей голове. И хотя от этого немного грустно. Ожидания чуда. Тоже неплохо. Бодрит и заставляет проделывать это неоднократно на протяжении жизни. Маленькие радости. Тем и хороши. Что присутствуют постоянно. И даже в трудные времена помогают пережить оное. Как говорил А. С. Пушкин, сказка ложь, да в ней намёк… Да у меня и не сказка, и нет прицела сказать что-то определённое. Тем более поучительное. Иринка, ты такая отзывчивая. Как ты пишешь. Щёки горят. Это так таинственно. Ещё дышать в унисон. В небе летают птицы, а человек летает мыслями. И хотя у вас ещё вечер, а не ночная предсонная суета в голове. Не утерпеваю. Посылаю. Это описание. Тешу себя надеждой, что ты сразу же уснёшь, как только прикроешь себя одеялом. Добрая ночь. И много дней хорошо. Очень рад, что ты – есть. Хотя и не определил по фотографиям образ внешний твой. Ты для меня загадка. Твой голос приводит меня в замешательство. Начинаю говорить, говорить, сам не знаю о чём.…

9.4.17. РАЗНЫЕ разности во время прогулки с собакой. В ту пору мы жили в штате Мичиган. Известный Большими озёрами, городом Детройтом и, конечно, рекой Гурон. Река небольшая во всех отношениях: и по глубине, и по протяженности, и по ширине. Очень живописны её берега, извилисто русло. На порогах быстрая, а по большей части плавно и медленно текущая. Полная рыб и различной живности, и зверья. Коронное место для любителей сплавляться на байдарках и каяках. В своё время река Гурон являлась границей между пришлыми белыми поселенцами и местными индейцами. Что хорошо и живописно отражено в книгах Фенимора Купера. На рубеже реки шли войны и столкновения. И по сию пору, если повезёт, можно найти в прибрежных полях или достать со дна реки свинцовый шарик, заряд от ружья или костяной или уже совсем редко металлический наконечник от стрелы. Мне повезло изрядно. Нашёл конскую подкову с клеймом XIX века. Бродя по мелководью здешнего озера. Знатоки в один голос утверждали, что она сильно отличается от современных подков формой и весом. Подкова не принесла мне никакого видимого счастья, хотя подобное и ожидалось, исходя из поверий. Просто висит в моей комнате над дверями. Надеюсь, до лучших времён. Так вот. Прогулка с собакой.