Владимир Иванов - Встреча в парке – 2

Высокий араб после секундной растерянности бросился на помощь своему товарищу. Но, добежав до головы лежащего, остановился. Застыл на прямых ногах и начал водить из стороны в сторону вытянутой рукой с ножом. Между нами тело, как преграда. Теперь с этим начал те же танцы: шаг вперёд и резко назад. Араб не выдержал и бросился ко мне, оббегая подельника с запасом, чтобы не наступить. И вот мы стоим по бокам лежащего. Если решится переступать через него, потеряет равновесие. У меня появится шанс. Но тут поверженный противник пришёл в себя и начал переворачиваться, пытаясь встать. Не осознавая, где он находится, приподнялся, оторвав одно колено. Шаг вперёд, и я толкнул его ногой в область тазобедренного сустава. Он отлетел в сторону длинного араба, заставив того отпрыгнуть, едва не упав. Этой секунды мне было достаточно, чтобы подобрать лежащую биту.

Никогда прежде не доводилось держать в руках бейсбольную биту. Хотя топором помахать приходилось не раз. Для уверенности, и чтобы почувствовать орудие, сделал пару круговых кистевых движений. Похоже, это произвело на моих соперников устрашающее впечатление. Длинный араб что-то залепетал, слегка разведя руки в стороны. А мальчишка, всё это время стоявший безмолвно, крикнул этим двоим и просто убежал. Секундное отвлечение внимания, и я нанёс удар битой по предплечью высокого. Он выронил нож, схватился здоровой рукой за ушибленную. Завыл. А потом мелким приставным шагом засеменил наутёк. Третий, последнюю минуту сидевший и безучастно наблюдавший за происходящим, шёпотом со слезами что-то быстро заговорил, обращаясь ко мне. Не отводя от него глаз, боком подошёл, подобрал нож. Трофей.

– Владимир, – подал голос Борис, о котором я буквально забыл, – нам лучше побыстрее уйти.

Я и сам понимал, что здесь ловить больше нечего. Мы поспешили в пансионат. На выходе из сквера забросил биту подальше в кусты, растущие вдоль забора.

Зайдя в комнату, – так уж получилось, что нам предстояло переночевать в одной комнате – и закрыв за собой дверь, Борис небрежно спросил:

– Стоило ли так рисковать из-за каких-то пятидесяти евро.

Его осведомлённость о содержимом моего кошелька меня нисколько не удивила. Но в интонации вопроса проскочила фальшивая нотка.

– Дело не в сумме. – Медленно, по словам с ударением на «дело». – Я посчитал это унизительно.

– Где так научился? – Примирительно спросил Борис после напряженной минуты тишины.

– После того, как на втором курсе универа меня вечером избили и отняли месячную зарплату, решил, что пару раз в неделю посещение секции рукопашного боя лишним не будет. – Сказав, улыбнулся. Немного дружелюбия не повредит. – Вот, пригодилось.

– А я приучил себя следовать правилу «пяти долларов». – Читая непонимание в моих глазах, выждал несколько секунд, наслаждаясь превосходством опыта. – Нужно всегда носить в кармане пятидолларовую банкноту, чтобы отдать её таким мелким грабителям. Меня так уже грабили в Рио. Ты бывал в Бразилии? Нет? Знаешь, там, в Рио есть такие районы, куда полиция даже не заходит. Там грабят с пистолетами…

– У этих же пистолета не было. – Прервал я Бориса. – А почему Вы не обезвредили грабителей на расстоянии? – Мысль так внезапно пришла мне в голову, что выпалил её прежде, чем обдумал. – Ну, например, перекрыли бы им дыхательные пути. Или, ещё лучше, устроили сильное головокружение. А? Оружия бы лишили, для начала…

– Как это? – Непонимающе уставился на меня собеседник. – Я так не умею… Стоп-стоп, – Борис подошёл вплотную ко мне и внимательно посмотрел в глаза, – Твой подопечный всё это может?

У него даже глаза расширились от удивления. Незакрытый рот машинально прикрыл ладонью, как бы боясь выдать какую-то тайну.

– Это для него семечки. – С ухмылкой превосходства. – Пару лет назад во время прогулки на него и мою жену напали три бандюка, угрожая пистолетом, хотели похитить. В результате одного загрызла пробегающая мимо собака, другой умер от инфаркта, а третий – везунчик – с травмой черепа угодил в реанимацию.

Понимал, что болтаю лишнее, но не мог остановиться. Каждым словом, буквально, лупил по самолюбованию Бориса.

– Джозеф говорил, что он свободно себя чувствует в четырёхмерном пространстве. – Подытожил свой короткий рассказ.

– Не может быть … – шептал себе под нос пораженный собеседник. – Ты всё это видел? – Как будто попытался поймать меня на слове.

– Нет, в этот момент меня не было рядом. Но я видел, как мой маленький волшебник проводит прямой массаж сердца и делает искусственную вентиляцию лёгких человеку в состоянии клинической смерти, сидя в нескольких метрах от него.

– И?

– И девушка ожила.

– Не может быть. – Борис вновь сел на диван. – Не может быть.

Мне показалось, что я перестал для него существовать. Расправил кровать и пожелал ему спокойной ночи. Борис что-то тихо ответил. Продолжая разговаривать то ли с самим собой, то ли с невидимым собеседником, он застели диван принесённым в наше отсутствие постельным бельём, выключил свет и лёг.

Спалось плохо. Тревожно. Может быть, сказывался сбой в биологических часах из-за большой разницы в часовых поясах. Может быть, новое, малоизвестное место, да ещё с малознакомым соседом, не давало полностью расслабиться. Может быть, остаток адреналина, выброшенного в кровь во время стычки с арабами, всё ещё заставлял сердце учащенно биться. Может быть, накатившаяся волна лёгкой тоски по домашним… Забылся лишь когда темень за окном начала сереть.

– Пора вставать. – Борис теребил меня за плечо. – Вставать пора.

Я подскочил в кровати, чем слегка напугал своего соседа. Часы на стене показывали восемь.

– Зачем так рано? – Придя в себя. – Кремация в десять. Ехать туда минут двадцать, я узнавал. – Безвольно плюхнулся на спину. – Можно с чистой совестью полчасика поспать.

– Вставай, вставай, – добродушно усмехнулся Борис, – племянничек! – Добавил с некоторым сарказмом.

– Okay, uncle Bob.

Встал, заправил кровать, пошёл, умылся.

– И что мы будем делать с этой уймой времени?

– Нам нужно успеть позавтракать до основных постояльцев. Я вчера с дежурным врачом договорился. – Борис сделал паузу. – А в девять часов нас ждёт хозяйка в своём кабинете. Нужно оформить документы.

Внучка Джозефа нисколько не походила на своего деда. С плохо скрываемым интересом рассматривал её, пока она что-то говорила, а Борис переводил. Невысокая полная женщина слегка за пятьдесят с круглым лицом без косметики. Тонкие губы и маленький нос лишь подчёркивали излишнюю полноту. Небрежно окрашенные волосы плохо уложены, возможно, собиралась в спешке. На ней было однотонное темно-синее платье, явно меньшего размера, чем нужно. Бросалось в глаза обилие украшений в виде браслетов, броши, бус, нескольких колец. О чувстве стиля говорить не приходится. Не такой, совсем не такой я себе её представлял.