Владимир Гаврилович - Куда улетает Ангел

Отец не раз, глядя на Параскеву, вспоминал свою первую жену: «Тебе бы, дочка, все-таки нужно было мальчишкой родиться, хороший из тебя помощник был бы мне!» Она и впрямь росла, как парень: отчаянной, боевой непоседой. Однажды даже он, в самой силе еще мужчина, не смог управиться с лошадью, у которой была сломана нога, из-за этого подешевле купил у цыган и привел на свое селище на самом краю деревни. Храбрая дочь на бегу остановила испуганное чем-то животное. Что-то пошептала ему на ухо, и конь успокоился, присмирел. А еще девочку-подростка влекло отцовское ружье: хоть и попадало за непослушание, но иногда она все же без спросу брала его, и, забираясь в глубокий лес, а окрестности благодаря отцу, с которым постоянно путешествовала, выучила на зубок, и, когда подросла, теперь долго там пропадала. Отец с мачехой уже не раз готовы были бросаться на ее поиски, как она, рослая и выносливая не по годам, а было в ту пору ей не больше четырнадцати лет, возвращалась с охоты с неплохой добычей. Однажды все-таки досталось ей отцовского ремня по мягкому месту: раздосадованный непослушанием, он лупцевал ее и сам плакал – любил ведь, очень любил свою Параскеву. Но она все равно никого слушалась, и, правда, уже без ружья (отец его надежно перепрятал от нее, так и не смогла найти) назавтра снова исчезла в лесной чаще: разгадывала ее богатые запахи, слушала пение птиц, умела копировать их голоса, безошибочно определяла все лесные звуки, которые исходили от человека или зверя. В лесу она чувствовала себя свободной и счастливой. А каждое утро, только взглянув на рассвет, могла сказать, что это день будет солнечным и принесет ей радость или ничего такого не произойдет.

Училась Параскева хорошо. К пятнадцати годам выглядела взрослой девушкой. И тут пришла большая беда: отец внезапно заболел и, недолго пролежав в кровати, умер. Семье пришлось худо без кормильца. Как раз объявили о курсах трактористов. Приплюсовав себе несколько годков, оставив мачеху со старшей сестрой и младшими детьми, падчерица пешком направилась в МТС. Там поверили, что ей уже восемнадцать: и ростом, и всем видом – зрелая девка. Учебу, когда и некоторые мужчины не справлялись, закончила на отлично. А после пригнала в деревню трактор. Так все сбежались поглазеть на первую трактористку. Старики, увидев чудо, вслед шептались: «Лошади-то впереди нет, знать, нечистая там сидит! Небось, чего-то знает эта дочка лесника! Может, ведьма она?» Но на самом деле Параскева ничего такого не знала, просто умела наблюдать за всем, что происходило вокруг нее, а обладая еще и терпением, примечала то, что другие не могли или просто не хотели подмечать.

У красавицы не было отбоя от парней, но она никому повода не давала, а случись что, могла присмирить любого. «Отцов характер!» – постоянно твердила мачеха. И радовалась: трудолюбивая и настойчивая девка работает в поле сутками, зарабатывая трудодни и помогая своей большой семье. Но любовь, настоящая и искренняя, не прошла мимо нее! Парней вокруг много, вот только избранником стал пришлый.

Однажды, проезжая по делам службы в ее местах, старший лейтенант Игнат Миронов увидел девушку за работой: та пахала зябь. В деревне расспросил о юной трактористке, которая от темна до темна всегда на тракторе, в поле, и – направился к мачехе: так и так, хочу взять за себя вашу дочь. А та против: ведь благодаря Параскеве хлеб в доме худо-бедно водится, как без нее сирот прокормить? Да и рано ей о замужестве думать, восемнадцатый годок пошел только.

Но Игнат не сдался, посватался. Хоть и не встречались они, но приглянулся он Параскеве с первого взгляда. Не то что здешние парни бестолковые. Бессонными ночами она думала о мужчине, который был куда старшее ее: красавец лицом, статен, умен. И не раз, встречая восход солнца, спрашивала у него: «Как быть, ведь влюбилась!»

Сама свою судьбу и решила падчерица тогда: «Не обижайтесь, мама, пойду я за этого офицера замуж. Видать, мне по судьбе записано с ним быть!» И – пошла. Забрал ее муж в Веснянку, не успели полюбиться за его короткий отпуск – ему на службу надо, в область, в далекий Мозырь. Уехал. Молодую жену, еще не догадывающуюся, что в ней уже зародилась новая жизнь, оставил на время у родителей, а как только собрался забрать к себе, его с внезапным повышением перевели служить в районный центр, поближе к дому. И на выходные он теперь постоянно был с молодой женой и родителями. Родилась дочь Зиночка, а потом, годом погодя, сынок, смерть которого молодая женщина тяжело перенесла. Спасло от отчаянья лишь то, что вскоре появилась еще Шурочка-Александра. А тут – война, муж-военный в первый же день ушел на фронт…

Параскева сидела на крыльце и, наблюдая за восходом солнца, думала о внезапном, таком коротком и тревожном сне. Она укоряла себя, что уже стала забывать, как выглядели ее мама и отец в молодости. А во сне родные выглядели такими молодыми. Сейчас она слабо помнила все, что снилось, разве отчетливо запечатлелось в памяти, как по какой-то причине они грузили свой нехитрый скарб на колеса. Отец заколотил досками окна, как будто собрались уезжать из родной хаты навсегда. Она вспомнила, как во сне крикнула им: «Но вы же нас забыли в доме!» и проснулась, не дождавшись ответа.

Сон очень взволновал ее, постоянно думала о печальной судьбе рано ушедших матери и отца, о том, что теперь, выйдя замуж и переехав в Веснянку, все реже видит мачеху, заменившую умершую мать, сестер и любимого брата Ваську, на которого, не было того года, чтобы не цеплялись всевозможные болезни. И корила себя за это.

Мироновы до недавнего времени чем могли помогали ее мачехе, но теперь, когда и самим стало непросто, поделиться по весне смогли лишь картошкой: в прошлом году у них она неплохо уродила. Но с Радуницы, когда Параскева со свекром и старшенькой Зинкой, наняв подводу, отведали ее родных, прошло несколько месяцев, и давно от них не было весточки. Параскева не знала, живы ли они, здоровы, и этот внезапный сон не на шутку напугал ее. Решила, если все будет хорошо, а старики согласятся остаться с детьми, она пешком выберется к мачехе на Яблочный Спас – в их деревне это приходской праздник, родня всегда ходила друг к другу в гости. Правда, теперь – не раньше. Война. Опасно в одиночку ехать туда, но она все-таки постарается за два дня управиться, отведать родных.

Вслушиваясь в предрассветную тишину, она снова вдруг вспомнила об опустевшем саде и его беде. Теперь даже к святому празднику не будет яблок – все погибли в злополучный вечер, и с чем тогда проведать умерших родственников на кладбищенском погосте? Впрочем, подумалось женщине, возможно, вдоль лесных дорог сохранились дички, и они вырастут еще до Спаса, тогда можно будет хотя бы их немного насобирать. А может, в родной деревне все обошлось? И там уцелели и яблоки, и сладкие груши, которые она так любила с самого детства.