Виктория Чуйкова - Эдден. Роман

– Догадываюсь. Давай я схожу. – он начал подниматься.

– Дорогой, зачем, понежься, я же уже поднялась!

Ее голос прозвучал настолько мягко, настолько убаюкивающее, что Эд широко открыв глаза – замер и сидел так, пока не щелкнула за ней дверь.

– Интересно… И чего ждать? – спросил сам себя, но ложиться не стал. Побрился, застелил постель. Вел все еще не было, намеревался пойти, сдержался. – А ведь Дэн совершенно прав! Сколько можно контролировать?! – Сел за документы, дело было не из легких, отвлекся лишь на ее голос:

– Уже поднялись, представляешь, позавтракали и занимаются. Такие серьезные! – Она подошла ближе, положила руку ему на плечо. – А у тебя, что-то серьезное?

Эд медленно, боясь спугнуть то, что только что услышал, поднял к ней голову:

– Решил разобрать накопившиеся бумаги.

– Помочь? Я совершенно свободна, аж… до пятницы!

– А что в пятницу?

– Пока не знаю, но до нее у меня дел никаких!

Еще не уловив, издевается она, или серьезно, Эд решил не спешить с разбирательством такой перемены:

– Посидишь со мной? Я немного и мы будем пить кофе! Или у тебя есть другие предпочтения?

– Посижу. С удовольствием полюбуюсь твоей серьезностью. А как будешь освобождаться, скажи, я заварю. – поставила стул рядом, села, подняв на сидение ноги и обняла коленки, голову положила на них и повернула к нему.

– Тебе удобно так сидеть, как воробушку на жердочке?

– Удобно! А главное – с тобой рядом.

Внутри все клокотало, но она мило улыбалась. Как же ей хотелось убежать, заняться чем-то серьезным, а не как идиотке сидеть и лупать глазами, но нет! Решила, значит надо дойти до конца. Но совсем скоро и в этом, совсем глупом, по собственному мнению, прозябании, Вел начала находить плюсы – любовалась мужем, открывала для себя изменения в его внешности. Эд становился мужественней, хотя и раньше не был юнцом. Черты лица выразительней, значительней красивей он был сегодня, чем…. – А ты куда? – встрепенулась, как только муж отправил письма, закрыл папки и поднялся.

– Заварю кофе.

– Я же хотела сама.

– Но мне приятно доставлять тебе маленькие радости. Я быстро.

– Эд! – обняла его: – Пойдем вместе!

– Зачем?

– Хочу!

Она шла с ним нога в ногу, Эд улыбался и мотал головой.

– Вел! Не издевайся.

– Даже не думала.

Обнял ее крепко, притянув к себе очень близко:

– Тогда так.

– Нет, мужчина мой, сегодня так! – Она вложила свою ладошку в его, и пошла припевая любимую песенку дочек.

Усадил ее на стул, взял турочку:

– С молоком? – спросил Эд, прекрасно зная, что жена любит с лимоном, либо просто крепкий, без сахара.

– С ли… – начала Вел, но тут же осеклась. – А ты как будешь?

– Черный.

– Тогда все равно.

– Ну, ну… – приподнял брови Эд и достал две чашки. Вел, тем временем, занялась гренками. Еще минута и он поставил перед ней дымящуюся чашку, молочник и нарезанные тонко колечки лимона. – Так что?

– Молоко! – Не раздумывая сказала Вел и положила голову на руки. – Как же приятно, когда ты за мной ухаживаешь….

– А мне-то, как приятно…. Упс! Это сливки. Будешь?

– Буду! Почему не ешь?

– Пока не хочу, а ты, моя лисичка, съешь кусочек! – Положив сыр на греночку, намазанную маслом, подал ей.

– Я же не ем так рано, тем более без тебя….

– И от сыра отказываешься?

– Отказываюсь!

– Тогда я убираю.

Так прошел день. Вел хвостиком ходила за ним, предугадывала желания. Вовсю баловала дочек, предварительно спрашивая у него разрешения пойти к ним, или с ними. Советовалась по любой мелочи. Эд не одергивал, принимал ее чудачества улыбкой. Начался второй день, с точностью до минимума, а за обедам Виен улыбаясь, попросила у Вел минутку для разговора. И опять Вел глянула на мужа, как бы спрашивая дозволения.

Виен пришла почти сразу:

– Вел, вот что ты творишь?!

– Ты о чем?

– О твоей перемене! Но, проехали, ты уже взрослая девочка…. Вот, прочитай! – протянула ей флешку.

– Что это?

– Почитай, там разберешься. А вообще – это мои мысли. Прости, Жан прочел первый, говорит – понравилось. Обозвал сценарием для женского романа.

– Жан?

– Да, он. А что это ты так спросила, словно он черствый, холодный мужлан. У нас с ним давно полное взаимопонимание. Все, что случилось тогда – быльем поросло! И… он мой муж. Знаешь, теперь мне, больше всего на свете хочется, что бы и вы с Эдом пришли к тому же. Не хочу ставить Ев в пример, но они давно ушли вперед, а ты все топчешься на месте.

– Вы что, сговорились все?! Ничего не понимаю. Мама! Зачем мне что-то меня в своей жизни? Она меня полностью устраивает!

– Тебя! Вел, ты опять думаешь только о себе. Я не говорю о переменах, больших и резких, основательных. Просто раздели жизнь на две зоны, где в одной будет работа, а в другой – твоя семья. Семья! Понимаешь о чем я? Для нас работа – это хобби, а семья – эта жизнь! Тут сердцем думать надо. Так прочитаешь? Мне очень важно твое мнение.

– Почитаю!

– Спасибо! – Виен сразу ушла, догадавшись, что дочери совсем не хочется вести душещипательные беседы.

Вел покрутила флешку, положила на стол, но тут же вернулась к ней и вставила в ноут. « ВеЛюр». – гласили большие буквы на весь лист. Посмотрела на него, но листать дальше не стала:

– И что все это значит? Ладно, прочту, чтобы не обижалась! – и Вел с ленью перешла на вторую страницу:

« ВЕЛюр. Девушка провела рукой по мягкой ткани, на любимой юбке.

– Ах, как же я люблю ее! Вот бы найти такую любовь – вечную и надежную. ВеЛюр – вечная любовь. Странно, что возникла именно такая ассоциация. Придет же такое в голову… »

Вел погрузилась в чтение. Сначала так, с ухмылкой на губах, только потому, что это попросила прочесть мама, затем ее мимика сменилась на удивление, о чем говорили широко открытые глаза и поднятые брови вверх. Еще пару листиков и она уже начала задумываться над смыслом и делать пометки, а еще через пять и вообще – очертила поля и ставила галочки – отмечая, где надо доработать, где вообще изменить. Со второй главы она уже окунулась в чтиво, примерив героиню к себе.

« Девушка ходила по комнате, нервно переменная в руках уголок своей блузки:

– И что мне делать?! Что? Как же я его люблю. Так никто и никогда любить не сможет! Люблю на столько, что готова отдать себя без остатка! Только, оказывается, этого мало… – Она присела на краешек подлокотника кресла, стоявшего у самого окна, и положила голову на подоконник. Прикрыла глаза, смотря в себя, а не в мнящую даль. – Что? Что делать?! – в доме, в одной из комнат, зазвучала музыка, прибавляя громкость и выводя ее из самопоедания. – Это же моя любимая песня…. Господи! А я и забыла, за столько лет… – она подняла голову, прислушалась и начала подпевать. Мимо проплыл воздушный шарик, красный, сердечком, открыла окно, собираясь взять ниточку, но вовремя прочла надпись на широкой ленте, тянувшейся за ним: «Вова! Я тебя люблю!»