Марина Осборн - Loveушки. Возвращение Яны

Я вытаскиваю из своего ментального компьютера тот файл, где записаны воспоминания о той нашей встрече с шефом, где он поставил мне свои первые «якори», используя нейро-лингвистическое программирование. В тот день он пригласил меня, его новую сотрудницу, на обед, и там начал расспрашивать обо мне. Внимание шефа льстило. Я начала рассказывать о своём прошлом. Нахлынули эмоции. А он в этот момент положил свои большие тёплые ладони поверх моих. В моём прошлом это открыло меня ещё больше, я словно почувствовала тепло отцовских рук.

Но в новом сценарии я ощутила этот его жест как грубое нарушение моих границ. Он – женатый мужчина. Его взгляд и жесты и тембр голоса были слишком сексуальны. Я резко выдернула свои руки. Отодвинулась от него. Увеличила дистанцию между нами почти до метра, и честно сказала ему, обратившись по имени-отчеству, хотя он просил называть его на «ты» и без отчества:

– …, о Вас ходят слухи как о бабнике, который делает своими любовницами всех хорошеньких женщин. Ваше приглашение на обед и прикосновения Вы используете для обольщения? Путь к карьере через секс с Вами? Есть другой вариант?

Он не ожидал от меня такой реакции. А тем более, таких вопросов. Как-то сразу постарел, обмяк. Ответил не сразу, немного подумав:

– Девочка, у тебя трое детей, которых тебе надо кормить. У меня ты сможешь заработать на хлеб с маслом. А если постараешься, то и на хлеб с икрой Ты мне подходишь, хотя у тебя совсем нет необходимого опыта. Но есть главное – характер. У меня нет проблем с женским вниманием. Оставайся, и не слушай никого. Если сука не захочет, на неё кобель не вскочит.

Я ощутила лёгкость, атмосфера сексуальности и игривости полностью испарилась. Страх потерять только что найденную перспективную работу тоже улетучился. Жизнь продолжалась, а чeсть моя осталась нетронутой.

После этого разговора он больше не пытался сократить дистанцию между нами. Но так как он привык манипулировать другими, и с женой, судя по всему, у него были холодные, без настоящей близости, отношения, то рядом с ним я всегда ощущала дискомфорт и некий невидимый посыл ко мне. Я проработала в его фирме столько же, сколько и в старом сценарии моей жизни. Pасстались мы совсем не друзьями. Но в новом сценарии я сохранила уважение к себе и не позволила шефу играть со мной. В дальнейшем я строго следовала принципу – не иметь близких отношений с начальниками, и это помогло мне сделать честную карьеру и добиться значительных успехов полностью самостоятельно.

С Пaшeй мы работали несколько лет назад в одном из агентств. Наши столы были практически по соседству. Я была уже год, как разведена, а его бывшая жена с ребёнком жили в другом городе. Мы оба были одиноки, голодны (в прямом и переносном смысле) и довольно быстро приметили друг друга.

Не могу сказать о глубоких чувствах с моей стороны. Пожалуй, моё внимание привлекли, в первую очередь, его красивые руки и энергичность, к тому же эти руки умели многое делать, как я ненавязчиво выяснила.

У меня в тот момент была серьёзная проблема дома – разбитое сквозняком стекло в балконной двери. До сих пор помню свою первую шутливую записку – приглашение на обед: «Обед готов и ждёт здеcь Пaшу, один бифштекс и горстка каши. Коль не боитесь шума детских голосов, прошу быть с ложкою в четырнадцать часов».

Наша дружба развивалась по классической схеме и закончилась кратковременной совместной жизнью под одной крышей.

– Как это произошло, дорогая? – Ирина никогда не могла понять, как можно привести домой чужого мужчину, когда дети рождены от другого мужчины.

– Всё призошло очень естественно. Пaшa несколько дней чинил мои балконные двери, потом понадобилось забить пару гвоздей, потом прибить пару полок, затем передвинуть фортепиано для дочери…

Однажды он закончил свои столярно-слесарные работы по хозяйству слишком поздно для того, чтобы возвращаться в общежитие, где он тогда жил…

В Пaше меня устраивало многое. Hо главное – он хорошо относился к детям, и они платили ему взаимностью. Они, как четыре ребёнка, быстро нашли общий язык, да так, что временами я чувствовала себя лишней в их компании.

Мы вместе ходили в походы. Эти романтические выезды с рюкзаками на природу очень сдружили Пaшу с детьми. Палатка на берегу реки, ночной костёр, рыбалка, сбор ягод, тренировки по системе у-шу.

– Яна, тогда я ни черта не понимаю! Почему ты сейчас не с ним?!

– Я тебе ещё не всё сказала. Mы вместе начали зарабатывать деньги, вернее, подрабатывать. Tем более, что одному из нас надо было уходить из агентства, где мы вместе работали.

Ушла я, так как мне предложили более высокооплачиваемую работу в коммерческой фирме. Уровень моих доходов резко возрос. Уровень доходов Пaши катастрофически падал.

Наша предпринимательская деятельность, связанная с перепродажей товаров, которые я, как частный предприниматель, брала на реализацию, приносила дополнительные доходы обоим. Hо у моего друга был ребёнок в другом городе, которого он хотел обеспечить. Денег продолжало не хватать.

К тому же выяснилось, что я неправильно воспитываю детей. Каждое моё слово, каждый жест подвергались обструкции. Но более всего меня не устраивала в моём друге ревность. Патологическая ревность с большой буквы.

В то время у меня была масса проблем. Mаленькая зарплата, маленькие дети, собственные комплексы, комплексы моего маленького Пaши…

И в этот сложный переходный период я пережила сцены и скандалы, которые по накалу страстей превосходили мексиканские сериалы. Три месяца совместной жизни по количеству пережитых эмоций соответствовали трём годам.

Четвёртый ребёнок, усевшийся на мою шею, не только просил кушать, но постоянно утверждался за мой счёт. После очередной сцены ревности с его стороны и после пощёчины – с моей, – мы бесповоротно расстались.

– Казалось ли тебе, что это – твоя «половинка»? Влияло ли на твоё мнение его отношение к твоим детям? – Ирина задала вопросы, которые мне показались, почему-то неприятными.

– Формально – да. Одинокий, непьющий, некурящий, спортивный, сексуальный мужчина. У нас было немало минут, когда было очень хорошо друг с другом, и не только в постели, конечно же. И его тёплое, дружеское расположение к детям, участие в их судьбе, – всё это наводило на мысль о том, что этот мужчина – тот, кто мне нужен.

– Ты не смогла простить ему его недостатки?