Дмитрий Монтана - Ди лер

Я был поражен масштабом и атмосферой мероприятия. Все было во флюре, народ был самый разнообразный: начиная от девочек-малолеточек, заканчивая ряжеными панками. Музон щелкал так, что адреналин подскакивал до максимума. Все улыбались, здоровались, как будто знали друг друга уже тысячу лет. Я стоял на танцполе и наслаждался качественным трансом. Через минут пятнадцать меня одернул Макс.

– Пойдем в каморку к организаторам, накурим их и шуриков нюхнем.

– Че за шурики? Как прет?

– Да не ссы ты, все збс.

– Не отъедем?

– Если только домой, часиков через шесть.

Я закинул еще пару стаканчиков коня по цене выше, чем в любом очень хорошем клубе. По дороге нам встретились два типа, которые танцевали лежа на траве.

– Макс! Это че, меня так же переть будет?

– Че, ты нажрался, что ли? Орешь как быдло.

– Не, ну посмотри… а-а-а! – Я был в мясину.

Мы прошли за сцену, где я соорудил косячок и стал его раздавать. Самому курить совсем не хотелось. Затем второй. Меня отдернула рука.

– А мне?

– Люба? – Это была она.

– Или мне не положено?

– Итак, она звалась Любовью. – Я наклонился к ней и дунул. Я вновь увидел ее глаза, они были прямо напротив меня. Мне казалось, я утонул… Помогите…

– Пойдем со мной, – она взяла меня за руку.

Я передал «Беломор» Михею.

– А ты надолго, Тимыч? Ты давай подарки не прощелкай! – крикнул он мне вслед.

Она реально вела меня. Я был в мясину. И мне было все равно куда, лишь бы ее рука никогда больше не отпускала меня.

– Где твоя машина?

– Да я с Максом приехал.

– Можешь ключи у него взять?

– Да.

Макс без лишних вопросов отдал мне ключи от своего «гольфа». По дороге я размышлял: что сейчас будет? Она скажет, что я дурак, нажрался и прочее бла-бла-бла. А еще я думал, какого хуя я только что ее накурил.

– Машина помнишь где стоит?

– Конечно.

Мы прыгнули в авто, и я стал налаживать музончик.

– Можешь вот этот диск поставить, и давай туда отъедем подальше в лес.

Я только смог ответить: «Пф-ф-ф!» – и тронулся по тропинке в глубину леса.

– Фенчик будешь? – начала она.

– А что это?

– Амфетамин. Время действия и побочные эффекты рассказывать?

– Нет. А ты в курсе?

– Разочаровался во мне? Хорошие девочки тоже бывают шлюхами?

– Да нет, я не про это.

– А про что?

– Забыли.

На коробке от диска виднелись четыре белые нитки.

– Берешь, одну ноздрю закрываешь, во вторую вдыхаешь… Теперь наоборот.

На коробке от диска виднелись две белые нитки…

Коробка от дисков была пуста…

Минут пять мы сидели молча, шмыгая носами.

– Куда пропал? – начала Люба.

– Проблемы возникли.

– Ну да, вы все так отмазываетесь, придумали себе проблем, и вот уже нет проблем.

– Я не все, и я даже ничего не успел придумать.

Она засмеялась.

– Про проблемы лучше не спрашивать?

– Как хочешь. Только правду не хочется говорить. И врать тоже.

– Нашел себе кого-то?

– Да. Тебя.

– Мне смешно и грустно.

– Как это?

– Не знаю.

– Я скучал.

– Что с губой? Проблемы?

– Типа того. Классный музончик.

По радио играл какой-то chill out. Я сделал музыку немного громче.

– Поцелуй меня.

Дальше мы занялись с ней любовью. Додумывайте сами, было это романтично или неудобно, но я был в таком экстазе, что не могу вспомнить, как это произошло. Возможно, я потерял сознание от счастья. Мы переместились на передние сиденья. Фен пер так, что хотелось взлететь и закричать: «Мир, я люблю тебя!»

– Ты счастлив? – начала Люба.

– Мне кажется, что я самый счастливый человек на земле.

– Нет, ты не можешь быть самым счастливым человеком на земле. Потому что самый счастливый человек на этой земле – это я!

– Я вижу. В твоих глазах все написано.

– Представляешь, где-то сейчас уже наступил теплый и солнечный день, и какой-то рыбак идет к морю, чтобы вечером накормить свою семью.

– Я думаю, это происходит где-то в Марокко.

– А на другом конце какая-нибудь фифа вернулась с шопинга и, не зная, чем себя занять, решила обнюхаться кокаина и просто посидеть на балкончике.

– Где-нибудь в Италии, – я размазанно улыбнулся.

– А здесь, посреди тихого леса, сидим мы и представляем их. Как думаешь, они реально есть? И подумали ли они про то, что мы думаем сейчас о них?

– Возможно…

– Обними меня… нет. Давай покурим, пожалуйста.

– Все что угодно, моя принцесса.

Я прибил белку с любовью и душевной страстью. После процесса мы минут пять сидели молча.

– Иногда с человеком, которого чувствует твоя душа, приятно просто помолчать.

– Я люблю тебя! – произнес я, сам того не ожидая.

– Ты обещал меня обнять. И давай просто помолчим…

Мы просидели минут десять. Она положила голову мне на плечо, я крепко обнимал ее и думал о великом, не знаю точно, о чем: как необъятна Вселенная, что Бог действительно есть на свете и как любовь находит именно тех… Эйфорию первой нарушила Люба.

– Почему ты молчишь?

Я засмеялся. Она подняла голову, и я вновь увидел ее улыбающиеся глаза. Я снова поцеловал ее.

– Я хочу, чтобы эта ночь никогда не кончалась.

– Не отпускай меня из рук, и она не закончится.

– Не отпущу.

Мне кажется, прошло около часа – около часа в тишине. Мы слушали музыку и наслаждались друг другом. Чистейший воздух и амфетамин погружали нас во всепоглощающую атмосферу любви. Порошок отпускал, и мы решили продолжить наслаждение, после чего просидели молча еще около часа. Наступало утро! Любе пришло смс, которое вернуло нас в обыденную реальность.

– Мне пора, – сухо произнесла она.

– Что значит пора, куда?

– Домой… Подруги уезжают.

– Поехали с нами… Не хочу отпускать.

– Нет. Отвези меня ко входу.

Она была нехуево расстроена, и я мог это понять: наступало то время, когда эйфория заканчивалась. Все заканчивалось: пати, «всегда вместе», тишина и бесконечные разговоры… Наступали унылые будни. Депрессия заполняла меня все сильнее. Я завел машину и направился задом по тропинке.

«Все когда-нибудь заканчивается!» – подумал я. И почему-то произнес вслух:

– Самое главное, всегда уважай соперника!

– Это ты к чему?

– Не пойму… Но есть одна история… Когда один хоккейный защитник применил силовой прием против перспективного нападающего, тот получил серьезную травму и впал в кому. Защитник на протяжении всего времени находился в больнице. Представляешь, они соперники, они готовы порвать друг друга, а в случае беды он тоже испытывал боль… В общем, хоккеист этот умер, а защитник, талантливый и многообещающий, больше никогда не играл. Прикинь, насколько он уважал своего соперника, своего брата по оружию.

– И что с ним стало?

– История об этом умалчивает.

Мы подъехали. Люба, поцеловав меня, добавила: