Алиса Хайд - Делириум

© Алиса Хайд, 2022

ISBN 978-5-0050-4706-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ослепительная улыбка. Выглаженная форма. Сияющие глаза. Ты настроен решительно. Ты хочешь защищать Родину. Меня. Сына. Зачесанные каштановые волосы. Заправленные в армейские ботинки штаны. Гордо вздернутый подбородок.

Майкл смотрит на тебя с восхищением. Еще бы: в такие времена каждый ребенок мечтает отправиться на фронт, отстаивать честь страны. Он видит в тебе героя. Спасителя. Бога. Его уши еще не слышали выстрелы. Глаза не видели окровавленные тела. Руки не касались оружия. Неведение приводит его в восторг.

Завтра ваш корабль отправится в сторону боевых действий. Судно, наполненное крепкими здоровыми солдатами, которых трясет от страха и предвкушения. Половина из вас еще не знают, что больше никогда не увидят родных. Не возьмут на руки детей. Не поцелуют жен. Не обнимут родителей. И ты будешь одним из них.

Слова о том, что все будет хорошо, никогда и никого не успокаивали, так почему должны подействовать на меня? Почему ты сам в это веришь? Что вселяет в тебя такую твердую уверенность в своей безопасности? Ты не понимаешь, что идешь навстречу смерти. Ты самонадеянный самоубийца. Отчаявшееся оружие. Пушечное мясо.

Я бы столько могла сейчас сказать, столько сделать, но вместо этого просто смотрю в прекрасные карие глаза, не понимая, правда это или сон. Ты говоришь, что пора идти. Поезд живых трупов отправляется в свое последнее путешествие. Помолитесь о том, что ваши тела хотя бы найдут. Конечная станция – пустота.

Умирая в теплой постели, сжимая руку сына, последним, что я увижу, будешь ты. Твоя ослепительная улыбка. Твои сияющие глаза. Ты, так и не вернувшийся домой.

– Да ладно тебе, брат, это глупо! – парень в зеленой куртке какого-то футбольного клуба разводит руками и непонимающе смотрит на меня. Кажется, его зовут Джек, но я не уверен. В этой компании все дают друг другу тупые клички. Называют себя буквами греческого алфавита.

– Глупо? Это ужасно! – а она вроде Морган. Или это фамилия? А, неважно. Все называют ее Дельтой, символом женской производящей силы. А ведь ей в пятнадцать лет поставили удручающий диагноз – бесплодие. Какая ирония судьбы.

– Нет, серьезно. Завязывай с этим бредом. Пошли, лучше в баре пива выпьем, – говорит парень с длинными волосами. Его имя я уже и подавно забыл, помню только прозвище. Его глупое греческое прозвище Бета, от которого выворачивает наизнанку. От которого начинает гудеть голова и хочется побыстрее спустить курок пистолета, удобно устроившегося у меня во рту.

– А ты чего молчишь, а? – Альфа-Джек кидает презрительный взгляд на вечно молчащего худого парня в углу комнаты. Я ничего о нем не знаю и не уверен, что кто-то знает. Он сам появился в этой компании, его никто не звал. Но даже у него уже есть кличка. Тупая мерзкая кличка, данная ему из-за маленького веса.

Альфа, Бета, Гамма, Дельта. Как же я ненавижу этих заносчивых уродов. Вечно ошиваются рядом, о чем-то спорят и указывают, как мне жить. Постоянно чем-то недовольны и никогда не упустят возможности пожаловаться на это. Но они боятся, что со мной что-то случится. Что с их Омегой может произойти несчастье, которое отразится и на их жизнях тоже.

Снимаю пистолет с предохранителя и засовываю поглубже. Руки, мокрые от пота, нещадно трясутся. Страшно, но я полон решимости. Назад дороги нет. Эта кучка идиотов о чем-то переругивается, действуя на нервы еще больше. Через открытое окно с улицы доносятся звуки природы и визг тормозов. У кого-то в комнате очень громко играет плеер. Но даже сквозь этот шум я слышу тиканье часов.

«Тик-так. Тик-так. Слышишь, как уходит твоя жизнь?» – не переставая, твердят они. Их циферблат и изогнутые стрелки будто смеются мне в лицо, напоминая, какой же я неудачник. У меня нет работы. Нет личной жизни. Нет друзей. Меня обнаружат только через несколько недель, и то если пожилая соседка учует запах гниющей плоти.

Я ничто. Омега – последняя буква алфавита. Никому не нужен. Совершенно один, оторванный от реального мира своим больным подсознанием. Если задуматься, я хотел бы быть похожим на любого из этих мудаков. Джек – успешен у девушек, у него много друзей и есть большие перспективы в будущем. Морган – дочка богатеньких родителей с престижным высшим образованием и хорошей работой. Длинноволосый – хоть алкоголик и наркоман, но хороший малый; пожалуй, единственный из всех, кто мне по душе. А тот тихоня просто потрясающе сохраняет загадочность, чем, правда, иногда раздражает. Глубоко в душе я завидую каждому из них. И это заставляет меня ненавидеть себя еще больше.

Голоса в комнате становятся все громче, все взволнованнее. Они кричат на меня, просят, чтобы я не стрелял. Умоляют прекратить весь этот цирк, вытащить изо рта ствол и сказать, что это всего лишь глупая шутка. Такая же глупая, как их греческие прозвища.

Крики. Пение птиц. Тиканье часов. Девичий плач. Депрессивная музыка в чьем-то плеере. Лай собак. Шум последних листьев. Крепкая ругань. Щелчок. Боль. Тишина.

За мгновение до того как пуля пробивает мне голову, я вижу – комната абсолютно пуста.

Я наконец-то выбыл из игры моего воспаленного разума.

Если вы думаете, что ваша жизнь скучна и однообразна, – вы просто не знакомы со мной. Чувство обреченности и неспособности разорвать замкнутый круг вгоняют в тоску, и каждый день я едва подавляю соблазн залезть в петлю.

Я не помню, чтобы жил как-то по-другому, только учеба сменилась работой, атмосфера в семье ухудшилась, а в баре стали продавать алкоголь без документов. И это все, что произошло в моей жизни за двадцать восемь лет.

Каждое утро будильник поднимает меня на работу в половину девятого. Мой угол очень уютно обставлен, и покидать его абсолютно не хочется: односпальная кровать с воздушным одеялом, глубокое старое кресло с пледом и заставленный книжный шкаф – все это вкупе с приглушенным светом создает атмосферу уюта и домашнего тепла. Ну разве вам бы захотелось уходить из такого места, да еще и на нелюбимую работу?

Надев свой единственный костюм, я делаю три шага и оказываюсь во втором углу комнаты (своей жизни?) – на работе. Здесь все строго и лаконично: белый стол с кипой бумаг, старенький компьютер, шкаф для документов и большой цветок в горшке. Ах да, прямо рядом со столом стоит компьютерный стул, на котором весь день, не отходя ни на минуту, сидит мой начальник. Его работа заключается в употреблении невозможного количества кофе и порицаниях в мой адрес. Ни дня еще не было, чтобы он не повысил на меня голос. Честно говоря, я даже не знаю, как его зовут.