Евгений Ершов - История моей правды. Сборник рассказов

Она встала возле зеркала и стала примерять его.

– Как думаешь, он идет мне?

– Откуда у тебя он? – спросил Гарольд.

– Да так, купила вчера. Скажи, ведь симпатичный? – и жена протянула в руки Гарольду платок.

Он взял его. Красный, как сам закат. Яркий, как палящее солнце.

– Определенно симпатичный! – сказал, смеясь, Гарольд.

Где-то, по ту сторону, тройка чудаков начала громко хохотать. Сверкнули молнии, хоть и был яркий, утренний денек.

Гарольд Романовски посмотрел на холодильник, где красовался магнитик с надписью «Я верю в тебя!», который подарила ему жена на их первом свидании. Он улыбнулся. Да, у Гарольда определенно лучший брак на свете.

Давайте поговорим о снах… Вы никогда не думали об их предназначении? Это ведь как кино. И тут вы сами себе режиссеры, сценаристы, костюмеры, актеры.… Здесь вы словно хозяева маленькой вселенной. Вашей личной вселенной. Заканчивая очередной день, ты как будто на пару минут умираешь, лишаешься возможности дышать. Но на самом деле обретаешь новую жизнь. И зачастую в момент пробуждения уже не помнишь большей части произошедшего, чаще всего лишь самые лучшие фрагменты остаются в памяти. Утром ты лишь пытаешься вспомнить, что было, словно перелистываешь книгу, которую недавно прочитал, чтобы насладиться вновь моментом. Но уже ничто не сможет вернуть его. Скажу честно, я обожаю сны.

Меня зовут Лигьери и мне известно все о снах. Но только не думайте, что я счастлив. Хотя, что касается вашей рутинной жизни, возможно, вы мне даже позавидуете, но лучше не спешите с выводами. Я вижу сны наяву. Я проживаю их. Это мой дар и одновременно проклятие.

В кабинете доктора, за столом сидел худощавый парень среднего роста, двадцати двух лет, одетый в джинсы и темную клетчатую рубашку. На ногах молодого человека были старые потрепанные кроссовки. Внешность парня – ничем не примечательная: типичный молодой человек с бледным и вытянутым лицом, на которое, то и дело, спускаются длинные чёрные кудри. Единственная яркая черта его внешности – это скулы, о которые, казалось бы, можно порезаться. Рядом с ним лежали ручка и лист бумаги.

За спиной парня располагался большой проекционный экран, скрывающий часть стены, выкрашенной в синий цвет. На другой стене висел ковёр, на его фоне красовались античные фигуры и пустой шкаф. Особое настроение в интерьер кабинета вносили часы без циферблата и чисел и висящий на стене портрет мужчины. Всё бы ничего, но у мужчины на картине не было лица. Общая обстановка напоминала скорее даже не кабинет, а большую комнату с множеством книжных стеллажей, красивым камином, свечами. Аристократичная атмосфера, проще говоря. Красивая мебель, длинный персидский ковер, картины Босха по стенам.

Размышления парня прервал свет, внезапно осветивший его лицо в полутьме мрачного кабинета. Лигьери сощурился. Он увидел размытый образ какого-то мужчины… Постепенно он стал более понятным. Движения его были медленными и скованными. Он приближался словно змея. Подойдя ближе он приглушил свет на одном из осветительных аппаратов, которые находились в комнате. Лигьери вздохнул и сплюнул в сторону.

Судя по одеянию, это был доктор – высокий худой мужчина лет сорока, с короткой стрижкой и темными усами. Его пальцы были невероятно длинными, и казалось, могли бы дотянуться до шеи Лигьери. Морщины на его лице точно повторяли его движения. Он хитроумно улыбался, и его разбитые очки потели от его тяжелого дыхания. Его тело было неестественно длинным, он возвышался на Лигьери и прочно присутствовала уверенность, что тот может растянуться еще больше. А его белые и идеальные зубы шли в резкий контраст с его внешностью.

– В чём же заключается ваша проблема? – спросил доктор, обращаясь к парню.

– Вы обещали принести кофе, – прошептал парень, не обращая внимания на вопрос доктора.

– Мистер Лигьери, не переводите стрелки. Мы же встретились с вами, чтобы понять суть вашей проблемы, – тон доктора указывал на недовольство желанием собеседника уйти от темы.

– О каких подробностях может идти речь, если еще пару минут назад у меня были связаны руки и во рту был кляп? Для вас это норма? – ответил, наконец, тот, кого доктор назвал именем Лигьери.

Доктор стоял неподвижно, лишь изредка жестами сопровождая свои фразы:

– Посмотрите внимательней на стол. Неужели ваша жажда выпить кофе сильней, чем понимание того, как вы сюда попали? Ответ ведь очевиден. Хотя не утруждайте себя.

Доктор сунул руку в карман и достал из него маленькую бумажку – контракт на лечение Лигьери, где стояла его подпись. Он показал документ парню, тот неохотно посмотрел на него, и прищурился, не понимая, чего доктор от него хочет. Бумага была потрепанной и создавалось ощущение, что печатали этот документ уже достаточно давно.

– Что вы хотите сказать этим? – спросил Лигьери.

– Вы сами подписали договор. Неужели вы ничего не помните? Еще вчера вы приходили ко мне в офис и буквально со слезами умоляли помочь вам! – доктор откровенно недоумевал.

Лигьери усмехнулся:

– Так вот, как вы, доктора, транжирите бедных студентов. Блестяще сыграно. Даже если я и был у вас, то точно не ушел бы без хорошего мордобития. Ненавижу докторов, ненавижу медицину.

– Да, мне прекрасно все это известно, – невозмутимо ответил доктор. – И о том, как вы росли без родителей, как зарабатываете себе на жизнь, на учебу. Вы так молоды, но так сильны, голубчик. Я искренне хочу разобраться в вашей проблеме.

– Как меня зовут, док? – спросил парень после короткой паузы.

Доктор молча убрал бумажку обратно в карман, и поправил очки.

Казалось, будто под ногами появилась дымка, а освещение немного потускнело.

Доктор выдержал паузу, затем продолжил разговор:

– Очень остроумно, мистер Лигьери. Чем вы еще готовы удивить?

– Тем, что я таких, как ты щелкаю, как орешки, – произнёс Лигьери, демонстрируя доктору щелчок пальцами. – Не притворяйся реальностью, чертов сон. Сотни раз повторяю тебе, отстань от меня. Я хочу проснуться уже вторые сутки, но застрял у тебя. Чего ты хочешь от меня?!

Но доктор, вопреки ожиданиям Лигьери, не растворился, и продолжил диалог, медленно прохаживаясь по кабинету, не переставая при этом смотреть парню в глаза.

– Но у вас ведь есть проблема. Иначе вы бы не приходили ко мне. Мы должны решить эту проблему.

– Без капучино нет разговора. Не сработаемся, док, – продолжал настаивать на своём Лигьери, протягивая каждое слово, будто так доктор должен понять его лучше.

– О чем вы? – доктор вопросительно смотрел на парня.

– Знаешь, когда мне надо пробудиться я обычно могу пойти на радикальные меры, – угрожающим тоном говорил Лигьери, – Вот, похоже, настал этот момент. Пусть мне сделают укол, док. Серьезно.