Оксана Стази - Вредина очкастая – это я!

Я, сидя на кровати, молча киваю. Не буду ей ничего говорить, всё равно она не поймёт.

Раиса выходит из нашей комнаты, я опять ложусь и жду, когда Наташка затихнет, а потом встаю и снова осторожно приоткрываю дверь в коридор. На Наташкину кровать, как всегда, падает полоска света, но Наташка уже не реагирует – крепко спит. Я улыбаюсь, ведь я их всех победила – сделала по-своему! Теперь наконец я могу спокойно уснуть.

Новый день – и я снова сижу на чердаке и рассматриваю себя в осколке зеркала, найденном в углу в куче мусора. Зеркало пыльное, и я вытираю его рукавом. Рядом крутится мой кот, Красавчик. Наверное, он тоже хочет посмотреться в зеркало. Но я ему не советую. Зачем зря расстраиваться? Вот я смотрю на себя и чувствую, как где-то внутри у меня всё переворачивается. Под носом опять висят сопли. Я вытираю их ладошкой, но от этого они только размазываются. Тогда в ход идёт платье. Теперь я замечаю, что у меня грязные ногти. Стричь их не дам! Это больно! Надо бы успеть до обеда вымыть руки, думаю я и продолжаю рассматривать себя. На мне большие квадратные очки в тяжёлой тёмно-коричневой оправе. Одна дужка сломалась, Раиса закрепила её проволокой, и теперь очки сидят кривовато. Каждый раз, когда я поворачиваю голову, проволока неприятно упирается в ухо. Я бы сняла эти уродские очки, но без них я очень плохо вижу. Как-то раз я уже пробовала обойтись без очков. Я играла во дворе, гоняясь за ребятами, не увидела камня под ногами, споткнулась и упала. Разодрала обе коленки до крови и долго плакала от обиды и боли. С тех пор я очки не снимаю. А зачем? Ведь даже без очков меня никто не заберёт к себе домой, я же вредина!

«Вот сейчас выйду на улицу и как навредничаю!» – подумала я. В этот момент Красавчик лизнул меня в ухо. Это он меня поддерживает так. Наверное, он тоже с другими котами вредничает, не зря же у него на мордочке шрам, а с левой стороны шерсть облезла.

Я откладываю зеркало в сторону.

– Всё понятно! – говорю я Красавчику. – Такая очкастая сопливая вредина, как я, с двумя тонкими крысиными косичками, никому не нужна!

Красавчик отзывается громким урчанием. Это он на своём кошачьем языке рассказывает мне, что я нужна ему. И я улыбаюсь.

– Сегодня после обеда в детдом придут новые тётеньки и дяденьки, – говорю я ему. – Раиса сказала, что Настьку, очкастую, это меня значит, надо привести в порядок. Я своими ушами это слышала!

«Интересно, удастся ли им привести меня в порядок?» – задумалась я.

Когда я спустилась во двор, там меня уже искала воспитательница. Потом меня вымыли, переодели в чистое платье и, несмотря на моё сопротивление, постригли мне ногти. Заплетать косички на этот раз не стали. Даже очки надеть не позволили.

– Не вздумай вытирать сопли рукавами! – строго сказала Раиса и сунула мне в руки платок.

Потом меня повели в комнату, где сидели красивая тётя и высокий дядя. Ещё туда привели Наташку. Но Наташка раскапризничалась: у неё болел живот, она не хотела с ними никуда идти. А я пошла. Вот только всё время про платок забывала и вытирала нос рукавами. Дядя при этом морщился и отворачивался, а тётя каждый раз терпеливо вытирала мне нос бумажными салфетками. Она была очень красивая! И платье у неё тоже было красивое! У меня никогда не было такого платья. Тётю звали Лена, имя дяди я забыла.

– А ты мне купишь такое же платье? – спросила я тётю Лену. Она улыбнулась и ответила:

– Потом когда-нибудь куплю.

К воротам мы пошли через двор, но там Галька крикнула мне:

– Вредина очкастая!

И всякие другие гадости тоже стала кричать. Я не могла стерпеть этого, ведь тогда бы тётя Лена подумала, что я слабачка, совсем никуда не годная, если не могу постоять за себя. И я погналась за Галькой, по привычке широко открывая рот и громко дыша ей вдогонку. Я совсем забыла, что сегодня меня заставили почистить зубы. А ещё я забыла, что на мне нет очков. Я гналась за Галькой и, конечно, не разглядела под ногами небольшую ямку. Оступившись, я упала прямо в пыль. А потом я орала, размазывая по лицу слёзы вперемешку с соплями и совсем забыв про платок, который мне дала Раиса.

После моего позорного падения Раиса смазывала зелёнкой мои ранки и причитала:

– Что ж ты дурочка такая? Ну зачем ты погналась за Галькой? Шла бы себе в новом красивом платье с тётей и дядей. А теперь вот вся зелёная пойдёшь!

Тётя Лена ждала меня во дворе. Дяденька стоял в стороне и курил.

– Уже не больно? – спросила тётя Лена, когда мы с Раисой подошли.

Я молча помотала головой. Тётя Лена взяла меня за руку и повела к машине.

Никогда раньше я не ездила в машине. Мне очень понравилось сидеть на мягком сиденье и смотреть в окно! Сиденье оказалось мягче, чем стулья в нашей столовой. Я даже полежала на нём. За окном мелькали дома, машины, деревья. Дядя включил музыку, но тётя шикнула на него, и он сразу выключил. Она всё время приставала ко мне с вопросами, а я не знала, что отвечать. Мне хотелось сидеть молча и просто смотреть в окно.

Они привезли меня к себе домой и стали кормить вкусными пирожными. Стол был покрыт красивой скатертью в цветочек. Тётя Лена вышла из комнаты, а я посмотрела на свои руки и заметила, что они все перепачканы шоколадным кремом. Я подумала, что тете Лене это не понравится, и стала искать платочек, который дала мне Раиса, но не нашла. Наверное, я забыла его в машине. Позади послышались шаги. Я вспомнила, как однажды Олька рассказывала нам, что вытерла руки о скатерть и никто не назвал её грязнулей. Медлить нельзя! Скорее! Уф, я успела вытереть руки о свисавший край скатерти до того, как тётя Лена вошла на кухню. Она не заметила моего манёвра, хотя внимательно посмотрела на мои ладошки.

– Хорошая девочка, аккуратная, – сказала она, – но руки всё равно надо помыть, – и повела меня в ванную.

– А теперь мы пойдём с тобой в театр, – объявила тётя Лена. И стала объяснять мне, что такое театр. Но я её не слушала.

Я смотрела на неё и думала, что она очень добрая и красивая. Дядя с нами в театр не пошёл. Тётя Лена сказала, что ему нужно на работу.

В театре мне не понравилось. Без очков я ничего не видела. Мне было совсем не интересно. Но я боялась признаться тёте Лене, что обычно ношу эти уродские очки, и я молчала, сколько могла. Потом мне стало так невыносимо, что от скуки я залезла под кресло. Там было намного интереснее. Сначала я разглядывала разные ноги в разной обуви вокруг меня, потом нашла красивые фантики от конфет и стала играть. А когда рядом сидящие дети начинали хлопать в ладоши, я выбиралась из-под кресла и тоже с удовольствием хлопала.

После театра тётя Лена отвезла меня обратно в детдом. Я знала, что дети, которые понравились тётям и дядям, по выходным ходят к ним в гости. Поэтому в следующие выходные ждала тётю Лену. Я даже зубы почистила с самого утра! Сама, без всяких напоминаний! Но тётя Лена так и не пришла. Потом, уже спустя несколько месяцев, я случайно увидела её в нашем детдоме: она выходила оттуда с маленькой девочкой на руках. Наверное, она нашла себе дочку получше. Помню, как я расстроилась тогда и побежала на чердак к Красавчику жаловаться на тётю Лену. Я плакала, а Красавчик, утешая меня, громко мурчал.