Александр Горохов - Сочинения в трех книгах. Книга первая. Повести

«Если сразу сойдется – пойду к театру, – решил он. – А если нет – завяжу».

После трехминутного перетаскивания карт «Косынка» сошлась.

– Зараза, когда надо, сроду не сойдется, а тут с ходу.

– Шура, ты обедать собираешься или тебя на банкет повезут в «мерседесе»? – приоткрыв дверь и не заходя в комнату, продекламировал Палыч.

– Иду, родимый, иду.

Филимонов выключил компьютер и отправился догонять приятеля, оставившего дверь полуоткрытой «с целью ускорения процесса выхода Фили из комнаты».

Пробираясь «тайными тропами Вьетконга» между кучами металлолома, железнодорожными путями и лужами, они подошли к месту обитания кота и остановились поприветствовать. Кот мяукнул, потерся грязноватым боком о штанину Палыча и лишь слегка глянул на Филю.

– продекламировал Палыч из Константина Симонова и, подумав, для точности добавил:

– Всем смертям назло.

Филя одобрительно гыгыкнул, и они продолжили путь.

Палыч рассказывал про конференцию по трибологии, на которую только что пришла бумага. Про то, что надо писать на нее тезисы. И выбивать командировку.

– Ехать надо обязательно. Соберутся все. И так встречаемся всего раз в три года. Скоро забудем, как зовут друг друга, – говорил Палыч.

А у Фили в голове была одна тоскливая мысль: идти вечером или нет. И ответ на нее он давно уже знал.

Александр к театру пришел точно в семь. Тамары еще не было. Для себя он решил, что подождет точно пятнадцать минут, и если она не появится, то «с чувством выполненного долга – уйдет». На шестнадцатой минуте Филя облегченно вздохнул и направился домой. Навстречу ему в распахнутом плаще спешила Тамара.

– Извини, что опоздала. Зато я уже купила билеты на спектакль. У нас еще пятнадцать минут до начала. Можно заглянуть в буфет.

Александр терпеть не мог местный театр. Особенно пошловатые переделки классики. Все эти «Вестсайдские истории» вызывали у него раздражение. А когда местный главреж начал переделывать русскую классику, «Горе от ума» и «Евгения Онегина», в откровенную полу порнуху, перестал ходить в этот театр. За три года, которые он не был в храме Мельпомены, многое изменилось. Все сверкало евроремонтом и дышало помпезностью. Но больше всего Филю поразили зрители. Вместо слонявшихся по фойе в ожидании начала спектакля старшеклассников и студентов, вместо собранных профсоюзом на культпоход тружеников орала, вместо беседовавших о судьбах России интеллигентов-завсегдатаев и старых дев фойе заполняли длинноногие топ-модели в мехах, камнях, желтом металле и длиннополых нарядах.

У Филимонова мелькнула мысль, что спектакля не будет, вернее, он уже вовсю идет и называется «Показ мод». Об этом он и сообщил Тамаре.

– Ты, Саша, даже не представляешь, в какие десятки тысяч долларов эти куклы упакованы.

Девиц, как породистых борзых, выгуливали и хвастались ими друг перед другом местные тузы с огромными золотыми перстнями на мизинцах и дорогущими часами с сапфировыми стеклами на запястьях. За ними следовали телохранители.

В этой толпе встречались крупные чины из областной и городской администраций, одетые не менее парадно.

Тамара, к удивлению Фили, многих здесь знала, с ней приветливо здоровались, обменивались фразами, и при этом все с интересом разглядывали Филимонова.

Как только закончился первый акт, Тамара шепнула Александру:

– Пойдем скорее, мне надо поговорить с одним интересным человеком.

Они весьма тактично, никого не толкнув и не наступив никому на ногу, обогнав многих, вышли в фойе. Тамара встала возле одной из колонн так, чтобы видеть всех выходящих из зрительного зала.

– Дядя Коля, – негромко, но так чтобы услышал тот, кого она дожидалась, произнесла она.

Мужчина лет сорока пяти, одетый в элегантный темно-серый костюм, найдя взглядом, кто его зовет, улыбнулся, помахал Тамаре рукой и направился к ним.

– Здравствуй, крестница моя любимая, – он обнял Тамару и поцеловал ее в щеку, – ты все хорошеешь. Как отец, не звонил ли?

– Звонил час назад прямо из министерства и просил вам передать, что все получилось. Завтра вылетает.

– Рад слышать. Приятная новость, надо отметить.

– Николай Порфирьевич, разрешите вам представить, – Тамара перешла на официальный тон, – это Александр Петрович, кандидат наук, заведующий группой нашего института. Очень талантливый человек.

Дядя Коля улыбнулся, пожал Филе руку.

– Очень приятно, и я заведующий, только маленьким отделом. Ну что, молодежь, прошу в буфет.

Почти у входа в буфет они столкнулись с директором театра.

– Николай Порфирьевич, дорогой, я вас всюду ищу, прошу ко мне, – несмотря на то, что всю сознательную жизнь провел в России, директор говорил с легким грузинским акцентом, придававшим его образу именно тот необходимый штрих, который он как режиссер своей жизни, видимо, когда-то давно задумал и воплотил.

У Фили мелькнула мысль, что жизнь директора была, наверное, единственным удавшимся его спектаклем.

– Не моту, Отарик, я с крестницей. Идем в буфет лимонад пить.

– У меня в кабинете лимонад вкусней, прошу всех, не обижайте старого грузина, – директор со смаком играл свою роль.

Через минуту они, разместившись в глубоких кожаных креслах, пили сначала шампанское, потом Отари открыл только что присланный другом детства коньяк КВ.

Коньяк был действительно настоящим, выдержанным и вкусным.

Прозвенел звонок, и Тамара поднялась. Одновременно с ней поднялся и Александр.

– Нам пора. Спасибо за гостеприимство, – произнесла Тамара и подала Отари руку, которую тот театрально поцеловал, потом пожал руку Александру.

Тамара поцеловала дядю Колю, и они заспешили в зал досматривать спектакль.

– Тамара, а кто этот дядя Коля?

– Кому дядя Коля, а кому и Николай Порфирьевич Завгороднев – заведующий отделом образования, науки и культуры всей нашей области и одновременно заместитель губернатора.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.