Владимир of Владимир - Шизоид

– Юра, кто это?

– Эхо, феерии вчерашней ночи.

– Понятно. – Ксения заглянула в сетку, стоящую рядом с диваном: – Драные колготки с пошлыми шмутками. Где ты подобрал эту пьяную кладь?

– По правилам русского языка, правильно говорить шмотками. Дорогуша, вы делаете грамматические ошибки. – Чуть живым голосом, вещала девица, лежащая на диване.

– Не ну ты слышал, где ты подобрал это хамло?

– Такое слово как хамло, не пригодно к правописанию, его используют в прямой речи, крайне раздражённые люди, поражённые высокомерием. – Предпринимая не малые усилия, говорила лежащая на диване.

– Зря ты её называешь хамлом, это учительница русского и литературы.

– Ну перестань, опять вспомнил что твоя мать была учительницей. Подобрал эту бюджетницу, одел её в дядином бутике… – Но тут её монолог прервал хозяин квартиры:

– Самой то небось нравилось, когда я тебя там одевал. – Голос Юрия стал жёстким.

– Прости, мне не надо было вспоминать твою мать. Позволь я приготовлю тебе кофе. – Подойдя ко множественной бытовой аппаратуре, она спросила у Сергеева: – Ничего себе аппарат, а как он функционирует?

Лежащая на диване учительница, издала стон. Юрий зашёл на территорию кухни, не обращая внимание на Ксению, налил в стакан воду и бросил в неё две таблетки, против похмельного синдрома. Затем подошёл к лежащему педагогу и откинув подушку, влил в неё жидкость. Девушка закашлялась и села на диване:

– Где я?

– Скажи Наталья Сергеевна, ты умеешь готовить кофе.

– Мне плохо. – Жалостливо простонала учительница.

– Жаль. – Произнёс Юрий печально.

– Где у вас удобства?

– Могла бы и не спрашивать, здесь всё на виду. – Ядовито заметила Ксения.

– Наталья Сергеевна огляделась и обомлела, унитаз с умывальником и душем, был за прозрачным стеклом. Рядом был другой унитаз с огромной ванной джакузи, но и он был в комнате с прозрачными стенами.

– Нельзя ли хотя бы свет выключить. – Взмолилась учительница.

Сергеев взяв нужный пульт, нажал кнопку и стекло в туалете как по волшебству, утратило свою прозрачность. Затем он подошёл к кофейному аппарату и выставив режим, запустил агрегат.

– Я теперь буду работать на независимой радиостанции. – Откровенно рассаживаясь на высоком сидении, круглого стула, сообщила Ксения, глядя на то, как стекло в туалете опять приобрело прозрачность. – Знаешь Юра, я тебя понимаю, среди отребья ищешь свой идеал, рядя его в дорогие шмотки.

– Так кто у нас учителей сделал отребьем, разве не власть? Разве не те люди, кого защищает твой папенька?

– Мой папенька, между прочим, блюдёт интересы и твоего дяди. Ты лучше посмотри на свою прелесть, как она мило обнимается с унитазом.

– Не стану я смотреть, на творчество какого-то извращенца, настроившего системный режим прозрачности стен. – Наливая кофе ответил Сергеев.

Учительница выдавила себе на палец зубную пасту, таким своеобразным образом почистив себе зубы. Немножко покрутившись перед зеркалом вышла из туалета.

– Наталия Сергеевна, вы предпочли бы какой кофе? – Спросил Сергеев, глядя на женщину.

– Если это возможно, то со сливками. – Учительница робко оглядывала огромную комнату.

– Вас спрашивают, какой кофе предпочитаете, может капучино? – Язвительно заметила Ксения.

– Что?

– Понятно, привыкли пить растворимый. – С чувством превосходства произнесла журналистка, вновь съязвив: – Как ваше самочувствие, после вчерашнего?

– Знаете, удивительным образом несколько полегчало. – Отхлебывая из чашки кофе, произнесла учительница, вопросительно глядя на Юрия, дескать кто эта женщина?

– Это Ксения, героиня канала Нат Гео Валд, акула пера, я бы даже сказал гиена скандальных хроник.

– Спасибо. – Жеманно произнесла журналистка: – По случаю моего нового назначения, предлагаю отметить это событие. Сегодня угощаю я.

– Простите Юрий, я чувствую себя не ловко, вчера позволив себе лишнего… – Здесь учительницу перебила журналистка:

– Да вы не оправдывайтесь, через это проходят все случайные знакомые Юры. Так сказать, не выдерживают испытание холявой, начиная мешать текилу с бренди.

– Ну знаете ли, по моему вас не было во вчерашних наших планах. – Самолюбие учительницы было уязвлено: – Скажите Юрий прямо, что здесь нужно этой особе, неужто она собралась, брать интервью у вас?

– Один, один. – Оценил колкости Сергеев.

– Ну что ты дорогуша, я просто предлагаю приятно провести время, хочешь, присоединяйся к нам. – Ксения выпустив изо рта табачный дым, подошла к учительнице и поцеловала её в губы. Наталья Сергеевна некоторое время ошалело смотрела на журналистку, затем из её уст полилась такая брань, которую не смею переложить я на бумагу.

– Ксюха, возьмём с собой эту носительницу русского фольклора. – С Любопытством слушая учительницу, предложил Сергеев.

– Красавица. – Сообщила Ксения, глядя из окна на фиолетовый Бугатти.

Фиолетовый Бугатти с нашим трио, выехал на проспект и с рёвом вошёл в поток, где и завяз. Тут вязли многие, не взирая на чины и деньги, концу дня властвовал час пик.

Серафима поравнявшись с машиной спустилась в метро, не видя как из бугатти вылезла молодая женщина с красочным пакетом и прежде чем хлопнуть дверью, крикнула в салон автомобиля:

– Извращенцы!

Серафима спешила в городскую больницу, обдумывая дальнейшие свои действия. Её клиент, был не уживчивый по жизни человек, имел множественные нарушения закона, в основном за хулиганку и два года условных, за избиение некого гражданина Парасюка. В регистратуре больницы, она узнала в какой палате лежит больной. Оставив пальто в гардеробе, направилась к лечащему врачу, нужного ей пациента. Лечащим врачом оказалась женщина, средних лет, с крашенными волосами.

– Здравствуйте. Александрова, уголовный розыск.

– Чем обязана? – Устало ответила врач.

– Я бы хотела узнать, о заболевании Пиримова Вадима.

– Острое респираторное заболевание. Пациент поступил к нам, с тяжёлым воспалением лёгких.

– Скажите, могу я с ним поговорить.

– Конечно, больной пошёл на поправку. Вы только халат накиньте. – Врач проводила Серафиму к палате: – Перимов, к тебе пришли!

Из палаты вышел крепкий с виду парень, в пижаме. Внимательно осмотрев Серафиму, сообщил:

– У вас макияж не симметричен. – Намекая на её едва заметный синяк: – Смените стилиста.

– Здравствуйте, вы Перимов Вадим?

– Наше вам с кисточкой, в чем вина моя, начальник?

– Вас смущает моя форма?

– Хотелось бы увидеть вашу ксиву.

– Ну зачем вы так. – Удостоверение наша Серафима ещё не получила и теперь ей приходилось маневрировать: – Я ознакомилась с вашей биографией и мне показалось, вы человек с обострённым чувством справедливости. На наших улицах, много хамства и агрессивности, иной раз кто-то должен это предотвращать. Разве мы не можем с вами поговорить доверительно, без условных формальностей? Меня звать Серафима.