Александр Сороковик - Загадка древней статуэтки

– Господин Такэда, там вас спрашивают.

– Кто спрашивает?

– Китаец какой-то, Ли Гэн.

– А ну, давай его сюда.

Старик китаец зашёл, мелко кланяясь, и почтительно остановился на пороге. Такэда вопросительно поднял брови и показал на циновку возле низкого столика.

– Говори, – отрывисто бросил он.

Китаец неодобрительно покачал головой – по восточному этикету следовало сначала спросить о самочувствии собеседника, поговорить о семье, а потом уже приступать к делу. Но что поделаешь! Ли Гэн был скромным домохозяином, сдающим внаём комнаты, а Акайо Такэда 1 1 В романе все японские имена указываются в русской, или европейской традиции: имя-фамилия. Традиционное японское написание: фамилия-имя употребляется только при упоминании официальных документов. большим чиновником, и не ему, старому китайцу, устанавливать свои правила.

Ли Гэн ещё раз вздохнул и промолвил:

– У меня снимал комнату русский эмигрант, полковник. Вчера он умер – долго болел, кашлял, а потом умер. Я не мог выбросить его на улицу, там дождь и холод, а он сильно больной был. И денег уже не имел.

Японец не прерывал старика. Ли Гэн никогда ничего не говорил просто так. Если он долго и нудно рассказывает про какого-то русского квартиранта, значит, что-то припас. Китаец, несмотря на затёртую внешность, был не последним человеком в своём квартале, знал всех и вся и часто снабжал Такэда интересными вещицами, которые скупал за бесценок у своих сотечественников или обедневших русских эмигрантов и перепродавал ему.

– И он остался тебе должен за комнату за месяц, и у него сохранилось кольцо с фальшивым бриллиантом в десять карат, которое ты сейчас будешь мне пытаться продать! – расхохотался Такэда.

Ли Гэн был напрочь лишён чувства юмора. Он вежливо покачал головой и сказал:

– Не за месяц, а только за неделю. И не кольцо с бриллиантом, а статуэтку.

– Статуэтку? Золотую, серебряную, нефритовую?

– Нет, Такэда-сан, деревянную. Но она очень древняя и стоит больших денег, это же видно!

– Покажи.

Старик долго распутывал не первой свежести тряпку, достал, наконец, шкатулку и протянул японцу. Тут Такэда допустил стратегический промах. Делать равнодушный и даже разочарованный вид надо было сразу, заранее, чтоб не упустить момент. А он упустил. И не смог удержаться от того, чтобы слегка поднять брови, увидев великолепную фигурку Будды из розового дерева, явно древнюю и дорогую. Конечно, даже это едва заметное движение сразу уловил Ли Гэн.

– Как она попала к русскому эмигранту? – отрывисто спросил Такэда.

Старый китаец равнодушно пожал плечами:

– Откуда мне знать, Такэда-сан? Квартиранты платят старому Ли Гэну за жильё деньгами, а не историями своей жизни.

– Хорошо, я возьму её. Ты сможешь покрыть все свои расходы за невыплаченную комнату, хлопоты и волнения, связанные с этим, и даже останется немного денег на несколько трубочек табаку и чашек рисовой водки.

– Благодарю вас, Такэда-сан, но я давно не пью водки. И мне нужно больше денег – ведь статуэтка очень древняя и дорогая. Я должен похоронить своего постояльца, чтоб освободить комнату.

– У него что, нет родни?

– Никого нет, Такэда-сан. Он одевался в чистую, но старую одежду, укрывался офицерской шинелью, такой потёртой, что ни один старьёвщик не даст за неё ни гроша. У него на шее деревянный крестик на простой нитке. Двое его друзей – такие же бедняки, и если они похоронят его за свой счёт, то их дети останутся без чашки лапши на ужин. Я не знаю, откуда у него эта древняя статуэтка, но мне кажется, что она стоит больше, чем вы предлагаете.

Позже Акайо Такэда сам не мог объяснить своих действий. Он подвинул статуэтку к себе, погладил пальцем тёплое дерево, отложил в сторону и отсчитал китайцу всё, что тот просил. Махнул рукой, чтоб уходил.

Ли Гэн торопливо, пока вельможа не передумал, ушёл в свой дом. Двое русских пришли к нему на следующее утро и были очень обрадованы, что старик дал им много денег, которых хватило и на похороны, и на отпевание и на поминки их друга, полковника Александра Одинцова.

Ли Гэн тоже не мог понять, отчего он оставил себе только те деньги, которые ему должен был квартирант, а остальное отдал его друзьям. Но почему-то совсем не жалел об этом.

А друзья полковника, капитан Сергей Усольцев и подполковник Андрей Сапегин после отпевания, похорон и скромных поминок шли по своим домам. Ещё два квартала им по пути, а потом нужно расходиться.

– Что не говори, Сергей, а свезло нам с этой статуэткой, вон как китаёза хорошо рассчитался, не иначе, этот Будда ему подсказал быть добрее!

– Нет, Андрей, ты так не говори. Будда этот ни при чём, что́ Будда – дерево это и ничто более. А ты вот послушай, что случилось в тот день, когда Саша умер. Всё хотел тебе рассказать, да недосуг было. Зашёл я в храм помянуть его, хоть малую свечку зажечь, а там отец Иоанн служил в тот день – народу было! Он вообще-то епископ наш, Шанхайский, да по виду не скажешь: маленький, всклокоченный, в сандалиях на босу ногу. Служба кончилась, народ к кресту идёт прикладываться, сплошным потоком идёт, и я вместе со всеми. Подошёл, крест целую, а он вдруг возьми и наклонись ко мне, да так явственно, хоть и тихо молвит: «Не грусти, Сергей, будет вам на что и схоронить, и помянуть Александра». А меня поток уже и отнёс от него. Вот так оно и вышло, как он сказал. Только всё думаю, откуда он про Сашу-то узнал, да и моё имя… Не встречались мы раньше. А ты говоришь – статуэтка…

***

Акайо Такэда не прогадал, заплатив Ли Гэну за статуэтку полную сумму. Он не торопился её продавать, потихоньку наводил справки: что за фигурка, когда создана. Пытался выяснить, кто занимается такими вещами. После всяких ухищрений и долгих ожиданий познакомился с полковником Кичиро Хасимото, который живо заинтересовался рассказом о таинственной статуэтке.

Они долго ходили вокруг да около, добиваясь своего: Такэда набивал цену, Хасимото делал вид, что не очень-то ему это всё нужно. В конце концов они сошлись в цене и условиях продажи. Такэда выгадывал не так много денег, как запрашивал, зато получал великолепную должность в администрации японской части Шанхая, что было для него гораздо важнее.

А Хасимото был вне себя от счастья, хоть и сохранял напускное равнодушие. Надо же! Древняя статуэтка Будды из затерянного монастыря, которая пропала, была найдена, выкуплена у какого-то русского журналиста в 1907-м году идеалистами из рода Кимура, наконец-то досталась ему, его роду Хасимото!

Он читал рапорт о той давней истории. Акихиро Кимура, который вёз сокровище в поезде, был зарезан и ограблен в своём купе. Ну конечно, охрана ехала рядом, в двух других отделениях, а этот кугэ 2 2 древняя японская не самурайская придворная аристократия. , видишь ли, решил почивать с комфортом в гордом одиночестве.