«Писака» Ежова - Диалоги со Смертью… о жизни

– Ну что ты… Конечно нет! Ты добрая…

Она с надеждой смотрит на меня и пытается улыбнуться.

– Вообще-то, это не одно и то же… Ну хоть на том спасибо! Ты правда так думаешь? – она поворчала немного, но в последнем предложении я услышала еле заметную надежду.

– Да.

Я и правда так думаю.

– Слушай, а ты написала сегодня что-нибудь?

– Написала. – Теперь уже я улыбаюсь.

– Прочитай! Прочитай скорее! – Она как маленькая захлопала в ладоши.

Я взъерошила рукой свои короткие волосы и принялась читать то, что написала за день.

Она дослушала и удовлетворённо вздохнула.

– Знаешь, я сегодня ехала в автобусе, – да, она тоже в них ездит, – и услышала фразу одной женщины: «Я смерти не боюсь. Когда мы есть – её нет. Когда она есть – нас нет». И так уж мне эта фраза понравилась! Хоть и грустная она для меня. Почти всегда так и получается, что либо я… либо люди. Вместе мы редко пересекаемся. Зато для людей эта фраза очень даже полезная. Она страх отгоняет. Хотя чего меня бояться-то? – Она вздохнула. – Я ведь, наоборот, им, дуракам, помогаю… Вожусь с ними как с детьми малыми. Объясняю им всё. Доставляю, куда следует… И никогда никакой благодарности не слышу! Ну, я преувеличиваю, конечно, что прям уж никогда. Бывает, люди всё-таки проникаются моей нелёгкой работой. Говорят «спасибо»! Желают поменьше работать… Эх… Да чего уж об этом говорить. Что-то расчувствовалась я сегодня!

Я вздохнула и сочувственно посмотрела на неё.

– Слушай, Писака, – она почему-то меня так называет, – ты вставь куда-нибудь эту фразочку, порадуй старушку!

Я обняла её за плечи и сказала, что обязательно вставлю…

Она мой самый внимательный слушатель…

«Я смерти не боюсь. Когда мы есть – её нет. Когда она есть – нас нет».

– Всё. Я так больше не могу! – Она пришла домой поздно вечером и была явно не в духе.

Закинув свою чёрную потрёпанную сумку в самый дальний угол комнаты, она упала на диван. Лицом вниз.

Я покосилась на валяющуюся сумку. Точнее, на то, что называлось ею когда-то. Сейчас она представляла собой какие-то грязные засаленные лохмотья…

– Каждый день одно и то же… Меня тошнит уже от людей! – её бубнящий голос доносился из-под подушек на диване.

Я молчала.

– Сил моих больше нет! Завтра же сложу все свои полномочия… Пусть ищут кого хотят.

Я продолжала слушать, не перебивая.

– Уйду! Вот увидишь! – Она поднялась и теперь уже смотрела на меня, словно ища поддержки. – Вот что за люди?! Ну неужели они хоть денёчек не могут не умирать? Я бы отдохнула немного…

Я не выдержала и вскипела:

– Слушай! Опять ты за своё?! Мало ли кому его работа не нравится?! Мне, конечно, не понять твоих обязанностей проводника между двумя мирами… Но знаешь ли, я, между прочим, по восемь, а то и девять часов на ногах каждый день. И тоже с людьми работаю… А они, сама понимаешь, какие вредные бывают. И ничего… не жалуюсь тебе… – меня определённо прорвало.

Она удивлённо молчала и смотрела на меня своими пустыми глазницами. Мне стало немного неловко.

Чтобы как-то сгладить ситуацию, я спросила:

– Будешь чай?

– Да!

Она его любила. Особенно с сахаром и лимоном. И чтобы сахара ложки три… Это я приучила её к сладкому. Я налила ей чай и дала кружку.

Мы сидели друг напротив друга и попивали его…

Вдруг она ни с того ни с сего сказала:

– Тебе от отца привет!

– Как? Ты его видела?

Я резко вскочила и облилась кипятком. Не чувствуя боли, я ждала её ответа.

– Видела. Просто забыла тебе сказать. Симпатичный, кстати, мужчина… Глаза карие, большие такие. – Она улыбнулась пустым ртом. – Ты на него очень похожа…

По моему телу разлилось тепло. Да, мы с ним похожи… Очень.

– Как он там? Ему там хорошо? Только скажи честно! – Я умоляюще смотрела на неё.

– Да. Ему там хорошо. Там каждый делает то, что любил при жизни. По-настоящему любил… Он голубей разводит, породистых. Гоняет их. Летят стаей в небе. Красиво так… На рыбалку ходит. Читает много. Говорит, скажи Ирке, чтобы за меня не переживала!

Я улыбнулась. Да. Он называл меня Ирка. Не Иришка. Не Иринка. Как многие. Ирка…

– Скажи, как вы увиделись?

– Я специально пошла его навестить. Чтобы тебя порадовать. – Она допила чай и отставила кружку. – Больше не спрашивай ничего. Я и так лишнего наговорила…

Я благодарно кивнула. И ушла спать.

На следующий день, гуляя по магазинам, я наткнулась на красивую кожаную чёрную сумку и вспомнила слова: «Чтобы тебя порадовать». Не раздумывая, я купила её.

Вечером, сидя за столом, мы, как обычно, пили чай с лимоном. Я достала подарочную коробку и поставила перед ней. Открыв её, она тут же принялась разглядывать подарок. Затем посмотрела на меня своими широко распахнутыми глазницами и кивнула. Тоже благодарно…

– Чего это ты удумала? – Она удивлённо переводила взгляд с раскрытого чемодана на меня, и обратно.

– Мы уезжаем. – Я торопливо складывала вещи, чётко по списку, чтобы ничего не забыть.

– С кем это ты уезжаешь? – Она обиженно скривилась и натянула свой чёрный капюшон на лицо.

– С тобой.

– Как это со мной? И куда мы поедем? – Она пока была в неведении относительно моего плана.

– В самый красивый город мира. Красноярск. – Я улыбалась.

Открыто. Широко. Довольно. В предвкушении поездки.

– В Красноярск?.. – она разочарованно протянула эту фразу и, подхватив чёрный подол, села рядом со мной. – Разве это самый красивый город? Все хвалят Питер там… Париж… Барселону… Что я в этом Красноярске не видела?!

– Ничего ты там не видела! – я позволила себе вступить с ней в спор и приготовилась аргументировать.

– Нет уж. Я не поеду. – Она оставалась непреклонна.

– Поедешь! Ты когда отдыхала в последний раз? – Я жалела её.

Вроде абсурдно говорить, но она очень уставала… И становилась раз от раза всё бледнее.

Она задумалась. Потирая свой лысый череп от напряжения.

– Вспомнила! Никогда! Точно… никогда.

Мне стало жутко. И ещё больше жаль её.

– Решено. Едешь со мной. Я тебе уже и билет на поезд купила.

– Ты не ответила, почему именно Красноярск? – спросила она уже мягче.

Я вздохнула. И мечтательно произнесла:

– Потому что Красноярск – это сердце земли. Да-да. Не смейся! Там земля делает полный вздох и выдыхает горы, деревья, набережные. Всё огромных размеров. Самых насыщенных цветов. Ты вот живёшь уже бог знает сколько миллиардов лет и ни разу не видела, как дышит земля. А я живу всего-то двадцать семь и видела… Поэтому хочу показать это и тебе!

Я замолчала. Она смотрела на меня, широко распахнув глазницы. И через минуту сказала улыбаясь: