«Писака» Ежова - Диалоги со Смертью… о жизни

– Писака, ну вставай же скорее. Идти надо… – Она стала шагать по комнате взад-вперёд.

Я уже знала об этой её особенности. Она делала так, когда хотела придать важность и значимость своим словам.

Я, хоть убей, не понимала, куда мне нужно было идти в такую рань. Поэтому и задала ей прямой вопрос:

– Куда идти-то? Что за спешка?

Она вскинула руки и возмущённо заговорила:

– Спешка? Ты дописала эту свою книжонку уже месяц назад… А она всё ещё находится в этой штуковине, – так она назвала флешку. – Я видела, как ты поместила её туда… – она говорила всё громче. – Месяц как я уже должна была держать её в руках и листать новенькие, свежие страницы. – Она мечтательно и шумно вздохнула. Но тут же снова вернула себе серьёзный вид. – И что я вижу?! Кто-то даже не чешется! Размазня…

Я проглотила её ругательство молча. Она была единственной, кому позволялись такие выражения. Её критика всегда оказывалась конструктивной и нужной. Поэтому я встала, постаралась придать своему заспанному лицу максимально деловой вид и пошла умываться.

Через полчаса я была готова. Всё это время она сидела на диване и с невозмутимым видом разглядывала свои костяшки на руках.

– Ну всё, я пошла! – Сделав прощальный жест, я повернулась к двери.

Она тут же вскочила и принялась разглаживать свой балахон.

– Я с тобой!

Я обмерла и, развернувшись в её сторону, глупо спросила:

– Куда со мной?

– В издательство. – Она деловито поправляла своё одеяние. – Видишь, я и сумку свою парадную взяла. Она потрясла сумкой, которую я ей когда-то подарила… – Я должна всё проконтролировать. А то будешь там чушь какую-нибудь нести! – Она слегка толкнула меня тростью и первой вышла из дома.

Я, конечно, была не склонна к разному роду чуши, но и спорить с ней было бесполезно. Поэтому я молча вздохнула и вышла следом…

В издательстве нас встретила очень милая девушка. То ли мой деловой костюм и крайне серьёзный вид произвёл на неё должное впечатление. То ли незримое присутствие моей спутницы делало её столь любезной.

Я выложила ей все предпочтения относительно будущей книги. Она кивнула, что-то сверила с данными на компьютере и озвучила сумму за публикацию.

Услышав цифру, я сделала огромные глаза и незаметно покачала головой той, с кем пришла. В знак того, что у меня просто не было таких денег.

Моя спутница спокойно кивнула и сложила пальцы в знаке «окей» (это я когда-то научила её этому нехитрому знаку). Наклонившись к девушке-издателю, она что-то зашептала ей на ухо.

Не знаю уж, насколько та её услышала. Но через секунду она улыбаясь попросила меня подождать и вышла. Спустя несколько минут девушка вернулась и сообщила, что я, оказывается, попадаю под какую-то чудесную акцию. И сумма моей оплаты сокращается вдвое…

Я, не сдержавшись, захлопала в ладоши… Подписав все необходимые бумаги, я вышла с радостным чувством.

– Ну что, Писака? Довольна? – Она ждала моего одобрения. Причём совершенно заслуженно.

– Очень довольна! Спасибо тебе!

Она шутливо отвесила поклон.

– Скоро будем читать новенькую книгу! Ты будешь первой, кто получит свой экземпляр!

Я, улыбнувшись, посмотрела на неё.

Она похлопала ладонями, точнее погремела костями в знак благодарности. И исчезла…

А я, жмурясь от яркого солнца, радовалась, что ещё одна моя книга увидит свет…

– Что читаешь? – знакомый голос раздался прямо над ухом и, признаться, порядком напугал меня.

– Господи! Ты чего так подкрадываешься? – За два года я так и не сумела привыкнуть к её внезапным визитам.

Сегодня на ней был чёрный рабочий балахон. Самый строгий и поношенный из всех. Значит, работы было много и она сразу с «дежурства» ко мне.

– Так что читаешь-то, покажи?! – Гостья смешно вытягивала шею, пытаясь взглянуть на обложку.

– Книгу свою новую из издательства забрала! Вот… рассматриваю.

Я довольно улыбалась. Настроение и впрямь было чудесное.

– Книгу?! Это хорошо… Молодец ты, писака. Стараешься. Хвалю. – Она так по-доброму, но критически пролистывала моё творение. – Почитаешь на досуге? А то устала я что-то сегодня… Трудная неделя выдалась. Один только Лос-Анджелес чего стоит. – Она тяжело вздохнула и опустилась на диван рядом со мной.

Я молчала, не зная, что сказать. Она тоже молчала.

Затем, резко повернувшись ко мне, спросила:

– Скажи, а ты вот меня не боишься?

Я ответила не раздумывая:

– Нет, не боюсь. Меня даже люди некоторые спрашивают, не страшно ли мне писать про тебя?!

Она вся подобралась и с любопытством смотрела на меня, потирая лоб:

– И что ты говоришь?

– Говорю, что не страшно.

– Вот, люди всё-таки глупые… Посмотришь на некоторых: так уж они за свою жизнь держатся. Имя даже моё произнести боятся. А приглядишься поближе: ни черта у них в жизни нет, окромя квартиры да машины. Давно ни души в них, ни жизни… Жён своих не замечают, с детьми не играют… Родителей не навещают. Бога, и того забыли давно! Вот за что, спрашивается, держаться?! Поэтому я и говорю всегда: не смерти надо бояться, а пустой жизни…

Я покивала головой, полностью с ней соглашаясь.

Она продолжала:

– Знаешь, за что я тебя уважаю? Ну, помимо твоих рассказиков? За то, что ты не трус. Трезвый ты какой-то человек, писака. Вроде и маленькая такая, хрупкая. В чём душа-то держится… Ан нет… Поговоришь с тобой, сразу как-то теплее становится.

Я слушала улыбаясь. И так мне было приятно и лестно от её слов.

– На днях тут Володю Маяковского видела. Вот уж кого и уважаю как человека, так это его! Широчайшая душа! Твоя ему, конечно, и в подмётки не годится… Огромного роста, широкоплечий, мускулистый. Косая сажень, а не человек. Энергичный, с громким голосом и размашистыми жестами. Уж он-то меня никогда не боялся. – Моя Гостья мечтательно задумалась, вспоминая… – Бывало, сидим мы у него на кухне, разговоры ведём, он мне стихи свои почитывает. Я часто спрашивала у него: зачем, мол, тебе нужна эта Лиличка Брик?! Замужем она… И с мужем, и с тобой, вертихвостка, крутит. И Володя, огромная человеческая глыба, вдруг разом делался таким маленьким и словно беззащитным. Чёртова ветреная девка! Так его охомутала… Знаешь, что меня сейчас радует? На небе Володенька среди ангелов… Но я ни разу не видела там эту Лилю Брик…

Я смотрела на неё и не могла представить, что она вот так, как со мной, сидела с самим Маяковским… Интересно, сколько же ей лет?!

Она, прочитав мои мысли, сказала:

– Не твоего ума это дело!

Мне стало стыдно, что я могла поставить её в неловкое положение. И чтобы как-то исправить ситуацию, я спросила:

– А давай я тебе почитаю? Хочешь?

Она сразу расплылась в улыбке (как уж смогла), и ответила: