Вячеслав Репин - Последняя охота Петра Андреича

Холмы по другому берегу, вздымающиеся неровными, мутно-сиреневыми волнами – знаменитые местные холмы, неведомо кем и почему возведенные в этот ранг, – уже с утра затягивала плотная дымка. Туман, всползающий к верхушкам холмов, согласно местной примете, был всегда к похолоданию.

Входная дверь ударила. На пороге вырос председатель с тюком сена.

– Ах вот ты где, Андреич! А я тебе названиваю, названиваю всё утро. Ухо скоро отсохнет.

Дякин был вспарен и красен. Глаза виновато шныряли по сторонам. Таким он бывал с перепою, когда получал нагоняй от жены, сварливой хохлушки.

– На работе я. Где мне еще быть?

Сгрузив в прихожей свой тюк, Дякин спросил:

– Ты насчет послезавтра?

– Узнал чего нового?

– Узнать-то узнал… – Дякин удрученно засопел и вмиг превратился в невысокого, жалкого старикана; он подошел к письменному столу и стал зачем-то шуровать выдвижными ящиками. – Генерал, значит, из штаба. Каких-то этих войск, ну как их?.. Летит, Андреич, на собственном самолете. Но ты послушай, Пётр Андреич! – По имени-отчеству Дякин обращался к Звеногову в редких случаях. – Звонил я, значит, Поликарпычу, командиру части. Он тут, конечно, при деле, зараза, так я и думал. Ну так вот… Охотник, говорит, такой, что… Не нам с тобой чета. По всей стране ходил, на тигра в Уссурийске, за границей и даже в Африке…

«Четой» Дякину Звеногов себя не считал. Задетый за живое, он с трудом удержал себя от очередных возражений и лишь махнул рукой и обронил:

– Да врут, небось. Видали мы эту Африку.

– Вот твой характер! Что не скажешь – всё он видел! Всё он знает! – взорвался Дякин. – Говорят был – значит был! На что идти собираются, не знаю. Рассчитывай человек на восемь.

– Да ведь не сезон.

– Да что ты мне-то песни поешь! Я их что, заказываю, сезоны? Ничего, сами разберутся. У тебя ружья-то наготове, если что?

– Нет. – Звеногов отрицательно покачал головой. – Свои не дам, даже не думай.

– Да кто тебя просит давать-то? На всякий случай спрашиваю…

– Всякий не всякий…

– Не могу тебя понять, что ты за человек такой, ну ей-богу?! Ну что тебе стоит?! Попросить что, так в ноги надо кланяться. Убудет на раз-то? Или куркулями будем сидеть? А может, и не попросят. Ты проверь, чтоб вид был, смазка, запах нормальный. Ну, как положено. А то ведь висят, небось, железяками в чулане. Считай – твое рабочее время…

Звеногов сверкал глазами в окно. По опыту он знал, что прекословить бессмысленно. Не мытьем, так катаньем председатель своего добивался, умел брать измором.

– В общем так, Андреич, как на себя рассчитываю. Иди и жди! Чуть что, дам знать…

На дачу Звеногов так и не поехал. Вернувшись домой, он принялся перебирать свое охотничье имущество. Ружей он держал с десяток, в основном старые, некоторые уже негодные, но два-три ружья недавнего современного выпуска вполне могли еще сослужить немалую службу. Разбирать двустволки до винтиков и шпунтиков было его любимым занятием. Смазывать, надраивать стволы, вставлять капсюли в уже стрелянные гильзы и отмеривать пороховые заряды он мог часами напролет.

Он и сам не знал, зачем набил сегодня несколько десятков патронов. Зачем в таком количестве? Звеногов сделал перерыв. И вскоре, не находя себе места, опять вернулся к ружьям.

Председатель Дякин больше не звонил. Наверное больше нечем было поделиться. Или всё действительно шло своим ходом, и намеченных планов никто не отменял.

Летные части, изредка принимавшие служебные рейсы из округа, базировались в восьмидесяти километрах от областного центра. Стародавнее неудобство усугублялось запущенным состоянием дорог, особенно остро это давало о себе знать в последние годы. Трястись сотню километров по разбитым местным бетонкам очередные военные гости не захотели. И вопреки отработанным армейским правилам, посадку самолета заранее согласовали с гражданскими диспетчерскими службами. От местного гражданского аэропорта до районного центра, где базировались артсклады, езды оставалось всего полчаса.

Московский военный рейс стоял в планах единственным на весь день. Уже который месяц гражданский аэропорт работал с перебоями. Огромное хозяйство попросту простаивало. Посадочные полосы зарастали сорняками. Из-за сбоев в поставках горючего гражданские рейсы сократились до минимума. Персонал выходил на работу через день. Здание аэропорта открывали лишь для обслуживания московского рейса. Но и тот из регулярного, ежедневного превратился в полуофициальный, «коммерческий» и осуществлялся не чаще, чем два раза в неделю.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.