Вячеслав Репин - Последняя охота Петра Андреича. Повесть

© Вячеслав Борисович Репин, 2017

ISBN 978-5-4485-0275-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Paris 1992—1993

Утро выдалось непогодистое. Низкая облачность, ожидаемая на ближайшие дни, затянула московский регион еще с вечера. Грозовой фронт держался ниже обычных показателей, на ближайшие часы прояснений не обещали, ожидались сильные осадки, грозы с градом, со шквалами и резкое похолодание.

Такие метеосводки с четырех утра получал штабной дежурный. Часть этих сведений приходилось отсеивать. Другие передавались дальше. Распоряжений о возобновлении штатного режима полетов так и не поступало…

Городские окраины застилал туман. Ночной мрак оставалась непроглядным, рассвет даже не чувствовался. В рваном грузном месиве осенней ночи что-то шевелилось и переворачивалось с боку на бок, словно большое, по неосторожности разбуженное животное. Насыщенный осенней прелостью воздух обжигал свежестью и еще чем-то острым и неприятным…

Несмотря на приостановку полетов, оживление перед летным полем царило обыденное задолго до рассвета. В начале седьмого диспетчер дал согласие на прием транспортного борта, запросившего разрешение на посадку вне графика. Приземлившийся армейский «туполев» вывернул с посадочной полосы, вплыл в зону освещенных стоянок и еще не успел вырулить на отведенный ему квадрат бетона, как из бокового входа в служебные корпуса высыпала группа солдат.

Подтянув хвосты и сгруппировавшись, рота обогнула газоны. На плаце перед ангарами офицер разбил подразделение надвое. Два взвода направились вместе с ним в сторону прибывшего транспортировщика. Остальные двинули врассыпную к открытому ангару на помощь уже задействованному там отделению.

Дежурное отделение подняли на ноги среди ночи для подготовки срочного рейса, который планировали отправлять, судя по всему, в любую погоду. Погрузка здесь не прекращалась. Без шапок, гимнастерки нараспашку, солдаты работали без перекуров, выглядели изнуренными. Но даже в этом ритме, видимо, не успевали уложить в заданное время.

Мертвая, но уютная темнота, в желтом свете фонарей казавшаяся всё же обжитой и наполненной каким-то невидимым присутствием, раздалась с рассветом холодной синевой, а затем мутная, промозглая серость смяла под себя только что проступившие очертания зданий и земляных насыпей. Понемногу становились различимы и многочисленные пристройки всего военного аэропорта, лохмотьями маскировки завешанная техника. Обширное летное хозяйство, чем дальше, тем, казалось, всё больше уплотняется, и вдали, где-то уже в стороне от безжизненных взлетных полос, превращалось в сплошное нагромождение.

Голое бетонное пространство, лоснящееся, как от масла и обрывающееся в туман, оживало с каждой минутой. Перед выстроенными в ряд крупнофюзеляжными самолетами появился топливозаправщик. Техперсонал засуетился со шлангами. Грузовой электрокар, сопровождаемый вереницей прицепов, в который раз проделывал один и тот же маршрут, издавая жужжание и не переставая подскакивать, как радиоуправляема игрушка. Прицепы вновь и вновь подгоняли к дальнему самолету, прибывшему ночью с Аравийского полуострова. Из трюма «Ил-76» будто из прорвы выкатывали контейнеры, горы ящиков и даже тележки с обыкновенными чемоданами.

Суета вокруг стоявшего в стороне пассажирского «Яка» наоборот приутихла. Приготовления к вылету закончились, диспетчер дал добро на вылет. В ожидании своих пассажиров и последних распоряжений самолет запустил турбины. Один из пилотов вышел на невысокий трап, передергивался от холода, торопливо курил и наблюдал за караульными возле диспетчерской.

С автоматами, в шинелях, но без шапок, в ожидании разводного двое солдатиков забавлялись с овчаркой, пытались натравить собаку на стаю ворон. Овчарка порывалась. Но то один, то другой хватал ее за хвост. Большая лохматая собака не понимала, что от нее хотят, и вскакивала на дыбы, с ловкостью двуногого бросаясь лапами на грудь солдатикам.

Вдали наконец забрезжил свет автомобильных фар. На дальней развилке со шлагбаумом, где дорога раздавалась надвое и выводила к зданиям и к летному полю, в просветах размытой туманом березовой рощи замелькали фары быстро движущихся машин.

Не сбавляя скорости, черная «ауди» и «волга» вырулили на бетонную гладь, подвернули к трапу дожидавшегося «Якушина» и дали по тормозам.

Из первой машины выскочил молодой, сухопарый прапорщик. За ним, распахнув все дверцы одновременно, высадилось еще двое офицеров, тоже в полевой форме. Невысокий, спортивного сложения полковник в кителе держал шинель в руках. Его долговязый и непроспавшийся напарник с майорскими погонами предпочел одеться в верхнее. Из второй машины вышел генерал, высокий, статный, не первой молодости, но из тех, кому трудно бывает дать точный возраст. Свою фуражку и шинель генерал сунул в руки прапорщику и на миг задержался перед машиной, зачем-то осматриваясь по сторонам.

Пилот на трапе спустился на ступеньку ниже, поймал на себе взгляд генерала, встал навытяжку и козырнул.

Генерал ответил сухим кивком и продолжал озирать аэродром, рядом стоящие самолеты и усердствующих у подтрапников грузового «илюшина» солдат, которые выгружали из трюмов что-то мелкое, тяжелое.

Солдатики, как по команде, удвоили усилия. Ящики передавались из рук в руки с лихорадочным рвением. В безмолвном старании солдат угадывалось что-то показное, а вместе с тем умение работать слажено, о чем они и сами, по-видимому, не догадывались.

Генерал вопросительно уставился на пилота, которого видел впервые.

– Шаповалов?

– Так точно, товарищ генерал!

– Почему с вечера не проинформировали? Что за неразбериха с метеосводками?

– Задержка отменена, товарищ генерал! Всё в порядке, можем лететь, – выдал пилот.

Но это и так уже всем было известно. Повернувшись к офицерам, генерал подстегнул их:

– Тогда, давайте, без канители…

Пилот, словно оправдываясь, добавил:

– Еще с час назад стеной висело. На всю область. В этот период – обычное дело. Нам только взлететь, а там чисто, солнечно…

Прапорщик передал вещи генерала пилоту в руки и вернулся к «ауди», в которой тот приехал. С заднего сиденья машины младший офицер извлек два одинаковых кожаных портфеля. Молоденький водитель передал ему длинный, пухлый чехол защитного цвета. Подхватив вещи в охапку, прапорщик понес багаж в самолет.

Водитель «волги», квадратного сложения бритоголовый ефрейтор, выдал по портфелю полковнику и майору, после чего достал из багажника еще один чехол, такой же на вид, как и первый, унесенный прапорщиком в самолет, но из брезента более изношенного, тоже продолговатой формы и с чем-то тяжелым. Полковник принял чехол из рук ефрейтора и вернулся к машине за оставшимися вещами.