Павел Амнуэль - Что будет, то и будет. Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 6

– Не понимаю, – заявил Кудрин. – Что значит – значительно раньше? Шай был жив, когда мы…

– Нет, – покачал головой комиссар. – Фактически он был уже мертв.

– Что за чепуха! – воскликнул Астлунг.

– Вы тоже считаете это чепухой, господин Садэ? – повернулся к директору Бутлер. – Я имею в виду биконол Штайлера…

– Я… – начал Садэ. Он смотрел в глаза комиссару, ладони его, лежавшие на столе, нервно подрагивали. Бутлер молчал. Молчали и остальные, ничего не понимая в этой дуэли взглядов.

– Вы ничего не сможете доказать, – сказал наконец Садэ.

– Не смогу, – согласился Бутлер и облегченно вздохнул. – Единственное, чего я бы хотел здесь и сейчас – услышать, что вы, господин Садэ, согласны с моей версией. Эти господа будут свидетелями, с меня достаточно.

Садэ встал и отошел к окну.

– Я расскажу все сам, – сказал он, не оборачиваясь. – Вы начнете копаться в деталях, я бы не хотел этого. Но и неясностей я не хочу тоже, раз уж приходится…

Он вернулся к столу, сел и налил себе вторую чашечку кофе. Руки его больше не дрожали.

***

– Кацор был негодяем, – сказал Садэ. – И все вы, господа, со мной согласитесь. Тебя, Бени, он бросил на поле боя. Тебя, Нахман, надул на миллион, и все это знают, хотя никто не может доказать. Вам двоим он тоже насолил, оставив память на всю жизнь. Но мы общались с ним – в бизнесе и политике приходится делать вещи, которые не позволишь себе в обыденной жизни… Я с ним столкнулся семь лет назад. Собственно, кроме Кацора, о той давней истории никто не знал…

– Вы имеете в виду дочь рава Бен-Зеева? – тихо спросил Бутлер.

– Так… вы все-таки это раскопали?

– Видите ли, – сказал комиссар, – когда я понял, как был убит Кацор, я пересмотрел его компьютерный архив. Иными, как говорится, глазами…

– Я понял, – прервал комиссара Садэ. – Это была любовь… Я и до сих пор… Неважно. Я был женат, а Далия замужем, вы знаете, если нашли это… Мы встречались около года – до тех пор, пока о нашей связи не стало известно раву Бен-Зееву. Муж не подозревал до конца. Мы вынуждены были расстаться, и месяц спустя Далия покончила с собой.

– А Кацор узнал об этом, – сказал комиссар. – Он вас шантажировал?

– Нет. Намекнул пару раз – этого было достаточно. Он ни о чем не просил, но мне было ясно, что в любой момент история может всплыть. Я по своей воле начал продвигать Кацора в фирме. Вы ж понимаете, что означала бы огласка для рава Бен-Зеева, для мужа Далии, который так больше и не женился, и для моей карьеры, не говоря о семье. Я держал Кацора при себе, но как я его ненавидел!

– Когда вы узнали о его намерении уйти из фирмы?

– За месяц… Он приезжал к Радецкому после полуночи, вел переговоры так, чтобы никто из нас ничего не узнал раньше времени. Но у меня есть свои информаторы… Я понял, что Кацор намерен переметнуться к конкурентам, и тогда у него больше не будет причин держать язык за зубами, а у Радецкого появится против меня такой козырь, что… Я знал, что Кацор не пьет кофе по-турецки. А о биконоле Штайлера я имел представление еще с тех времен, когда служил в ЦАХАЛе. Я ведь по военной профессии химик.

– Хочу пояснить для вас, господа, – комиссар повернулся к гостям. – Пятнадцать лет назад в лаборатории Штайлера – это химическая лаборатория ЦАХАЛа в Негеве, занимаются они ядами, работают в том числе и для Мосада, – так вот, у Штайлера было синтезировано вещество, названное биконолом. По сути, это вид бинарного оружия. Бинарное оружие индивидуального действия, скажем так. Если ввести его в организм, биконол, состоящий из двух безвредных компонентов, не производит абсолютно никакого воздействия. В это время при специальном анализе компоненты биконола можно обнаружить в крови, но кто станет делать себе такой анализ, не имея подозрений?.. Олнако достаточно этому человеку выпить безобидный напиток – кофе по-турецки, – и смерть наступает незамедлительно. Дубильные вещества, возникающие в кофе именно при этом способе приготовления, действуют на составляющие биконола, как катализатор. Соединившись, эти составляющие мгновенно разделяются на цианистый калий и второе вещество со сложной формулой и безвредное, как наполнитель для лекарства. Цианид вызывает смерть. Цианид обнаруживают при посмертной экспертизе. И кому придет в голову, что яд не поступил в организм в момент смерти, а уже был в нем… Может быть, много дней… Сколько дней, господин Садэ?

– Восемь. Много дней – преувеличение, комиссар. Компоненты биконола выводятся из организма в течение примерно двух недель. Мы вместе обсуждали экспортные заказы, вы, господа, тоже присутствовали, помните, это было у Рони? Никто ничего не заметил, все так спорили… Биконол не имеет вкуса… Я знал, что Кацор не пьет кофе по-турецки, и у него были все шансы выжить, если… В тот день он пригласил вас, господа, чтобы сказать о своем решении. Вы были на вилле одни, я позвонил Кацору, сказал, что приеду тоже, попросил приготовить кофе по-турецки. Он знал, что это мой любимый напиток… Вот и все.

– Значит, если бы… – сказал Офер, глядя на Садэ широко раскрытыми глазами, – значит, если бы мы не начали пить кофе до твоего приезда…

– Господин Садэ не собирался приезжать, – сухо сказал Бутлер. – Он был уверен, что вам предстоят неприятные дни, но, в конце концов, против вас не смогут выдвинуть обвинений, и дело спустят на тормозах. Я прав, господин Садэ?

Генеральный директор кивнул.

– И вы правы тоже, – заключил комиссар, вставая, – доказать я не смогу ничего. А признание, даже при свидетелях, не может служить доказательством в суде. Тем более, что вы не станете его повторять, а эти господа скажут, что ничего не слышали. Я прав?

Молчание было знаком согласия.

***

– С ума сойти! – воскликнул я. – Ты хочешь сказать, что генеральный директор «Природных продуктов» Садэ умер не от инфаркта, а…

– Он покончил с собой, – кивнул Бутлер. – И у него было достаточно возможностей изобразить это как смерть от инфаркта. Даже врачи не догадались. Только мы, пятеро.

– Но если никто ничего не понял, почему ты рассказал мне? У меня теперь будут чесаться руки. Я историк и писатель, а этот материал – сенсация!

– Ты думаешь? – пожал плечами комиссар. – Да кого сейчас заинтересует эта забытая трагедия? Прошло три года… Разве что любителей детективов…

Для них и рассказываю.

– Помнишь, ты говорил, что какого-то безнесмена убили с помощью компьютерной программы? – спросил я у своего соседа, комиссара тель-авивской уголовной полиции Романа Бутлера.

– Что? – рассеянно переспросил Роман, глядя на меня как на пустое место, или, если быть точным, как на министра иностранных дел Игаля Фишмана. Я повторил вопрос.