Эдуард Билак - Экспонат. Сборник непредумышленных историй

Я когда нырял, вообще ни о чем не думал. А зря. Нырнул я как раз напротив закидушек, которые сам же с моими друзьями и наставил (действительно, не напротив же лагеря их ставить, понятно, что поодаль). Когда уже подплывал к другому берегу, первую и поймал, в ногу она впилась, вторая тоже, я их вроде и не очень почувствовал от боли, которую мне крапива и задница причиняли, а вот когда одна уже мне прямо в конец впилась, я опять заорал…

Кое-как я на берег выполз. Без трусов, обмотанный леской с крючками, по пояс красный, как ошпаренный рак. Вот таким меня все на берегу и застали. Они, как мои вопли услышали и увидели, как я там скакал, да в речку бросился, да потом опять заорал, поначалу решили, что я рехнулся от радости, что уже не девственник. А потом побежали поздравлять. Все побежали. Сволочи! Хотя они же не знали…

Подруга моя тоже вплавь перебралась, когда оделась. Правда, немного в другом месте. Парняги подсказали, где переплыть. И вот они смотрят на меня стоят и не знают, что со мной делать. Они ведь не знают, что произошло, а я только стоны издавать могу. Кое-как сообразил, что сам идти не могу, еще этот крючок в члене. Сделали, принесли две жердины, чем-то там их перетянули и потащили в деревню, чтоб скорую вызвать или в город как-нибудь отправить. И вот такая процессия ползет по сельской дороге, они меня чем-то прикрыли и тащат, как киношного раненого командира. Я им потихоньку рассказываю, мол, на приходе уже какая-то тварь прямо меня в очко ужалила. И все! А потом все остальное и получилось. Девчонки охать стали, парняги, меня дослушав, вдруг ржать начали. Смешно им, блин, стало. Потом и девки ржать принялись.

Тут на ту пору телега с местным мужичком ехала по дороге. Подъехал мужичок, видит, дорогу компания молодых перегородила и все ржут. И носилки на дороге со мной стоят. Мужик сурово так:

– Дайте проехать, шалопуты, а потом ухахатывайтесь.

Ну они на меня показывают и ему говорят:

– Возьми раненого в деревню, очень уж надо доставить. Помоги.

– Чего ж вы ржете, ежели он раненый?

– А он тебе по дороге расскажет, мужик. Ты уж довези.

Слез мужик с телеги, подошел к носилкам, чем я был накрыт, приподнял, посмотрел.

– Да, – говорит, – если вы его сразу не сварили, то, наверно, спасти можно. Тащите его на телегу. И дайте кого-нибудь в сопровождение. Пусть с ним сам валандается, когда сгрузим.

Почему-то все решили, что сопровождать меня должна моя новая подружка. Все ведь парами были, чего удивляться. А мне хоть черта лысого, лишь бы до больницы дожить, так я весь страдал.

Вот мы в деревню и покатили на телеге. Она хоть телега и современная, на резиновом ходу, да сельская дорога все больше для тракторной тяги предназначена, потому трясет не хуже, чем на железных ободьях. Въехали в деревню, едем, значит, по улице, недолго, правда, мы ехали, на этой же улице свадьбу гуляли. Молодожены только из районного загса на машине с кольцами и колокольцами и местные кто на чем, зато много. Никак нам с телегой с ними не разминуться. Встали. Из машин все уже веселые и довольные жизнью повылазили, хлебосольная деревня, все друг дружке родня и знакомые. Деда в плен вместе с телегой и содержимым. Деду хрендали на свадьбе не погулять? А мне какого? Правда, дед за меня что-то там им сказал, аж жених с невестой лично пошли выяснять, что да как… Ну моя им новоявленная подруга и выложила все, что со мной случилось.

Что тут случилось… на меня ходило смотреть все мужское население деревни, присутствующее на свадьбе на тот момент. Женская половина деревни, узнав от невесты суть вопроса, горестно вздыхала, и я даже слышал жалостливые фразы типа: «Ведь молоденькой совсем еще… жалко-то как… и чего их на шершневый луг понесло?.. Шершень, наверно, его так… вот ведь не повезло пареньку…»

Тут тот, кто был менее всех навеселе, подал наконец-то здравую мысль:

– Может, пацана в больницу отправить? Не мешало бы. Спасти, так сказать, на перспективу.

Идея была подхвачена и поддержана, но… свадьбу никто добровольно покидать не хотел – даже ради меня с покалеченной уже судьбой. Правда, нашла выход из, казалось бы, безвыходного положения будущая теща: рассчитываясь за машину со свадебной атрибутикой, решила меня с ней и отправить. Шоферу все одно в город, пусть меня туда и доставит. Шофер отдельно везти меня никуда не хотел, не из лени, понятно, а так: не такси он, а машина, достойная других – благих дел. Теща доплатила, и все стало возможным: и моя доставка, и мое будущее.

Минимальными усилиями и с некоторыми затратами поменяло мое пострадавшее тело деревенскую телегу на кортежную свадебную машину. О подруге моей при перемещении забыли, впрочем, от ее отсутствия я ничего не потерял. Она, будучи в состоянии расстройства от не удавшегося для нее похода на природу, осталась при невесте давать консультацию о прохождения без последствий и с наибольшим удовольствием брачной ночи. Я отбыл в сторону города без нее.

Мы когда на трассу из деревенских ухабов выбрались, шофер полюбопытствовал, что со мной произошло. Я вкратце ему пересказал случившееся. Какое-то время он молча ехал. Потом он стал похохатывать, видно, его фантазия стала дополнять мой суховатый отчет происшедшего. Затем он уже в голос стал смеяться – задорно и взахлеб. Смешливый гад попался. И смеялся он все громче и громче, это коренным образом повлияло на возможность безаварийного вождения вверенного ему авто. Машина стала вилять, по ходу движения выписывая пируэты, затем остановилась на обочине, шофер распахнул свою дверь и, держась за живот, вывалился на проезжую часть, держась от смеха за живот.

Случилось это в пределах видимости поста ГАИ, где его увидела стоящая там пара милиционеров. И что им, выполнявшим свой долг, увиделось? Едет свадебная, в лентах с кольцами машина, виляя на ходу, как пьяница к ночи пятницы, останавливается, открывается дверь, водитель выпадает из нее, смеясь и плача… ясное дело – пьяная сволочь за рулем. Непорядок! Придерживая фуражки, бегут они к машине свадебной. Добежали. Шофера подымать, а он уже чуть не икает от смеха и объяснить ничего им толком не может, лишь рукой в сторону машины машет. И главное, спиртным от него ни грамма не пахнет. Ну, сунулись они в салон. Там я в непотребном виде. Они меня спрашивают:

– Что за дела, пацан? Что это с ним, да и с тобой тоже?

Мне-то не до смеха, я им тоже вкратце:

– Первый раз с женщиной был, да в самый ответственный момент меня шершень в зад. Вскочил. Упал. Да неудачно – в крапиву, из крапивы – в реку, да там на снасти расставленные нарвался и крючков насобирал… А этому гаду, хоть и везет он меня в больницу, смешно стало, что мое лишение девственности мне на всю жизнь запомнится.