Галина Вервейко - Питер в судьбе сибирячки. ХХ век. 70-е и 90-е годы

Приехала в общежитие, а в нашу комнату уже собираются поселить на Любино место, не успела я её постель сдать… Поселили артистку, то есть актрису Челябинского драмтеатра. Она на театральное отделение поступает. Такая шабутная! Как будто «не в себе». Очень странная. Зовут Надя. Мы с девчонками «с неё умирали» (а точнее: были «в шоке» от её поведения). Вечером ходил по комнатам какой-то дежурный студент – «знаток истории». Решил нам «дать консультацию». Так она так с ним разговаривала! Чуть ли не матом! Он испугался и сбежал из нашей комнаты.

4 АВГУСТА, среда

Утром проснулась, и Светлана вскоре постучала к нам в комнату. Когда она ушла, я досочиняла оставшиеся комбинации. Поехали на экзамен. Захожу сдавать, а там одна Капитолина сидит в классе. «Да, – думаю, – какая может быть объективность, если она одна принимает?» Она уже в последнее время как-то раздражённо смотрела на нас с Любой на «классике», наверно, не оправдали надежд, которые ей посулил Фомич, говоря о нас. Сами знаем – не «классички». В «народном» у нас успехи лучше были: даже однажды в Омский хор приглашали в танцевальную группу.

Уже теперь пожалели, что не поехали в Москву поступать (а потом нам ещё сказали, что там недобор был в этом году…) А здесь столько артистов балета из театров поступает! Куда нам до них? Некоторые после хореографических училищ…

Правда, по «композиции» я, кажется, была «не дура», что-то соображала. По крайней мере, мои педагоги в Омске часто одобряли мои сочинения…

Но по глазам Капитолины сразу было видно, что она меня «завалит» (из-за «своей классики»). Стою перед ней и думаю: «Сейчас скажет сочинить «адажио на середине», а это, мне кажется, самое сложное в классическом уроке. И точно! Называет. У меня оно было готово, показала ей раньше времени. Её это разозлило ещё больше. Говорит с раздражением:

– Фондю на середине с элементом адажио.

Опять ей показала.

– Сделай обратно.

Сделала. Она:

– Танцевальная комбинация на 32 такта.

Когда стала показывать, пришёл преподаватель по «композиции». Она ему громко:

– Посмотрите, по-моему, очень плохо!

Чувствовалось, что она мне на психику действовала, чтобы совсем выбить из колеи. И у меня, конечно, после этих слов настроение стало «нулевым». Но ещё «батман тандю» по «народному» сочинила.

Капа опять шёпотом что-то «капала» мужчине на мозги. И он дал испанское пор-де-бра», на котором у меня нервы окончательно сдали. И в конце она победоносно заявила, что я «ни одной комбинации не сочинила» (?!) и «тело совсем беспомощное».

Думаю: «Ещё бы! Так настроение испортить! Уж лучше бы в первый день не отдала экзаменационный лист, чем так морально издеваться!» Наша школа хореографическая хоть и считается лучшей в мире, но сколько же в ней унижений! Неужели нельзя без этого? Ведь можно же всё объяснить и сказать по-человечески, не растаптывая в лепёшку достоинство и уверенность в своих силах. Но, увы…

Вышла я из класса после этой «пытки», и так стало сразу легко и радостно! Едем домой вместе с Любой! Мне уже совсем не хотелось оставаться в этом институте на несколько лет под таким моральным гнётом.

Приехала – Любаша дома, в общежитии, вернулась уже из Эстонии. Поехали мы с ней сдавать в кассу билет на самолёт, а вместо него купили два – на поезд: поедем 8-го вечером, с пересадкой в Свердловске.

Со Светланой произошло то же самое, что и со мной. И она скоро уедет в свой Архангельск.

5 АВГУСТА, четверг

Утром встали и пошли в парикмахерскую, решили «красивыми» вернуться в Исилькуль – с новыми причёсками, то есть – стрижками.

Купили коробки картонные на почте. Уложили в них все свои книги и, уже в который раз, отправили их домой. Упаковывали в «общаге», а когда пришли на почту, то в одной оказалось аж 11 килограммов! (А принимали только десять). Пришлось распаковывать – убирать лишние.

Вечером в комнату пришла Светлана, сидели и разговаривали с ней. Мы всё своё Омское КПУ вспоминали (как там здорово было учиться), а она рассказывала про своё – Архангельское. Надя (артистка) гадала на картах: поступит – не поступит. А нас уже этот вопрос не интересовал: всё было известно.

Двое девчонок наших омских приходили – Попова и Серебрянникова. Рассказали, что Кириченко с Ревой поехали в Кемерово поступать. Им сразу ясно было, что конкурс большой, навряд ли сибиряков примут (свой регион и то отсеивают).

6 АВГУСТА, пятница

Поехали утром в Эрмитаж. Нас «актриса» упросила сводить её. У нас уже денег совсем почти нет, так она сказала, что купит нам билеты, как своим «гидам». Там сейчас выставка «Золото древней Америки», но билеты уже не по нашему карману: 1 рубль 50 копеек (во обеднели-то!) Пробежали мы с Надеждой «галопом» по Эрмитажу, самое ценное старались ей показать (хоть там это трудно выбрать), были её «экскурсоводами». Больше всего хотелось попасть в роденовский зал, но он был как раз на реставрации. Выставлены только две его скульптуры – «Поэт и Муза» и «Вечная весна». Эта скульптура у меня самая любимая, и ещё очень люблю «Поцелуй».

После экскурсии решили перекусить на Невском. Как мы эти котлеты в себя впихивали! (Несъедобные даже на вид!). Не описать! Сидим с Любой, давимся, а Надька нам говорит:

– Ешьте всё! Денег жалко!

(Это она решила нас так «накормить»).

Потом она поехала домой, а мы пошли на поиски Нахимовского училища. Это Савочкина дала нам такое задание: взять там условия приёма. Хочет своего племянника туда пристроить.

Зашли в парк Ленина, рассмотрели там памятник «Стерегущему». Очень хотелось в Планетарий сходить, но было уже поздно – его закрыли.

Вечером девчонки к экзаменам готовились (Галка с Леной), актриса читала нам свои произведения, которые будет сдавать. Люба переписывала сочинения (на следующий год пригодятся для поступления), а я читала книгу, приобретённую в Питере – «Почитаем Онегина вместе» Ю. Долининой.

7 АВГУСТА, суббота

Утром поехали в институт, забрали там свои документы. Актриса наша осталась экзамен смотреть. А мы поехали на переговоры с Силламяэ, но телефон не отвечал.

Прошлись по Невскому до Казанского собора. Решили в него сходить: там музей истории религии и атеизма. В здании собора находится прах Кутузова, и есть ключи от французских городов и французские флаги, которые были захвачены во время Отечественной войны 1812 года. А в залах музея религии и атеизма нас заинтересовали различные боги, которым нужно молиться за определенные грехи. Очень натурально были сделаны камеры пыток инквизиции: жутко даже от их вида.

Вечером снова ходили на переговоры: мне телеграмма пришла от родителей. Сидели целый час на почте в нашем районе, но нас так и не вызвали, а потом отделение закрыли – в 10 часов. Не везёт нам сегодня с переговорами.