Ольга Фандорина - Ложная реальность

Невесть откуда накатило чувство одиночества и пустоты. Ревность? Нет, не похоже. Тогда что? И почему так тяжко, словно я недавно пережила какую-то трагедию… Я уединилась в ванной, чтобы закрыться и вдоволь поплакать, но Андрей не позволил. Он пришёл и стал меня утешать. Внезапно мы оказались без одежды. Андрей продолжал что-то говорить и одновременно намыливал мне спину. Только тогда я поняла, к чему всё идёт.

– Я буду осторожен, – прошептал он.

Конечно же, я не сопротивлялась…

Время летело, как корабль по морю на всех парусах, и только Андрей обладал властью останавливать его для меня своими взглядами, прикосновениями и намёками. Когда он подолгу не выходил из своего кабинета, это выводило меня из себя. А наши пересечения на дежурствах и планёрках способны были поднять мне настроение на целый день. В конце трудного рабочего дня для меня не было ничего приятнее, чем заметить беглый взгляд Андрея, скользнувший по моим ногам. И его совсем не обидело, что я назвала его напарником. Но, когда мы что-то получаем, нам всё равно не бывает достаточно. Мне хотелось ещё больше таких вот «случайностей». И они не заставили себя ждать.

После того как мы начали постоянно дежурить вместе, Андрей пару раз словно невзначай назвал меня на «ты».

Впервые – когда я слегка превысила полномочия и отпустила его, сказав: «Можете идти». Гретт, сидевшая за столом рядом со мной, изумлённо охнула: «Ничего себе!» Её бледные щёки полыхнули румянцем, и она отпрянула от меня, будто я всерьёз заявила, что Земля плоская.

Андрей как администратор сам отпускал учителей. В ответ на мою реплику он улыбнулся, но так быстро скрылся, что я не успела сказать что-то ещё. Зато дома вся извелась от неловкости и чувства вины.

«А вдруг Андрей решит, что я над ним прикалываюсь?» – занимал меня важнейший вопрос, из-за которого я по третьему разу мыла одну и ту же тарелку.

«Нет, я же не сказала ничего плохого», – крутилось у меня в голове во время просмотра ленты новостей в дневнике.

«Но если всё-таки он обиделся? Вот и Гретт отреагировала негативно…»

На несколько секунд мои пальцы зависли над клавиатурой. Написать Гретт? Может, спросить совета? Но она же не знает…

Страсть как хотелось поделиться, причём не с Энн или Леной, а с кем-то из лицея, кто понимал… Гретт подходила идеально. Её славная открытая улыбка располагала к себе больше, чем аристократическая сдержанность Тори. Но…

Я решительно убрала руки с клавиатуры и закрыла браузер – для надёжности. Нет, степень близости с Гретт ещё была недостаточной.

Делать было нечего – на следующий день я подошла к Андрею извиняться.

– Можно вас на минуточку? – оторвала я его от беседы с другими коллегами.

Мы вышли в коридор, и я сказала:

– Андрей Сергеевич, мне так неудобно за вчерашнее. Извините, пожалуйста.

А он махнул рукой и ответил:

– Да перестань, мы же пошутили.

«Перестань» вместо «перестаньте»? Неужели послышалось? Я поглядела на Андрея: естественная улыбка, расслабленная поза, непринуждённый тон… Может, случайно вылетело – не поймёшь. Он не обиделся – вот что имело значение.

Прошли выходные, незаметно пролетели понедельник и вторник, а заветная среда внезапно оказалась совсем не такой, как я ожидала. Из-за аномальной жары время текло неспешно и лениво, со старыми делами я разобралась ещё накануне, а новых не было. Впрочем, как и настроения, поскольку мой бессменный напарник ушёл на урок.

Была середина дня, самое жаркое время, и я решилась присесть на окно в учительской, как можно ближе к свежему воздуху. Мне было жарко – и от весеннего солнца, и от собственных мыслей. Никого вокруг, тишина и абсолютная расслабленность… Где уж тут замечать происходящее снаружи.

Отвратительный хлопок раздался секундой позже звонка с урока. За окном, прямо напротив лицейских ворот, две машины уткнулись друг в друга, как слепые котята. Правда, поднявшийся шум можно было сравнить разве что со львиным рёвом. Грохот, возмущённые маты автовладельцев… Конечно, авария привлекла не только моё внимание.

Из окна соседнего кабинета высунулась чёрная коса Гульнары, несколько старшеклассников во дворе наблюдали за разборками горе-водителей. А бодро вошедший в учительскую Андрей прокомментировал:

– Это потому что вы тут сидели. Они на вас засмотрелись.

Я хохотнула, с опущенными ресницами принимая комплимент.

В тот день Андрей снова назвал меня на «ты». В одном из рабочих документов требовалось соотнести класс и показатели, и я предложила использовать цветные ручки, чтобы не запутаться. Наверное, Андрей, как и я, с детства не играл в игру «Соедини предметы разноцветными линиями».

Мы так увлеклись, что в какой-то момент, протянув руку за другой ручкой, Андрей нетерпеливо бросил:

– Да подожди ты, дай сюда.

Я улыбнулась уголками губ и передала Андрею ручку, мысленно смакуя это вновь прозвучавшее «ты».

Отнеся документ секретарю, я вернулась в учительскую и проболтала с Андреем ещё минут двадцать. Я чувствовала, что очередное «ты» готово сорваться с его языка – но нас прервали. Наше уединение нарушила Гульнара, ворвавшись в учительскую на полном ходу. Я машинально отодвинулась от Андрея, его улыбка из тёплой сразу стала вежливой, а потом на перемене он и вовсе куда-то пропал.

– Вы так общались, – вкрадчиво произнесла Гульнара, глядя искоса своими цепкими восточными глазами. – Я помешала, да?

Ещё как!

– Ну что вы, вовсе нет, – улыбнулась я, скрывая разочарование.

Поздней весной, когда всё расцветает и теплеет, чувствам тоже самое время цвести яркими красками. В конце мая я получила визу в Германию, и седьмого неба, на котором от счастья обитают все влюблённые, было для меня явно мало. Оно осталось где-то внизу, под моими лёгкими ногами.

Я ехала домой, а Мироздание дразнило и подбадривало меня. Имя Андрей то и дело звучало из уст прохожих. То мальчиков так окликали, то мужчин. Выйдя из метро, я не стала пересаживаться в душный автобус. Предвкушение лета разливалось в воздухе, и хотелось до вечера гулять по городу.

На одной из улиц у обочины стояла машина с надписью «Служба крови». Естественно, я прочитала её как «Служба любви».

Расхохотавшись в голос, я порывисто достала из сумки телефон.

– Лен, привет! – мой голос звенел от энтузиазма. – Хочешь встретиться? Родители на дачу уехали. Посидим у меня, попьём кофейку, поболтаем…

– Отлично! А я как раз хотела тебе написать.

– Ну вот видишь. Давай тогда через час у меня, ага?

– Договорились.

Спонтанность, единодушие и то, что всё решилось как-то вдруг и легко, подняли моё настроение к восьмому небу, если такое вообще существовало.