Олег Колмаков - Магия зеркальных искажений

Не ошибусь, если предположу, что Колесников вряд ли мог располагать суммой, достаточной для поездки в какой-нибудь Калачинск, Тару или Черлак (то есть, не далее населённого пункта областного масштаба). Потому и не мог я себе помыслить, встретить Андрея здесь, в столице нашей Родине, городе-герое Москве.

И, тем не менее, он был сейчас тут, в Домодедово.

Поначалу я даже подумал о некоем человеке-двойнике, точной копии моего бывшего одноклассника (среди многомиллиардного населения нашей планеты, подобные сходства вполне допустимы). По этой самой причине, я и перевёл свой взгляд с «двойника» на информационное табло…

К слову сказать, на ту минуту я как раз вспоминал о своих юношеских годах. Дескать, мог ли я, во времена своей бесшабашной молодости, в далёком сибирском городе помышлять о каких-то там загранпоездках, международных аэропортах и дальних странах. Вот почему «точная копия» моего бывшего одноклассника достаточно органично вписался в нахлынувшие на меня ностальгические воспоминания. Сейчас он был для меня, не более чем виртуальная единица. Такая же, как и остальные друзья моего детства, о которых я только-только вспомнил.

Однако человек очень похожий на моего школьного товарища громко выкрикнул моё имя: «Иван!.. Ты ли это?..». Вновь не поверив в происходящее, на всякий случай, я огляделся по сторонам. Быть может, этот разодетый и щеголеватый франт обращался к кому-то иному.

– Иван!.. Да, ведь это я!.. Колесников!.. – продираясь сквозь людскую толпу, он следовал именно в моём направлении. Я вновь огляделся по сторонам: не розыгрыш ли это? Быть может, какой-то прикол со скрытой камерой или ещё что-то в том же роде? Меж тем, Андрей уже вплотную приблизился ко мне. – …Ты как здесь очутился?

Похоже, он был удивлён не менее моего. У стороннего наблюдателя могло запросто сложиться ощущение будто бы это не он, а именно я, большую часть своей жизни пропадал в полной неизвестности, был непонятно кем, непонятно кто и неизвестно где.

– Здорово. Рад тебя видеть… – ответил я нехотя, всё ещё продолжая поиск некоего подвоха. Да, и сказать по честному, не до школьных друзей мне нынче было. Ведь я впервые выезжал за кордон, отправляясь на семинар, приуроченный к всемирной выставке в немецком Ганновере. Потому и несколько мандражил, испытывая неприятное волнение и напряжённость перед неизведанным.

– Куда летишь? – он был как всегда прост и непосредственен, до фамильярности.

– В Германию.

– По делам или так… На отдых.

– По работе, – поспешил я с уточнениями.

– А вот я, сказать по правде… Так и не решил, в котором направлении мне отправиться. По началу, собирался в Голландию. Ну, там, травой до одури обдолбиться, прогуляться по бульвару красных фонарей… Потом передумал и выбрал Париж, город любви и Эйфелевой башни… Затем был Рим, Мадрид, Цюрих, Гётеборг… Для меня ж главное, что?.. Чтоб то путешествие надолго запомнилось. Чтоб оно меня хорошенько зацепило. Чтоб было, действительно в кайф.

– С каких это пор, ты начал путешествовать по Европе? – усмехнулся я с явным недоверием. Попутно в мой разум прокралась мысль о том, что мой бывший дружок, скорее всего, ввязался в очередную авантюру, подписавшись на какую-то вахту или иной контракт с неплохими «подъёмными». На эти самые деньги он, собственно, и приоделся. Ну, а теперь чешет мне по ушам о своих новых, якобы, безграничных возможностях.

Не упускал я и варианта, при котором Колесников мог запросто пристроиться в некие эскорт услуги. Его рост, фигура и физиономия вполне располагали для подобного поприща. Потому он нынче и здесь, в международном аэропорту. Встречает какую-нибудь богатую стареющую леди, обеспечивая ей вполне респектабельный имидж. Отсюда и его нынешняя богатая обёртка – не более чем униформа подобных контор. Как только часы пробьют полночь, все, чем он нынче располагает, будет возвращены по описи. То есть, карета превратиться в тыкву, извозчик в крысу и придёт конец сказке.

Отчего-то я вдруг вспомнил о том, как в старших классах мы всерьёз соперничали с Андреем за руку и сердце моей нынешней супруги.

Нет смысла скрывать, что по некоторым внешним данным, я всё же уступал Колесникову… Тем не менее, следует отдать должное рассудительности моей Ирины, сумевшей не поддаться мимолётным девичьим порывам, а обратить своё внимание на нечто более значимое, нежели рост или смазливая морда. Последующие годы нашей совместной жизни лишь подтвердили её завидную прозорливость. Без какой-либо ложной скромности могу заявить следующее: сделав правильный выбор, моя супруга обрела не только стабильность, но и вполне ожидаемые перспективы, чего вряд ли сумел бы обеспечить ей, всё тот же беспутный Андрей.

Нет-нет, после того амурного соперничества, мы вовсе не стали с Колесниковым заклятыми врагами. Разве могло оно перечеркнуть нашу былую многолетнюю дружбу…

– О путешествиях по Европе я задумался сразу после того, как начал писать свою книгу… – как бы, между прочим, Андрей принялся отвечать на мой вопрос. И тут, словно спохватившись, он вынул из внутреннего кармана пиджака бумажник. – …Кстати… Помниться, я занимал у тебя какие-то деньги. Вот, возьми. Штука баксов. Надеюсь, этого хватит. Теперь мы с тобой в полном расчёте.

– Но здесь гораздо больше!.. – ответил я, категорично отказавшись принимать от своего давнего должника большую часть протянутых мне купюр.

– Фигня. Будем считать данные излишки, процентами, накапавшими за долгую просрочку. В Германии эти доллары будут тебе вовсе не лишними. У тебя, кстати, когда рейс? Быть может, мы ещё успеем посидеть в какой-нибудь кофейне или ресторанчике, пропустить рюмку-другую, вспомнить молодость…

– Я вылетаю лишь завтра, – ответил я, мысленно подсчитывая возможные незапланированные затраты.

– Ну, а сегодня, ты чего здесь делаешь?

– Я только что прибыл из Омска. Решил немного осмотреться, чтоб завтра не носиться по залу аэропорта с выпученными глазами.

– Если осмотрелся, тогда пойдём. Нынче, я угощаю.

Уже, будучи за столиком одного из близлежащих от аэропорта питейных заведений я понял, что Колесников изменился не только внешне. Поменялся и его характер. Если раньше Андрей отличался мягким, несколько уступчивым нравом, то теперь он был несколько хамоват, развязан и в определённой степени циничен. Из умеренного сангвиника, склонного к меланхолии, мой бывший одноклассник вдруг переродился в ярко выраженного холерика.

– Кажется, совсем недавно ты заикнулся о некой книге, написав которую ты, якобы, и начал путешествовать… – в процессе лёгкого обеда и злоупотребления слабоалкогольными напитками, я напомнил приятелю о нашем недавнем разговоре. –…Что это за книга? Как её название?.. Если надумаю прочесть, то в которой из книжных сетей её можно будет приобрести?