Геннадий Казанский - Хроники Мира Музыки

Дэнни повертел головой, увидел разноцветные глаза и протянул к ним руки. Тут же его развернуло и он начал набирать высоту. Скорость подъёма увеличилась. Вот он уже перестал разбирать мелкие предметы на земле, а облака стали приближаться и вновь окутали мальчика. Дэнни продолжал подниматься всё выше и выше… а потом услышал стук своих ботинок о деревянный пол. Мальчик стоял на том же месте в секции «Виолино», перед ним был всё тот же продавец с широкой улыбкой на лице и скрещёнными на груди руками. Его шляпа мерно покачивалась.

– Ты видел его, малыш? – спросил продавец.

Дэнни не мог прийти в себя. Сердце бешено билось в груди, в висках стучал пульс – в такт метроному на стойке. Он очень надеялся, что всё, что он наблюдал, – правда.

– Дэнни, как ты? – Голос Зебастьяна взволнованно дрогнул.

– Всё хорошо, я в порядке. – Дэнни откашлялся в кулак. – Гэр Зебастьян, а где я сейчас был?

– Ты был там, где тебе суждено оказаться. Там, где всем рады, где всех ждут. Ты был в Мире Музыки. Возможно, тебе предстоит сделать там великое дело, но… пока я ничего не могу сказать. – Продавец говорил негромко, ведь слова предназначались только для Дэнни.

– Я хочу услышать больше о том месте. Мне нужно знать! – настаивал мальчик.

– Если коротко, ты был в самом музыкальном мире. В мире, где живут по-разному. Даже диалекты, на которых говорят, разные.

– Совсем как у нас? – спросил Дэнни.

– Да, совсем как у вас. – Зебастьян выразительно посмотрел на малыша. – Этот мир оберегают музы. Музы поэзии, музыки, истории, танца, но сейчас это не важно. Главное, что ты понял, что Мир Музыки существует и ты можешь в него попасть. То, что ты можешь заставить скрипку перенести тебя туда, говорит о твоих способностях.

– Как же мне снова туда вернуться?

– Через музыкальный проход, конечно. Но сперва нужно многому научиться. Необходимо овладеть навыками и знаниями. Видишь эти рисунки на стёклах и витринах?

– Да, гэр Зебастьян, вижу.

– Очень хорошо, – сказал продавец. – Это ноты. Тебе нужно их выучить, а после – превратить в мелодию, начертанную на витринах.

– Она отправит меня в Мир Музыки? – зарделся мальчик.

– Эта мелодия лишь одна из многих, способных отправить в музыкальный полёт. – Зебастьян откашлялся. – Есть ещё проходы, через которые можно заглянуть в музыкальный мир. Проходы могут быть молчаливыми нотами или разговорчивыми инструментами. Если слушать истории инструментов внимательно, то можно услышать рассказы про пиратов и рыцарей, доносящиеся из трубы, истории о музах, что с рёвом вырываются из органа, весёлые песни моряков, что растекаются из аккордеона, уносят на песчаный берег и позволяют вдохнуть солёный воздух Симфонического моря. – Хозяин музыкальной лавки сделал паузу и посмотрел в сторону Элли: – Но сейчас у нас не осталось времени, малыш.

– Гэр Зебастьян, пожалуйста, не называйте меня так. Я уже взрослый. – Мальчик переминался с ноги на ногу, не зная, что сказать дальше. Ему понравился необычный продавец. С ним было интересно. – У меня ещё много вопросов. – Дэнни смущался, но любопытство пересиливало всё.

Зебастьян раскатисто рассмеялся и положил руку на плечо малыша:

– Дэнни, ты совершенно особенный. Хочу сделать тебе подарок. Я подарю тебе любой инструмент, который ты захочешь освоить. Любой, кроме этой скрипки. – Он хитро улыбнулся.

Зебастьян наклонился к собеседнику, согнувшись до его роста. Он был так близко, что Дэнни разглядел паутинку морщинок в уголках его глаз.

– Почему кроме неё? – спросил мальчик.

– Для начала нужно научиться играть на обычных инструментах, а потом уже на волшебных. Теперь послушай меня, мой маленький друг: есть очень важные вещи, которые ты должен делать. Ты меня внимательно слушаешь?

– Да, гэр Зебастьян, внимательно. – Мальчик светился от счастья и волнения, которое его переполняло.

– Ты должен всегда и во всем слушаться маму.

Мальчик хотел было возразить, но продавец отмахнулся:

– Сейчас она защищает и оберегает тебя, но в будущем тебе предстоит заботиться о ней. – Зебастьян удостоверился, что Дэнни слышит и понимает его. – Мама будет частью твоего большого путешествия в Мир Музыки. Не спорь по пустякам и не расстраивай её.

– Откуда вы знаете, что я с ней спорю?! – Дэнни уже даже не произносил слова, он их выдыхал.

– Все мальчики спорят с родителями. Когда-то я тоже был ребёнком.

Он протянул руку, и они обменялись рукопожатием, как взрослые. Дэнни искрился счастьем, ведь с ним общались не как с малышом, а как с равным. Для себя он уже давно повзрослел, но другие всё ещё видели его маленьким.

– Гэр Дэнни, сегодня мы хорошо пообщались. А вот и твоя мама. – Он резко повернулся и встал как солдат в карауле: – Ну как вам дирижёрские палочки, фрау Элли? – лукаво спросил Зебастьян, а его шляпа произвела серию звуков фанфар.

Женщина оторопела от резких движений продавца, но быстро вернула самообладание.

– У вас очень уютная лавка, но нам и правда пора, – сказала она. – Дэнни, попрощайся. Пойдём уже, как договаривались.

Не успел Дэнни произнести и слово, как Зебастьян вновь обратился к его маме:

– Фрау Элли, я обещал сделать вашему сыну подарок.

– Какой? – озадаченно спросила она.

– Хочу подарить ему любой инструмент, на котором он захочет научиться играть. Вы оба вольны зайти ко мне в любое удобное время и выбрать.

Продавец смотрел на них с доброй улыбкой. А Элли изумлённо разглядывала странного хозяина лавки, раздающего подарки кому ни попадя. Она поблагодарила его и пообещала, что в скором времени они зайдут за подарком, если «этот молодой человек справится с волнением и смело пойдёт к врачу». Зебастьян проводил их до двери с фресками, и там они распрощались. Мама и мальчик покинули магазин, а продавец смотрел им вслед и, казалось, говорил сам с собой:

– Со временем все дети взрослеют. Сказки в воспоминаниях меркнут, а вера в чудеса покидает их, кого-то насовсем, а у кого-то это остаётся внутри, и он старается передать дальше истории про волшебные страны, моря, города…

– Гэр Зебастьян, вы что-то упоминали про утку с трюфелями? – раздался голос за спиной владельца музыкальной лавки.

Людвиг стоял, прижав к себе листы, исписанные нотами с обеих сторон. Измождённый вид композитора говорил о том, что он отдал творчеству всего себя. Вложил все эмоции и силы и теперь едва держался на ногах.

– Да, гэр Людвиг, пойдёмте, я вас накормлю.

Усевшись за письменный стол, который время от времени становился обеденным, Людвиг с аппетитом принялся за яства, щедро предоставленные Зебастьяном. Хозяин музыкальной лавки достал белые чашки.

– Для восстановления духовных сил у меня есть специальный чай, который поставляют в один далёкий и мало кому известный порт. – Он протянул композитору чашку, над которой поднимались клубы пара. Травяной запах смешивался с ароматом свежесорванной земляники.