Анна Князева - Самоубийства. Суициды ради денег, криминал

В эту ночь спали весьма тревожным сном и хорошие друзья Веры, которые мечтали даже во сне проснуться завтра не одни, а вместе с ней даже в унисон, чтобы она наконец очнулась из глубокого сна и увидела их снова. Они не знали в каком она находится кошмаре, но ребятам снились разные сны и практически во всех своих снах они отдалённо помнили о ней. Этих ребят было пятеро – двое юношей и три девушки и все они искренне мечтали с ней снова потусоваться и почувствовать вкус молодости, как и в годы их студенчества. Потому что на этих мелких нюансах держится вся человеческая жизнь и все человеческие взаимоотношения, как говориться нет человека ближе, кому изливал душу за бутылкой. Почему? Потому что этот человек сильное плечо, на которое можно опереться в момент слабости и как правило – это обоюдно, что и называется дружбой. Именно так и относились к Вере эти молодые люди. Однако наряду с людьми в эту ночь спали и спало все что только существует – спали эти самые серые дома, спала природа, спал в покое бурный ветер, спали птицы и живая природа, спал даже солнечный шар, что напугало астрономов – все в этот день веяло сном и покоем, словно все работало и в одночасье приступило к кратковременному отдыху. Такое царство сна предстало перед глазами в воображении Добрыни этой ночью, когда он сильно напился из-за того, что его бросила прекрасная брюнетка Виолетта.

Он шёл по этому царству ночи что-то про себя напевая и искренне горевал из-за этой женщины, вспоминая её прекрасные черты, как он её обнимал и ласкал, как котёнка, который может поцарапать и тут раз – в один момент взяла и бросила на произвол судьбы Добрыню, стерва такая. А мужику то, когда его бросает женщина так тяжело – хоть пей. Хоть кричи, хоть плачь – ничего не помогает, а новую искать себе дороже, потому ещё большая стерва может оказаться, а то и прикончит вообще ненароком. Так шёл и страдал Добрыня из-за неразделённой любви. Пока не набрёл на какой-то заброшенный склад, который явно давно заброшен и населён бомжитской расой, брошенной людьми, но не брошенными этой милосердной жизнью только и занимающимися, что искусством выживания в непригодных для этого условиях, гноимые природой и всем, чем только можно. Однако Добрыня все равно их уважал, потому что не знал, сможет ли он, например, выжить на их месте и так скоро в этом случае погибнет. Добрыня сквозь вонь вошёл на этот складик и услышал истошный женский вопль, а за ним звук удара. Ну что мог сделать Добрыня по пьяни? Он пошёл посмотреть и тупо подраться, ему было пофиг на остальные моменты – обижают бабу, надо врезать уроду, за одно зло сорвать можно из-за другой бабы – одна польза, да и только. И пошёл Добрыня на звуки убоя мяса какой-то женщины, спустился через смрад по лестнице лицезрея разбросанные по грязной лестнице человеческие какашки. И пришёл-таки на место изнасилования – женщина лежала вся в крови, в полуобмороке, будучи не живой, но пока и не мёртвой. Добрыня стал серьёзным, посмотрел на татарина, который уже заведомо от него пятился, просто потому что Добрыня его как минимум на голову выше и как мужик крупнее. Тот уже было хотел броситься наутёк через соседний выход на улицу, но Добрыня успел того захапнуть за шкурок и избил это подобие человека очень жестоко, потому что когда он закончил у этого татарина с косичкой кровь шла даже из левого уха, нос сломан, много зубов уже на месте не присутствовало, сломана шея и правая рука и даже из глаз ублюдка шла кровь, тем не менее он дышал и Добрыня спешно вызвал скорую в это отвратище, даже несмотря на то, что ещё немножко был пьян. Пока скорая ехала, он несчастную выволок из этого смрада и положил на бетонную толстую перегородку, чтоб хоть немного свежий воздух вдохнула. Когда он все это сделал, Вере, которая все это смотрела стало легче, словно из сердца вынули осколок, который болел. Пока пострадавшая отходила, скорая подоспела, но как всегда часа два уже тот момент миновало. Так же подоспела через десять минут милиция и Добрыня проехал с ними, а пострадавшую отвезли в больницу. Имя он этой женщины так и не узнал, но спросил врачей как-нибудь ему сообщить и его имя они записали. Естественно там он всю ночь так и провозился, давая показания в качестве очевидца преступления, а факт избиения этого урода даже не стали считать самообороной, потому он защищал пострадавшую. И такие мужики, как Добрыня очень редкие, но тем не менее они есть, и они мечта любой дамы. Хорошо, что есть такие люди на Земле.

Жаркое пламя утра наконец пробудилось в виде пересекавшего планету солнечного света и огня в газовых конфорках и зажигалках у курильщиков. В это самое утро от жуткой боли в висках, словно оттуда с мясом вырвали проходящие тонкие сосуды и нервы проснулась в истерике Вера, помня все пережитое в коме. Это для неё было словно из одного Ада вернуться в другой Ад, являющийся реальным кошмаром. Но, как говорится. Когда что-то делаешь, надо же с чего-то начинать? Любая сказка всегда берёт своё начало в кошмаре, а кошмар начинается с ужаса, после чего только и произрастает что-нибудь светлое, а так все есть кошмар кошмаром, потому что всегда в начале результат не получается таким, какой планируешь, хотя бывает и получается приемлемым, но не ожидаемым и это гораздо чаще. Просто нужно ещё уметь использовать полученные ошибки, а не повторять их раз за разом, если ты признал результат ошибкой. Просто зачем повторять ошибки прошлого? О них нужно помнить, но не повторять их, как и наоборот не уничтожать хороший и тяжким трудом полученный результат, разрывая его в мелкие клочья, словно неудачную картину, а этот мир в лице этой жизни так периодически и делает, устрашаясь достижения конечной цели просто чтобы продолжить в бесконечности процесс. Почему? Потому что жизнью считал себя человек и его мнение так и витало в учёте опыта с оттенком лёгкой идиотии, что все люди его моральные игрушки и что хочет с ними, то и делает, хотя сам он являлся человеком, пока был жив. Потому что миру не нужен плохой результат. Если просто та отказали ноги – это сделали люди технологически, а значит тот, кто это сделал ещё пуще получит отказ чего только можно, потому что это даст природе причинность взять доминирование над его родом и устранить как ошибку в себе за одно инициатора травмы. Именно такой инвалид в лице молодого мальчика лежал с покинувшей кому Верой в одной палате. И эти несчастные не знали, что им таким образом сломали одну единственную жизнь, которой у них больше не будет. Вера отдалённо помнила этих людей на той планете и их Звериные нравы, но не знала, где именно они находятся. Она помнила, как они смеялись, что убили в зародыше девочку, как зло поржав над её феминизмом, следующей фразой: «Бабы зло! Ха-ха-ха! Уничтожили суку в зародыше! Сдохни сука!» и Веру в тот момент передёрнуло, потому что в том состоянии она видела и мнение той девушки, которая лежала в агонии и не знала даже кто её уничтожает, а ей психически уничтожили зародыш в теменной зоне, и она стала исчезать в душе, чувствуя своё исчезновение, чувствуя, как выдирают остальное мясо из психики и разрывают на куски для питания собственных тел живые люди на этой планете и смеются: «Прикинь, они считают нас небесными Богами!». Девушка пережила фактически ощущения, как её существо раздирают и издеваются заживо и это не просто эмоционально, даже если бы физически разодрали было бы не так больно. Вера пока смотрела на это ревела на взрыд, но ничего не могла сделать и не могла помочь, даже женщина, которую насиловал этот урод была меньше ранена, чем та девушка, но Вера не знала, что с ней было потом и даже где она живёт, но она поняла одно – на этой планете, которую на Земле считают «Небесами» живут звери, утерявшие даже то малое звериное сострадание. И они ужас этого мира, его ошибки, недостойные своего существования, которые, делая это с другими, так и исчезают за это в реальности, даже не замечая этого. Холодный ужас все ещё пробирал Веру до костей.