Владимир Трофимов - Приключения кота Мячика и его друзей

Он поднырнул под гусёнка, медленно выпрямился, и они осторожно побрели к навесу. Опустевшая лужа осталась позади.

Когда им оставалось меньше половины пути, раздались крики потревоженных гусей. Следом заблеяли козы, а в их сторону, обгоняя друг дружку, резво побежали завистливые куры. Двор оживился.

Это потому, что со стороны дома к калитке приближался высокий худощавый мужчина, одетый в защитного цвета брюки и футболку.

Увидев его, вожак торопливо сбросил гусёнка на траву.

– Береги силы! – крикнул он на ходу и поспешил к стае.

В загоне стало шумно. Пока человек закрывал кур да коз, пока носил им еду, гогочущая толпа сопровождала его неотступно, будто боялась, что про неё забудут. Но как только на дно корыта посыпался корм, неугомонные крики тут же сменил голодный перестук упругих клювов.

Только сейчас человек наконец посмотрел в сторону больного гусёнка. Он покачал головой, широкими шагами подошёл к нему и спросил: «Что случилось, малыш?»

Гусёнок съёжился от страха. Тогда сильные руки подхватили его и отнесли к сараю, где положили в свободном углу козлятника. Там ему постелили сена и поставили две миски – с водой и зерном.

– Полежи пока здесь, – сказал человек и быстро ушёл.

Гусёнок только этого и ждал: наелся, напился и сразу повеселел. Он бы с удовольствием нырнул в прохладный пруд, где вовсю резвились гуси, но это было пока невозможно.

А человек вернулся в дом, где жена после ужина убирала со стола. Пора нам с ними познакомиться.

Его звали Егором Петровичем, но для деревенских он был дедом Егором за его почтенный возраст. Старику шёл девятый десяток, из которых большую часть он провёл в морях, служа спасателем.

Баба Тоня, его крепкая расторопная жена, до самой старости проработала в торговле. За годы их совместной, а точнее, разрозненной жизни она привыкла принимать решения сама, чему дед Егор не перечил, хотя соглашался не всегда.

Они жили одни в своём потускневшем от времени, но выносливом доме на краю улицы, держали собаку, кошку с котом-сыном и небольшое хозяйство. С хозяйством управлялся глава семьи, а дома верховодила хваткая жена.

Устоявшаяся жизнь стариков протекала плавно, без срывов, поэтому каждое непредвиденное событие воспринималось ими как чрезвычайное.

Сегодня выпал именно такой случай.

Дед Егор повесил кепку на крючок.

– У нас хромоножка, – сказал он огорчённо.

– И кто? – сухо спросила баба Тоня, вытирая посуду.

– Гусёнок.

– Что с ним?

– Похоже, вывих. А может, и похуже.

– Жаль, придётся резать, – всё тем же тоном ответила жена.

– Так уж сразу и резать, – возразил дед Егор. – Подождём хотя бы пару дней.

– Всё равно не встанет. А ну брысь! – Баба Тоня резко оттолкнула кота, который лип к её ногам. – Отправь-ка его на улицу, надоел тут.

Дед Егор отломил кусочек хлеба, позвал: «Мячик, за мной!»

Оба вышли на крыльцо. Дед Егор положил хлеб в миску, задумчиво произнёс: «Хватит ли двух дней? Что скажешь, красавец?»

Кот молча жевал. Тогда дед Егор, не мешкая, спустился по ступенькам и – прямиком к загону.

Уставшие за день, но сытые обитатели двора уходили в ночь. Лёжа на боку, отрешённо жевали жвачку козы. Свесив головы, дремали на жердях куры. Немой кучкой под навесом замерли гусята.

Дед Егор как можно тише подошёл к лежавшему в полутьме гусёнку.

Присев на корточки, он осторожно потрогал лапку. Гусёнок дёрнулся, но дед Егор его погладил, и тот быстро успокоился.

– Что же мне с тобой делать, бедолага? – шёпотом спросил дед Егор. – Экий ты растяпа. Надо же было так вляпаться. Ладно, не горюй, утро вечера мудренее.

Гусёнок не спал. Лапка продолжала болеть, чем очень его расстраивала. Из-за неё он не мог ни гулять, ни купаться, ни резвиться с гусятами. А всё потому, что испугался.

Он задумчиво глядел на освещённую луной лужайку. Там он впервые испытал страх. Гусёнок поругал себя за это, хотя мог и оправдать, ведь испугались они все, и побежали тоже все, значит, не он один трусишка. Но гусёнок не стал оправдываться, он спросил себя как можно строже: мог ведь кто-то не испугаться? И сам же ответил: мог.

«Как хорошо быть сильным и смелым, – подумал гусёнок. – Не надо ни от кого бегать, и лапки будут целыми, и всем будет радостно и весело».

Он потянулся к миске с водой, отпил, а затем снова подумал о смелости. Ему очень захотелось быть смелым и сильным. Чуть поднявшись и подражая вожаку, он гордо вытянул шею, после чего как можно увереннее сказал: «Я не боюсь, я всё смогу!»

Ему даже показалось, как небо замигало тысячами звёзд, а полная луна добавила яркости. Все были рады за храброго гусёнка, а уж он и подавно.

И в этот миг послышался чей-то тихий протяжный голос:

– Мо-ло-дец!

– Ой! – вскрикнул гусёнок и как подкошенный упал на подстилку. – Кто здесь?!

Пустынный двор молчал. Гусёнок покрутил головой, стараясь высмотреть таинственного свидетеля его конфуза, но тот не открывался.

– Эй! – робко позвал гусёнок.

Ему никто не ответил, зато в кормушке зашуршало сено. Бедный гусёнок съёжился. Второй раз за день он испугался, да так, что позабыл о храбрости и силе, которые открыл в себе минутой раньше. «Я не боюсь!» – разве это не он сказал?

Ох, как же трудно признаваться в собственной слабости, когда хочется быть лучше! Гусёнку стало стыдно. «Неужели я безнадёжный трусишка?» – с отчаянием подумал он, уставившись на кормушку. Там опять кто-то пошевелился. Гусёнок ойкнул и зажмурился.

Когда же он, превозмогая страх, открыл глаза, его встретила темнота – это луна примерила на себя густое облако. Гусёнок смог разглядеть только две светящиеся точки у кормушки, почти такие, как в небе. Но если те висели неподвижно, то эти начали двигаться, да ещё в его сторону!

Гусёнок лежал ни жив ни мёртв. Он забыл даже о больной лапке, покорно наблюдая, как неумолимо приближается к нему кто-то загадочный и страшный, готовый съесть его безо всякой жалости.

К счастью для него, из-за облака выглянул краешек долгожданной луны, и сразу посветлело. Теперь гусёнок видел, что к нему приближалась чья-то небольшая голова, покрытая тёмной шерстью с белой полосой на шее.

– Ты кто? – спросил гусёнок.

– Я кот, – сказала голова и переместилась так, что гусёнок разглядел белую грудь, такие же лапы и длинное тело с задранным пушистым хвостом.

– Как ты меня напугал, – признался гусёнок. – Что ты здесь делаешь?

Кот бесшумно лёг рядом.

– Я пришёл за тобой.

– Зачем? – насторожился гусёнок.

– Чтобы тебя спасти. Ты поранился, и тебя хотят зарезать.

– Но почему? Я же… – гусёнок хотел сказать «не виноват», но получилось по-другому, – …скоро поправлюсь.