Александр Иванов - Рок-н-ролл инженера Иванова

Примерно в эти годы Лёха познакомился с коллегой своего отца неким Сергеем Комаровым, который оказался не только инженером-электронщиком с «Красной зари», но и самым настоящим лабухом. Он был оформлен по совместительству в упоминавшемся выше ОМА, работал на подменах в центральных ресторанах – «Баку», «Москва», «Садко» и других, профессионально играл на гитаре и пел. Борисыч стал бывать у него в кабаках, о чем много рассказывал, вызывая мой жгучий интерес и зависть. Конечно же, спустя какое-то время с Комаром познакомился и я. Человек он оказался веселый, наглый и безбашенный, яркий, в общем. Забегая вперед, скажу, что, к сожалению, у него впоследствии постепенно развилось нечто похожее на манию величия, отягощенную пьянством, а может и ещё чем, и с ним стало сложно работать и общаться (Лёша испытал это в полной мере, когда они вместе трудились в девяностых). Его не полная адекватность стала причиной постоянных конфликтов в коллективе и недовольства публики. Несколько раз гости дорогие даже били ему морду – не все были согласны целый вечер слушать его бесконечные соло на гитаре с фуззом и неумеренно форсированный вокал. Сейчас он сильно сдал – диабет, проблемы с ногами и зрением, Лёха не так давно с ним общался – грустная картина. А тогда ему было около тридцати, он классно играл, пел и выглядел, и, конечно же, имел успех. Мы часто бывали у него дома, он показывал что-то на гитаре, рассказывал всякие истории, многому нас как-то незаметно научил и вообще, я считаю, серьезно укрепил наш интерес к коммерческой стороне музицирования.

Ещё одно занятное увлечение, которое мы приобрели благодаря Комарову – это туристические слёты, существовали такие мероприятия под эгидой комсомола в крупных организациях. Смысл явления – спортивные состязания между различными подразделениями на природе, плюс конкурс политической песни и инсценировка – что-то вроде небольшого спектакля. Длились они с пятницы по воскресенье, бывали летние – в лесу с палатками, кострами и т.п., и зимние, те проходили на турбазах или в пионерских лагерях. События были серьезно подготовлены, и принимало в них участие человек от двухсот-трехсот. Были еще районные слёты, там уже боролись команды разных предприятий, и количество участников измерялось десятками сотен, и, наконец, городские. На последних, правда, мне побывать не довелось.

Лёха съездил несколько раз с Комаром на турниры «Красной зари», активно там поучаствовал в шоу-программе и когда по окончании института пришел работать в свое НПО «Гранит» включился в местное аналогичное движение и привлек меня. Не в качестве физкультурника, естественно.

В этой конторе он познакомился с Пашей Оскаленко (тем самым, если помните, что когда-то учился с Игорем Клуром в одном классе в первой моей школе), и вместе они развернули бурную деятельность: сочиняли сценарии, подбирали людей. Паша закрепился в качестве режиссера-постановщика, у него это неплохо получалось, а Лёха и я в основном занимались музыкальным оформлением. Каждый, кроме того, выступал как драматический актер, а конкурс политической песни обеспечивали тоже, само собой, я и Борисыч. Всё было по-настоящему, с репетициями, костюмами, тщательной разработкой мизансцен и разъяснением сверхзадач, и это, конечно, была Пашкина заслуга, тут, возможно, давала себя знать наследственность – ведь его когда-то оставивший семью папаня был долгое время звездой Пермского, кажется, драматического театра.

Пока это движение окончательно не иссякло в начале девяностых, мы несколько лет постоянно катались от Лёшиной организации, от той, где работал я, несколько раз нас приглашали выступить за другие предприятия, вроде бы даже за какие-то небольшие деньги. Наши представления, видимо, были неплохи, поскольку ниже второго места мы никогда не опускались.

Конечно же на этих слётах происходила масса всяких историй, народ-то там собирался молодой и во всех отношениях невоздержанный. Паша в дни конкурсов даже отбирал у наиболее активных участников представлений алкоголь и до выступления его строго дозировал.

Ну, а 1983 как начался, так и продолжился – вместе с девушкой Лилей в основном. То есть, всяческие компании, походы, поездки, концерты и прочие увлекательные события происходили по-прежнему, но теперь я уже был вроде как не один. В это же время, видимо под воздействием различных сложных процессов в мозгу я начал сочинять песни, которых за последующие лет пять набралось, наверное, штук пятьдесят. Скажу прямо, из них какой-то интерес представляет, может быть, с пяток, ещё примерно 20—25 просто никакие и по музыке и по текстам, а остальные и вовсе полный шлак. Ясное дело, любовь – двигатель стихоплетства и прочего творчества, но был и ещё один фактор – в это время я увлекся новой, активно размножающейся фауной (или флорой, кто знает), так называемым «русским роком». Сам не заметил, как весь этот «Аквариум», Майк, «Странные Игры», «Мифы», те же «Россияне» практически полностью заменили мне на несколько лет западную и вообще любую музыку.

Понимание вторичности и прочих особенностей явления пришло годы спустя, а тогда весь этот необыкновенный мир казался очень интересным и прогрессивным с аурой полу-легальности и вольнодумства. Хотя, пока мои походы на сейшны (подпольные рок концерты) были еще достаточно редкими – не было нужных контактов, да и сподвижников как-то не находилось. Борисыча, например, всё это веселье никогда особенно не привлекало.

Вообще-то, впервые на такой концерт я попал году в 1978. Играли «Аргонавты» и ещё три каких-то группы. Зал торгового центра на улице Ленсовета был битком забит хиппарями и прочими колоритными личностями, по полу катались пустые бутылки, и основательно пахло теми самыми ёлками. Все орали, свистели и веселились, притом музыка, по большому счету, была вовсе не главной. Ну, и в духе традиций того времени где-то в середине праздника пришли менты, включили свет, вырубили звук и всех выгнали, а самых выдающихся ещё и повинтили.

Эта я к тому, что

Тем временем мой шоу бизнес как-то совсем умер. Лёха же, наоборот, несколько раз съездил уже с Комаровым на халтуры, правда, бесплатно, в качестве стажёра, так сказать. Он купил электрогитару, тяжеленную «Аэлиту» и активно осваивал текущий репертуар. И вот, наконец, обстоятельства сложились удачно, и в преддверии наступающего 1984 года Лиля с моей подачи договорилась о нашем выступлении в своей конторе, куда она недавно пришла трудиться после окончания техникума. Поехали мы туда в составе: Комаров, Лёша, еще один парень Стас в качестве басиста и, соответственно, я. У Серёги был полный комплект аппаратуры, включая ударную установку, если не путаю. Или я брал ее на прокат – в Питере тогда существовало два пункта проката музыкальных инструментов, в каждом из них было по одной совершенно раздолбанной установке, и их еще надо было умудриться поймать, особенно перед праздниками. Но возможно, это было и в другой раз.