Диана Покормяк - Отель «Виктория»

Швейцар – это кудесник, который одной рукой открывает дверь вашей машины, другой рукой придерживает вас под локоть, а третью подставляет для чаевых.

Дороти Килгаллен.

* * *

Лучше самый дешевый номер в лучшем отеле, чем лучший номер в дешевой гостинице.

Акио Морита.

* * *

Я не из тех, кто мечтает вернуться на лоно природы; я из тех, кто мечтает вернуться в лоно отеля.

Фран Лебовиц.

10 мая 2006 г.

К своему пункту назначения, то есть к лучшему пятизвездочному отелю города, я добралась без особых препятствий, хотя отель находился на другом конце города, и мне пришлось сделать пересадку на другой маршрут. В этот день, казалось, все благоволило мне: на улице стояла чудесная весенняя погода, наполненная, словно прозрачный сосуд, безоблачной синевой неба. Беспечное пение птиц, которые копошились в цветущих ветках сирени, вдохновляло на подвиги, улыбки людей, шедших мне на встречу, непроизвольно отражались и на моем лице. Все радовались солнцу и устойчивому теплу после нескольких недель холодных апрельских дождей. Город К. напоминал благоухающий райский сад, с его зелеными ухоженными аллеями, в которых цветущие магнолии и сакуры даровали радость даже самым скупым на приятные эмоции людям. Превосходные клумбы, утыканные пестрыми разноцветными розами, словно факелами, фонтаны, бурлящие, будто водяной вулкан, проснувшийся после долгих зимних дней спячки, – в мае притягательность города К. ни у кого не вызывала сомнений. Он и в другое время года был чудесен, но поздней весною его очарование выходило за рамки сухого описания: для меня (и не только) он был самым прекрасным местом на земле.

Кажется, в этот день никто не мог противостоять весне, которая царственно и упоительно шествовала по всем улицам города, виртуозно накрывая клумбы радужным ковром, состоящим из ирисов, нарциссов, фиалок и тюльпанов. Деревья в скверах и парках весна нарядила в зеленые шапки сочной молодой листвы, городские пруды окаймляла украшением из водяных лилий, на набережной у реки распустила цветы акации и черемухи. Аромат цветущей сирени и черемухи нагло проникал в приоткрытые окна нашего троллейбуса, напоминая горожанам о том, что май прекрасен.

Я встала на проспекте Титова. Перейдя дорогу, я очутилась в гуще многочисленных алей: каждая из них ухоженной тропинкой подкрадывалась к моей заветной цели, – к отелю «Виктория». Он находился на высоком просторном холме, отчего его можно было увидеть практически с любой точки города. Казалось, какой-то небесный волшебник вырезал кусочек рая и поместил его в это место: отель «Виктория» походил на величественный замок, поражающий размерами и красотой, зеленью аккуратно подстриженных газонов и деревьев. Раньше я этот отель видела лишь издалека, но и тогда он смог поразить меня своей монументальностью. Теперь же, если повезет, мне предстояло разделить его судьбу: я, не мешкая, ступила на самую широкую аллею, обсаженную с обеих сторон декоративными каштанами «Бриоти», которые цвели необычными для наших краев розовыми цветами и поспешила к своей цели. Все ближе и ближе передо мной вырисовывалась жемчужина архитектурного искусства тридцатых годов прошлого столетия –роскошное десятиэтажное здание, оформленное в виде полукруглой подковы, посредине которой на верхних этажах возвышалась цилиндрическая двухэтажная башня с позолоченным шпилем. Нижний этаж гостиницы был выполнен в виде мощного цоколя и облицован темно-коричневым полированным гранитом. Второй и третий этажи были отделаны эркерами, между которыми находились лоджии. Остальные этажи были сделаны в виде легкой галереи с белыми полуколоннами в простенках. Само здание было выкрашено в нежный кремовый цвет. На позолоченном куполе купалось большое зубчатое облако, зависшее над отелем, словно корона. За отелем просматривалось русло реки, которое синим серпантином опоясывало южную окраину города. На другом берегу реки уже не было ни домов, ни аллей, лишь пестрели сочные зеленые поля, усеянные пшеницей. Я шла по аллее и любовалась скульптурами, которые притаились среди каштанов, словно озорные дети, играющие в прятки. Через каждые десять метров, в тени деревьев уютно расположились кованые скамейки, каждая из которых абсолютно не походила на предыдущую, выделяясь оригинальностью линий. Были здесь скамейки для влюбленных, сделанные в форме сердца, скамейки в виде обручального кольца, в виде беседки, розы и тюльпана: каждый путник мог выбрать на свой вкус и предпочтение. Конец аллеи венчал фонтан, который создавал хитрое впечатление для зрителей, будто брызги воды держат в воздухе зависшие в двух метрах от земли огромные серые камни неправильной прямоугольной формы. Я обогнула фонтан и очутилась прямо перед отелем. Над парадным входом красовалась надпись: «Hotel Victoria», состоящая из больших белых букв выпуклой формы. Под буквами в стройный ряд выстроились пять пятиконечных звездочек, указывающих на высокую статусность отеля. Слева от отеля находилось несколько открытых теннисных кортов и один закрытый. Рядом с ними дружелюбно расположилось просторное зеленеющее поле для гольфа. С правой стороны от отеля виднелось летнее кафе, построенное в виде громадной деревянной избы с резными ставнями и высоким зеленым шпилем на крыше, в этой же зоне ютились симпатичные крытые беседки с массивными деревянными столами и барбекю. Чуть далее располагалась парковка, а за ней ровной синей гладью вырисовывался искусственный пруд, через который было переброшено несколько деревянный мостиков, отделанных балюстрадой из темного дерева и украшенных коваными фонарями. Все это великолепие, включая обширную парковую зону, относилось к территории отеля. Каждого посетителя, въезжающего на автомобиле на территорию отеля, у шлагбаума тщательно проверяла охрана, которая размещалась в просторной стеклянной будке, оборудованной камерами слежения, компьютерами и средствами связи в виде раций.

Я несмело подошла к мраморным ступеням парадного входа и стала с опаской вглядываться в арочные окна гостиницы, словно ждала от них ответа, стоит ли мне переступать порог этого здания или, все же, нет? Но они безмолвно молчали. Я вперила свой взгляд в большие белые буквы. Мне показался символичным тот факт, что эта гостиница носила такое же имя, как и я. Но вся эта помпезная роскошь немного отпугивала меня. К входу вдруг подъехало такси, и тут же на крыльце нарисовалась высокая статная фигура швейцара, который в обеих руках держал по чемодану. Он загрузил вещи в багажник и услужливо приоткрыл дверцу перед солидной молодой женщиной, одетой в деловой брючный костюм серого цвета. Она холодным кивком головы поблагодарила его и, засунув ему в руки пару купюр, села на заднее сиденье. Швейцар захлопнул дверцу, такси тут же сорвалось с места, словно гончая и помчалось прочь от отеля. Швейцар с довольной ухмылкой спрятал чаевые в маленький нагрудный карман своей бардовой формы и уставился на меня. Открытое добродушное лицо с белой кожей, черные, как смоль, вьющиеся волосы, светлые лучистые глаза, – все это производило хорошее впечатление. Он тут же прочел в моих глазах испуг и участливо спросил: