Дарья Быстрицкая - Ворон обгладывает кости

Парень выпрямился на ветке и впился взглядом в вампиршу. Правильно делал, что не сводил с неё глаз: иначе бы пропустил, как она влепила пощёчину мужчине и в гневе прошла прочь.

Владимир не мог поверить в свою удачу. Увидеть Станиславу, живущую в Хмелёвке, которой на окраине Лагеря делать нечего! Но это была именно она: поступив на службу в охрану Лагеря, маг, как положено, ознакомился с фотографиями главных противников и отлично запомнил эту жгучую брюнетку. Другой такой просто не существует.

* * *

Слава пребывала в наивысшей степени бешенства. Как он посмел? Нет, ну как он мог так её оскорбить?! Свинья! Наглая свинья!

Даже находясь в ярости, женщина умудрялась идти, покачивая бёдрами. Пышная грудь колыхалась при каждом сердитом шаге. Жители Лагеря оглядывались на неё, но не решались и произнести приветствие, не говоря о большем. Что вампирша не в духе, было видно невооружённым глазом.

Хмурая смуглая красотка быстро вышагивала на высоких шпильках. За пределами Ноябрёвки каблуки внезапно разозлили её до невозможности. Скинув босоножки, Станислава взяла их в руки и босиком побежала в родной посёлок. Быстрый бег немного успокоил, но кипеть женщина не перестала.

Неподалёку от особняка, являющегося домом Лукьяна и главным административным зданием (в шутку его называли Серым домом), навстречу попался Лихачёв.

– Привет, Станка! Чего такая злая?

– Привет, Остап, – сквозь зубы процедила вампирша. На большее её не хватило: от злости свело скулы.

Взбежав по ступеням, она миновала часовых, вошла в здание, пересекла холл и босыми ступнями прошлёпала по левому коридору. Двойные резные двери слева, находящиеся в конце коридора, были её целью. Без стука Стася распахнула их, прошла в кабинет и рухнула на один из стульев, что стояли в ряд вдоль правой стены. Сидящий за столом Лукьян – смуглокожий красивый брюнет с тёмно-карими глазами – поднял голову от бумаг.

– Ого! – коротко воскликнул он по поводу состояния сестры, отложил документы и, кивнув снизу вверх, велел: – Выкладывай!

Вампиршу прорвало:

– Этот Нику… Скотина просто! Опять пристал ко мне со своими дурацкими подозрениями! Сколько можно-то?! Мне надоело оправдываться перед ним, тем более что оправдываться мне не в чем! Он верит всем вокруг, но только не мне! А его приятелей, похоже, развлекает рассказывать ему всякие небылицы о том, какая я – неверная! Невыносимо!!

– Ты послала его к дьяволу?

– Я… – запнулась Станислава и перевела дыхание, – я попыталась поговорить с ним начистоту, объяснить, что если он не будет мне доверять, то нашим отношениям – конец, а он… он…

– Что? – нахмурился Хмелевский.

– Обозвал меня потаскухой! Да причём старой и озабоченной потаскухой! Представляешь?! Мол, у меня всегда было столько мужиков, что одного мне мало!!.. Да за мою жизнь я не сделала ничего такого, чтобы можно было считать меня испорченной развратницей! У меня было не столько уж мужиков, чтобы… Лука, разве я виновата, что ни один не позвал меня замуж? Разве я не любила каждого по-настоящему?

– Стася, не пытайся найти логику в его словах – её там нет, – горько произнёс Лукьян и, приблизившись к сестре, присел на корточки рядом и взял её за руки. – Самое забавное, что как раз этот пустозвон с самого начала, на мой взгляд, видел в тебе только красивую обёртку и не имел серьёзных намерений – ему ли разевать рот?.. Ты порвала с ним?

– Думаю, пощёчина вполне может считаться подтверждением разрыва, – хмуро ответила Слава, глядя на свои переплетённые с братом пальцы. – Он не понравился тебе сразу, да?

Вампир тяжко вздохнул.

– Не понравился, да. Не увидел я в нём ничего… глубокого и даже чувственного. В том смысле, что мне показалось, будто он неспособен на подлинные чувства. Какой-то он деревянный. Не такого человека я хотел видеть рядом с тобой, не такому бы тебя доверил.

– А мне он показался добрым и ласковым… С годами не становлюсь умнее, – грустно улыбнулась женщина.

– Нет, дело не в этом, дорогая сестрёнка! Просто ты порой выдаёшь желаемое за действительное: видишь в людях то, чего в них нет на самом деле. Или так и не научилась отличать правду от лжи. Иногда думаю, что настоящие чувства как раз не бросаются в глаза, а напоказ выставляют то, чего нет. И ревность – не признак любви, а собственнической натуры.

Хмелевская прерывисто вздохнула, и по её щекам потекли слёзы. На лице отразилась непередаваемая мука.

– Нет, Стася, не плачь из-за этого дубины! – взмолился брат, целуя её руки и стирая слёзы с лица. – Он того не стоит! Никто не стоит твоих слёз! Слышишь меня?! Не надо!

– Что со мной не так, Лука? – дрожащим голосом прошёптала Станислава.

– Да ты – самая замечательная женщина на всём белом свете! Клянусь! О такой, как ты, мечтают, Стася!

– Но не те, кого я выбираю!

– Если говорить о Нику, то проблема заключается в том, что у него сложилось мнение о тебе, как о довольно раскрепощённой женщине, а его приятели на этом играли и лишь подогревали. Все знают, что у тебя был не один мужчина, но почему-то забывают о том, насколько длительные отношения у тебя были с каждым! Это ведь были не романы на две недели! Да некоторым ты была практически женой! И Яша бы на тебе женился, если бы… не погиб, – поёжившись, закончил вампир, зная, как болезненны для сестры воспоминания о мёртвом возлюбленном. – Не знаю, кто и почему решил, что ты – безнравственна. Ты всегда искала счастья, как любая другая женщина, отдавала всю себя, а вот в ответ… В общем, что поделаешь, если у Нику совсем нет мозгов?

Губы вампирши тронула слабая улыбка. Она была благодарна брату за поддержку.

– Нику тебя совсем не понимает: он для этого сам чересчур примитивно устроен, – с мягкой улыбкой подытожил Лукьян. – Мне жаль. Не того, что вы расстались, конечно, – этому я искренне рад. Нику тебя не стоил. Я с ним разберусь.

– О, милый, не марайся! Ну его! Пусть катится на все четыре стороны.

Мужчина неопределённо качнул головой, вовсе не собираясь прощать нанесённую сестре обиду. Он никогда не спускал никому оскорблений, нанесённых как сестре, так и себе самому. Тем более что пока Слава не замужем, он считал, что несёт за неё ответственность и обязан защищать (что не означало, что он прекратит защищать её после замужества). У женщины всегда должен быть кто-то, кто будет её защищать, по его твёрдому убеждению.

Хмелевская нежно взяла лицо брата в руки и от души чмокнула его в губы. Вампир заулыбался и погладил ладонями её предплечья. Они помолчали, глядя друг на друга с любовью.

– Стася, коль мы коснулись этой темы… – неуверенно начал Лукьян, – я давно хотел поговорить с тобой.

– О чём именно? – недоумённо нахмурила брови Стася.