Зиновья Душкова - 77 Жемчужин, сияющих на чётках Времени

Мудрец, ожидавший на берегу, с великой любовью и нежностью смотрел на человека, вернувшегося в глубь вод. Он был за него спокоен, ибо был мудр и знал великую истину: Знания, основанные на Любви, помогут усвоить великий Урок Мудрости.

Горит зарёй пурпурной небосклон, сегодня начат новый день. Как проведём его, останется ли в памяти навеки или так же незаметно ускользнёт из виду, как и тысячи других, что были до него? Мерно отстукивают часы уходящие мгновения, бесстрастно передвигая свои стрелки вперёд и вперёд – в неизбежность. Ведь что-то должен был этот день приготовить для человека. Возможно, это испытание, к которому он долго шёл в веках, и оно решит его участь, сделав бессмертным, а может быть, и наоборот… впереди – неизвестность! После долгих скитаний человеческий дух находит себе пристанище в теле, полном страстей и пороков, не способном прислушаться к голосу высшего разума. Начинается отчаянная борьба за власть: тело желает господствовать над духом, а дух стремится усмирить плоть, дабы преобразовать её в чистый сосуд, способный хранить Божественные огни. Тело в данном случае выступает как ночь, а дух – это Божественная заря, которая должна взойти сияющим Солнцем, объявляя наступление светлого дня.

В чёрном, как уголёк, человеческом теле занимается заря… её пока не видно, но всё существо уже пребывает в предрассветном ожидании. Человек ночи ещё не знает, что должно произойти, он чего-то ждёт и называет это счастьем. Он чувствует, как первый луч света, брошенный Божественной искрой, будто осветил небосклон его души. Осветив все закоулки, скрытые от самого человека, луч исчез, чтобы принести искре весть о том, что натолкнулся на беспросветный мрак… Искорка заволновалась: справится ли она с тем заданием, которое даровано ей Всевышним?! Ведь ей начертано взойти зарёй в груди простого человека и, дав вселенские огни его земному сердцу, помочь взойти ему звездой, что впредь украсит вечность! Но пока она только искра, заточённая внутри чёрного уголька… Кругом темно, и тьма, известно, навевает страх. Причудливые, уродливые тени будто начинают свой дьявольский танец, всё плотнее и плотнее смыкая кольцо вокруг искринки. Ей становится жутко оттого, что сотни щупалец вдруг потянулись к ней, пытаясь задушить её во чреве. Как быть?! Если она погаснет – погибнет человек! Вот он уже затих, забыв о счастье, он весь осунулся… Им управляет страх, ведущий свои смертоносные легионы прямо к сердцу, где теплится пока ещё надежда. Безжалостная поступь страха уже сковала дыханием смерти всё человеческое тело. О, неужели погибнет эта Вселенная под именем Человек, где назначалось быть искре Зарёю?! Нет!!! Но человек ещё в глухом оцепенении, не слышит он безмолвный зов искринки, зовущей к свету этот уголёк.

День начался, как начинались тысячи других, и человек проснулся в ожидании счастья… Светло сияло Солнце, и будто не было причин к тому, чтоб сомневаться в благополучном исходе дня. Но что-то вдруг встревожило его, внутри творилось что-то непонятное: он будто сам себе не принадлежал. Он когда-то слышал о раздвоении личности, но посмеялся над этим и забыл. А теперь он вдруг почувствовал, что внутри, в его недрах, гибнет кто-то, молящий его безмолвными губами прийти на помощь. Он испугался, что сошёл с ума. Но, испугавшись, понял, что в «здравом рассудке», ибо страх был его «естественным» повседневным попутчиком: он боялся проспать, боялся опоздать на работу, боялся попасть под трамвай, боялся, что его не оценят на работе, боялся заболеть, боялся потерять любимое существо, боялся умереть. Боялся, боялся, боялся… Он понял, что всю жизнь им управлял лишь страх. И теперь вот он боялся того, неведомого, что вдруг родилось в нём. «О, Боже!» – воскликнул он в припадке отчаянного страха и вдруг заметил, что страх его заметно ослабел. Он более уверенно произнёс слово «Боже» и обнаружил, что оцепенение сошло, вновь проявилось трепетное чувство ожидания чего-то прекрасного, что называл он словом Счастье. Он впервые задумался о том, что же это такое – счастье. В мгновение ока пронеслась перед ним картина всей его жизни, высветив минуты удовольствий и наслаждений, которые принесли ему затем горькие разочарования, и он понял, что никогда не был счастлив, но он упорно желал счастья и ждал его. Он впервые в жизни отбросил страх и стал сосредоточенно о чём-то думать, погружаясь в глубь себя.

Искорка всё ещё боролась за свою жизнь, окружённая беспросветным мраком, она отчаянно сопротивлялась, напрочь отбросив мысль о гибели. Она твёрдо верила в своё бессмертие, и если б хоть на мгновение она усомнилась в этом, то была бы уже поглощена тьмой. Вдруг молнией блеснуло во мраке слово, произнесённое человеком, и слово это было «Бог»! Искринка почувствовала, как ослабело плотно сжимавшее её кольцо тьмы, и чернота постепенно стала рассеиваться. Наступил предрассветный час. Искринка поняла, что её Вселенная – Человек, наконец-то, сбросил с трона своего главного врага по имени Страх, и сейчас судит его, безжалостно срывая все маски, за которыми тот скрывался, жестоко властвуя над ним. Он вспомнил, что всегда свершалось именно то, чего он боялся больше всего в жизни. Он терял самое дорогое, что было смыслом всех его дней. Он понял, что страх отнял у него всё, предварительно погрузив его в свой омут, леденящий душу боязнью потерь. Как хладнокровный убийца, страх легко выявлял то, что было для человека дороже всего, и метил свою жертву, настигая её единым прыжком. Человек, поднявшийся от потрясения утраты, вновь пытался найти отраду для сердца своего, но злой властелин его мира вновь хладнокровно забирал жертву. Он вспомнил, сколько раз пыталась прорваться к нему надежда, охватывая его светлым дуновением предощущения счастья. Где растерял он её и отчего же не доверился сердцем живительному свету? Он вспомнил, как вставал по утрам с новой верой в счастье, но день угасал, отняв её… О, только теперь ему ясно, что веру у него тоже отнял страх – злой властелин, окутавший цепями. Человек был его рабом, поставляющим на кровавый жертвенник всё то, что было свято и дорого нежному любящему сердцу. О, как он наказан за свой животный страх! Всё глубже и глубже разоблачая ужасные преступления былого правителя, человек начал ощущать мощный протест, который заполнял неведомым доселе чувством, – в его груди пробуждалось бесстрашие, несущее с собой неведомый свет. Рождалась Вселенная!

Мир погружён в предрассветный туман… Искорка Божественного огня вдруг почуяла всем своим существом, что вокруг неё витает жажда света. И испытывает эту жажду человек! Она послала свои первые робкие лучи, как бы едва касаясь струн души его. О чудо! Они зазвучали нежнейшей мелодией благодарности. Значит, настал её час – час рассвета! Встреченная благодарным импульсом со стороны зарождающейся Вселенной, она стала оживать в новых красках неведомой доселе красоты: искорка-младенец превращалась в прекрасную пурпурную зарю, обещающую взойти в зените Божественной славы, чтобы подарить ожидающему её миру тепло жизни и свет Любви.