Игорь Богданович - Воспоминание

Дизайнер обложки Игорь Александрович Богданович

© Игорь Богданович, 2022

© Игорь Александрович Богданович, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-4496-3048-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На Rideró.ru автор издал произведения рассказов и фельетонов «Тайна тёмной комнаты», книгу рассказов на ночь «Признание», В Латвии в 2014 году вышел сборник стихотворений «Во имя любви…» «Избранная лирика 2000—2013 гг..»», сейчас готовится к выпуску новая книга – сборник стихотворений «Души моей осенние мотивы».

Игорь Александрович БОГДАНОВИЧродился 28 мая 1976 года в городе Виляны (Латвия). С 1976 года постоянно проживает в городе Резекне, на востоке Латвии, в Латгалии

В 2002 году познакомился с Галиной МАСЛОБОЕВОЙ. Именно она очень сильно повлияла и влияет до сих пор на творческую карьеру автора. С этого же года соавтор ежегодного литературного альманаха « Резекне». В 2005 году лауреат конкурса «Музыка русского слова» в номинации «За поэтическую дерзость».

Автор постоянно публикуется в газете «Резекненские Вести», является автором портала «Рижский стиль».

Творчество автора издавалось в изданиях: в буклете о музее Юрия ТЫНЯНОВА, в литературном издании «Окоём», в сборнике, поcвящённом городу Виляны, в альманахе «Поэтический вестник».

В Международных альманахах «Славянские колокола»и «Злато слово».

С 2012 года – член Международной ассоциации писателей и публицистов (МАПП), а с 2018 года член МАП (Международная ассоциация писателей). С 2017 года кандидат в члены Интернационального Союза писателей (Россия).

В 2017 и 2018 годах стал лауреатом в конкурсе «Мир без войны, нацизма и насилия»(«Świat bez wojny, nazizmu i przemocy»), организованного Польско-Российским фондом «Общее дело» («Wspólna Sprawa»), в 2017 году опубликован в Литературном русском альманахе «ЛИТЕРА-2017»(Литва). В 2018 году соавтор двухтомника «Вехи времени» (2-й том).

Поклонники творчества раскиданы по всему миру: Латвия, Литва, Россия, Германия, Нидерланды, Польша, Болгария, Украина, Беларусь…

Я сидел и вспоминал своё прошлое, моменты моей прошлой жизни мелькали перед глазами, всё было настолько явно и реально, что казалось, что это всё вновь происходит со мною, с теми людьми, что тогда меня окружали.

Я снова и снова переживал те страшные события, что когда-то происходили со мною, с людьми, которых я даже толком и не знал…

Два чёрных джипа, разрушая природную благодать и тишину, въехали в ночную лесную густоту. Ни один звук не тревожил мирно спящий сосновый лес, кроме рёва мощных машин и разговора приехавших. Люди в кожаных чёрных куртках и плащах разбрелись по лесной поляне, среди них был маленький мальчик, лет пятнадцати, но на вид ему можно было дать гораздо меньше. Что делает этот «малыш» здесь, что у него общего с ними?.. Тот мальчик – был я…

С багажного отделения одной из машин достали тело, нет, он не был мертв, просто измучен, и долгой дорогой, и неизвестностью, и долготой ожидания часа расплаты. Я не знал тогда, что его ждало и от этого на душе становилось как-то неспокойно.

Тело молодого мужчины лет двадцати пяти положили на землю, тут же рядом с ним выгрузили и провиант – бутылки с водкой, икру, хлеб, сигареты…

Лесную поляну освящали лишь тускло горящие фары машин, луна куда-то спряталась, может быть, зная, что здесь произойдёт, ей не хотелось стать невольным свидетелем этой ночи. До сих пор было всё также тихо, лишь иногда доносился тихий приглушённый вздох. Он ждал!

Приехавшие, что называли друг друга братками, курили, сплёвывая на сырую землю, они тоже чего-то ждали. К ним подошёл Саня, все его называли Волк, кто-то бригадир, лишь для меня он был и оставался Саней, тот, кто был роднее, чем брат и отец.

После непродолжительного разговора толпа братков направилась в сторону жертвы, да, именно жертвы, долг неотданный вовремя довёл его до этой поляны, уж такова наша жизнь – здесь за всё приходится платить!

То, что началось потом нельзя было назвать никак, толпа обезумевших братков накинулась на этого человека, будто бы он был не с их племени или стаи. Его били ногами, кто куда мог, удары сыпались один за другим – в лицо, живот, грудь. Лежащий на земле, даже и не пытался лишний раз прикрыться, лишь доселе тихий лес наполняли его жалобные стоны, хлопки ударов, мат и смех толпы братков.

Я не мог боле на всё это смотреть, мои глаза устали от всего этого, неужели, когда-нибудь, таким зверем стану и я? Уткнувшись головой в грудь Волка я закрыл глаза. Через мгновенье в лес снова вернулась та первозданная тишина, слышался разговор братков, звук открываемых бутылок. Мне хотелось открыть глаза, но страх, боязнь увидеть страшную картину, не давал сил мне это сделать. Вдруг меня кто-то позвал:

– Малый!

Я волей-неволей оторвался от груди Волка, взглянул в его грустные, почти никогда неулыбающиеся глаза, притягивающие к себе незаметной энергией и добротой, скорее душевной, чем той, которую никто не привык видеть в реальной жизни. Мне показалось, что они, глаза, мне улыбнулись.

Я повернулся в ту сторону, откуда слышал оклик, на земле лежала какая-то бесформенная масса, еще недавно называемая человек! Стало не по себе. Кровь! Кровь обагряла всё вокруг, лицо, если это месиво из крови и мяса, еще можно было так назвать. Кровь, смешанная с землёю, кровь.

На ватных, отяжелевших от увиденного, ногах я подошёл к звавшему меня. Сурик, так его звали, имени я не знал, да и не хотел знать. Сурик протянул мне батон густо намазанный красной икоркой.

– Ешь браток!

– Благодарю! – сдавленым и робким, пытавшимся бодриться, голосом произнёс я в ответ.

– Не боись, Малыш! Всё самое страшное ещё впереди. – сказал кто-то из толпы и залился, диким громким и не по месту и ситуации, смехом.

Почему же Волк тогда смолчал, почему же не вставил своё веское слово, ведь он понимал, что это место не для меня, ни для моего юного возраста, почему? Это ни первое и ни последнее почему…

Толпа братков, изрядно уже подхмелевших, пила горькую водку, обмывая неизвестно что, то ли удачное избиение, то ли повод размять ноги.

Многие курили, выпуская облака сизого дыма в воздух. Закурил и я.

Почему-то именно сейчас вспомнилась смерть Волка. То событие, которое без спросу врезалось в память и всплывало каждый раз, не спрашивая разрешения…