Владимир of Владимир - Русь святая

– А, как шашлычок? Этот прапорщик Наливайко просто кудесник. Не даром комендант свирепствует до сих пор. Однако, плохо если тучи затянутся на долго.

– Почему? – Активно шевеля челюстями, жевал баранину лейтенант.

– Очень уж благоприятная погода, для нападения на наш блокпост. Авиация в такую погоду бессильна.

– Думаете сегодня будут гости?

– Не знаю. Вполне возможно. А ты что думаешь?

– Мне кажется они уже здесь.

В этот самый момент затрещал передатчик лежащий на столе:

– Капитан, капитан, улыбнитесь, к вам гости. – Послышался голос капитана Будника.

– Вас понял. – Ответил Сухоруков.

Вдруг вокруг все содрогнулось, прогремел мощный взрыв. Раздались автоматные очереди. Сухоруков и Владимирский выскочили из помещения и бросились в укрытие.

Опустившиеся на перевал сумерки, разорвала оглушительная канонада разрывов ракет и снарядов, осколками и битым кирпичом осыпающая и разящее все вокруг. Находясь в траншее, Взору Владимирского предстала яростная атака противника. От леска враг вёл обстрел их позиций, из переносных ракетных установок и автоматического оружия. Не обращая внимания на свист пуль и осколков, лейтенант подскочил к ящику и откинув крышку, вытащил оттуда гранатомёт. Пристроив его на плече прицелился и выстрелил, в скопление боевиков. Интенсивность огня понизилась, противник стал отступать в заросли деревьев. Владимирский вытащил другой гранатомёт и произвёл выстрел ещё раз. Рядом слышался молотящий звук пулемёта, это Васильев в одной полосатой майке, бил по врагу. Владимирский подбежал к нему и закричал: – Загоняй ваххабитов в лес, на мины! – И взяв автомат, присоединился к стрельбе по противнику.

В леске бахнуло. План сработал, неприятель подорвался на мине и залёг. Сразу же со стороны нападавших огонь почти прекратился, кроме редких очередей.

Все это время, в поле зрения лейтенанта был старший лейтенант Агеев, спрятавшийся за фундаментные блоки с передовым постом, из трёх солдат. Видимо там их застал подкравшийся враг. Передовой пост, находясь ближе всего к противнику не отсиживался, а яростно поливал автоматным огнём врага. Вдруг неожиданно, усевшийся за бетонным укрытием Агеев, завалился на бок и затих.

Владимирский выскочил из траншеи и пробежав метров пять залёг. Оглядевшись увидел, что у будки ГАИ отсутствовал второй этаж. Рядом с ним лязгали пули, но он вскочил и короткими перебежками стал приближаться к Агееву. Добежав до лежащего, машинально потянул того за руку. Тот лежал безжизненно, а изо лба у Агеева, торчал пяти сантиметровый осколок.

Владимирский проверил пульс, у лежащего без сознания командира первого взвода. Пульс был хороший. Тогда он склонился к лицу Агеева, стараясь в темноте присмотреться к его ранению. Оказалось что у того изо лба торчал обыкновенный сучок. Осмотрев бесчувственное тело, Владимирский не нашёл никаких повреждений. Пару лёгких пощёчин, привели в чувство Агеева и он открыл глаза:

– Ну, чего отдыхаем? Ждём когда из башки дуб вырастет? – Находясь в возбуждении от боя, спросил Владимирский.

– Какой дуб? Я что, уже дал дуба?

– Да нет ещё. Я думаю тебя просто контузило. Сесть можешь?

– Попробую. – И Агеев сел вновь облокотившись спиной о блок. Машинально потрогав свой лоб, он нащупал сучок торчащий у него из головы и Агеев стал вновь закатывать глаза и заваливаться на бок. Но лейтенант вновь отвесил ему пощёчину, только теперь более внушительную, тем самым не дав коллеге вновь потерять сознание.

– Давай не раскисай. Потихонечку поползли обратно.

– Что-то я не могу. Меня тошнит. И голова кружится. Что-то я окончательно утратил жизненный ритм и динамику.

– Это ты утратил жизненный ритм и динамику!? Это Ленин в мавзолее утратил жизненный ритм и динамику! Давай шевели копытами.

Наши командиры взводов, поползли к траншеям.

– Володь. – Агеев впервые назвал по имени лейтенанта: – Ты это, мой конфуз особо не афишируй. Стыдно. С детства всяких порезов, укусов, уколов не переносил. Мне твоя версия с контузией больше нравится.

– Замётано. – Сказал Владимирский, благоразумно не упоминая о сучке торчавшем изо лба.

Как только они вернулись в траншею, к ним подскочил ротный и накинулся на Владимирского:

– Что за детский сад такой! Ты что лейтенант, за всех собираетесь делать всё сам!? Ты что не мог послать бойцов, на подмогу раненным? По вашей глупости я мог лишиться обоих командиров взводов!

– Лейтенант Владимирский стоял по стойке смирно перед ротным, выставив вперёд грудь, и выпучив глаза:

– Виноват!

– Что виноват? Нам бандитов через перевал не пропустить нужно, а уж потом погибнуть. Вы хоть это понимаете? – Уже каким-то отцовским голосом произнёс командир роты.

– Так точно. Товарищ капитан прикажите передовому посту отступить в траншеи. – За Агеева просил лейтенант, виду у того контузии.

– Агеев вы как?

– Нормально.

– Тогда отводите своих людей в траншею. – Теперь уже с материнской заботливостью в голосе, произнёс ротный.

– Есть.

– Позовите санитара. – Распорядился капитан.

Прошло пару часов. На перевале затихли вялые автоматные очереди. Молодые бойцы сидели в траншее куря и тихо разговаривая. Другая часть, не раздеваясь лежала в палатках, благоразумно поставленных с другой части перевала. Владимирский внимательно осматривал окрестности, в прибор ночного видения. Он даже вздрогнул от неожиданности, когда услышал голос капитана Сухорукова:

– Все в порядке?

– Так точно. Тихо, как перед бурей.

– Потери есть?

– Никак нет, только легкораненые.

– Хорошо.

– Товарищ капитан, а вообще, какие потери в первом взводе.

– Удивительно, но только один боец серьёзно ранен. Тот что сверху в будке наблюдал. Повезло, его взрывной волной вниз сбросило. Ранений никаких, так побило кирпичом и все же контузило сильно. Здесь и твоя заслуга есть лейтенант. Это ты здорово придумал, снайпера посадить на скалу. Молодец Геннадий, настоящий спец. Сидит тихо себя не обнаруживает, докладывал двух снайперов снял. Если бы не он, были бы двухсотые.

Вдруг у капитана затрещала рация, и в ней послышался голос капитана Будника:

– Капитан, капитан, улыбнитесь. К вам таранят два крупнокалиберных фагота. – Понятно было что это миномёты.

– Странник мой, дорогой, узнайте какие места, в оркестровой яме у фаготов?

– Один устанавливают перед лесной декорацией, другой потянули в трущобу.

– Тот, что перед декорацией ваш.

– Оркестр почти на месте. У нас полон зал зрителей.

– Ждём занавес. – Ответил ротный и дальше уже дал распоряжение Владимирскому, – давайте всех бойцов в укрытие.

– Сержант Валиев! Подымайте бойцов, всем в траншею! – Командовал лейтенант.