Евгений Марков - Нештатная ситуация. Фантастический роман

Грязь, лишайники и растительность было нетрудно расчищать в то время, пока на стене держалась утренняя роса. Вычистив очередной участок в 1—2 квадратных метра, Риг закрашивал его серой фасадной кремний-органической краской и поднимался на крышу немного отдохнуть.

Вот и в этот раз Риг прыснул из баллончика краской на стену. Белка сердито застрекотала и умчалась в глубь леса. Белку раздражал запах краски.

Лес с северо-востока вплотную подступал к блоку. На старых, четвертьвековой давности, фото, лес хоть и был близко, но не так плотно теснился к бетонным стенам. А сейчас казалось, что деревья обнимают серый в зеленых пятнах лишайников корпус блока. Иногда Ригу приходилось весьма сложными манипуляциями раздвигать ветви, прокладывая себе путь по стене. Учитывая, что это всё приходилось выполнять на весу, сидя на узком сиденье на опасной для жизни высоте, его работа была сродни работе каскадёра.

Пилить ветви электрической пилой он не решался. На это требовалось разрешение.

В тот день он доложил в Центр, что столкнулся с такой проблемой. От руководства ответа долго не было. Лишь к вечеру позвонил сам Ром Баддл и сообщил:

– Брось пока это дело. Расчисти там, где есть свободный от деревьев доступ. Постарайся всё аккуратно документировать. Пилить деревья в одиночку – не самое правильное занятие. Тут нам придётся бригаду лесорубов высылать. Пока пусть всё останется, как есть. Привезёшь отчет и решим, что делать дальше.

Пока в центре думали и решали, что делать с лесными зарослями вокруг блока, Риг решил исследовать, насколько изменился ландшафт с момента постройки. Решение было продиктовано простой логикой. Если растительность в радиусе нескольких километров изменилась в одинаковых пропорциях, то это материал для климатологов. Если же растительность стала гуще, и изменения носят локальный характер, то это может быть связано с деятельностью завода. Значит, может быть выделение в окружающую природу продуктов деятельности технологических процессов или излучения.

В архиве административного отсека он нашел документы, хранящиеся с того момента, как завод был сдан в эксплуатацию, – карты, фотографии местности, чертежи, схемы планировки дорог и подсобных сооружений. Он снял с них копии, загрузил в смартфон и, проверив тщательно готовность спецкостюма, собрался покинуть блок.

Среди найденных в архиве документов была одна бумага, которая Рига и удивила, и обрадовала. Это был первоначальный план эвакуации, сделанный ещё тогда, когда на заводе работали последние инженеры и наладчики, запускающие автоматические линии и отлаживающие техпроцесс. Оказалось, что, кроме основного входа через крышу, которым пользовались все службы и инспекторы, есть еще один, более удобный – через южную торцевую стену блока. Дверью служил массивный лист броневой стали, закамуфлированный под поверхность железобетонной стены.

За четверть века эксплуатации, до нулевого уровня с проверками наведывались нечасто. Основными объектами наблюдений, были подземные этажи, где находился реактор и комплекс добычи руды для продукции завода. В двух верхних, велась обработка. Самый верхний – четвёртый был техническим, а вот этаж нулевого уровня, где работали насосы и вентиляторы систем обеспечивающих жизнедеятельность автономного блока, планово проверялся относительно нечасто, и выход с нулевого цикла перестали помечать на рабочих планах.

Для какой-то надобности, а может, по чьему-то недосмотру, но в инструкциях, которые были у Рига и его сменщиков, про этот дополнительный выход ничего не говорилось. Механизм, открывающий и закрывающий эти двери, был в порядке. Схема была старинная, полувековой давности, но автоматика работала исправно. Для удобства пользования не хватало только пульта для управления тяжелой дверью.

В мастерской нашелся запасной мобильный пульт управления от лебёдки, которая была в грузовом отсеке. Покопавшись в нём и перепаяв пару контактов, Риг сделал из него пульт для открывания и закрывания этого выхода. Теперь можно было спокойно отправляться на прогулку.

Никогда, ни в каком документе, ни в какой инструкции прежде не говорилось, что инспектор отряда облуживания должен выходить за пределы здания. Этого просто не должно было быть. Завод полностью автоматизирован и энергонезависим, по крайней мере, в течение года – до следующего визита сервисной бригады. Инспектору нужно только наблюдать за состоянием помещений, оборудования и писать вахтенный журнал. Но, видимо, не зря их так хорошо готовили – в любой момент могла возникнуть нештатная ситуация, и вся ответственность тогда ложилась на плечи рядового инспектора.

Риг никогда не был один на один с дикой природой, да еще так далеко от цивилизации. Походы на рыбалку и туристические маршруты в детстве и молодости – всё это было, но там всегда чувствовался дом, пусть не рядом, но было направление к нему. А здесь? Тысяча километров до метрополии, до цивилизации. Двести километров до аэродрома, промежуточной станции, но ведь и на «перевалке» только склад и конторка сторожей, а вокруг леса, болота, дикие пустоши по которым бродят дикие олени и волки. Впрочем, здесь жили какие-то полудикие племена оленеводов, живущие охотой и рыболовством. Но это казалось вообще какой-то фантастикой.

В юности он одно время даже хотел стать геологом. Жить в полях, горах, лесах, ходить по разным странам. Но, узнав от соседа-геолога, что тому почти целый год приходится сидеть за отчетами и только в короткое лето общаться с природой, понял, что это не для него.

Исполненный этих мыслей Риг собрался на свой первый выход за пределы контура. Но сначала надо было приготовиться, надо было понять степень риска, предугадать опасности, которые его могли подстерегать.

В кладовке, среди дополнительного оборудования вместе со многими полезными предметами нашёлся и наблюдательный бинокль на штативе. Громоздкий прибор, весящий как гимнастическая гантель, оказался довольно удобным в обращении. Поднимая его на крышу, Риг уже не стал возиться с защитным костюмом. Поставив бинокль на площадку, он взял карандаш, планшет с чистым листом бумаги и, приготовившись писать свои наблюдения, глянул в окуляр.

Мир за стеклом бинокля оказался ещё красивей, чем он мог представить.

Далеко на юге, над речной долиной парил орёл. Видно было, как огромная птица, распластав крылья, скользит по воздушным потокам, высматривая добычу. Орёл резко поворачивал голову, следя за малейшим движением на земле. И вот он видимо что-то увидел, что могло быть добычей, потому что, сложив крылья, вдруг стремительно ринулся вниз. Риг едва-едва успевал следить объективом за движением крылатого хищника. Видимо, цель оказалась ложной, либо успела спрятаться в кронах дерева, потому что орёл, вдруг взмахнув крыльями, снова взмыл вверх и, сделав несколько сильных взмахов, нашёл восходящий поток и снова стал парить, следя за огромным пространством своих охотничьих угодий.