Екатерина Разаренова - Древнее пророчество

В этот день Клерви возвращался в свою небольшую комнату на третьем этаже постоялого двора в приподнятом настроении. Войдя в трактир, он поздоровался с хозяином постоялого двора – добрым толстяком Виленом, ужинавшим за большим столом, и его милой дочерью Лори, которую он знал уже давно – еще с тех пор, когда Клерви бродяжничал и Лори вечером выносила ему на улицу еду. При виде Клерви у девушки загорелись щеки, и она потупила глаза. Проходя мимо зеркала, висевшего в передней, молодой человек взглянул на свое отражение. Он не мог пожаловаться на свою внешность – девушки часто обращали на него внимание. У Клерви были густые, слегка вьющиеся темно – каштановые волосы, по-юношески свежая румяная кожа, большие и открытые серые глаза, прямой нос. Он был хорошо сложен, и, хоть и не очень высок, но довольно широк в груди. Он был удивительно похож на свою мать – ее единственный портрет он всегда носил с собой. Он не помнил, кто и когда дал ему небольшой деревянный медальон, внутри которого было маленькое изображение молодой темноволосой женщины. Клерви никогда не расставался с медальоном и твердо верил, что он когда-то принадлежал его матери. Ведь действительно, сходство между молодой женщиной на портрете и им было очевидно и неопровержимо. Поднявшись по лестнице на третий этаж, он порылся во внутреннем кармане куртки, достал ключи и открыл дверь, с которой свисала хлопьями белая краска. Его комната, которую он снимал вот уже несколько лет на постоялом дворе Вилена, имела весьма скромные размеры; в ней было одно высокое светлое окно, занавешенное желтым от времени, латанным – перелетанным куском материи. В комнате Клерви стояла высокая деревянная кровать с очень мягкой старой периной, рядом с ней ночной столик, а напротив окна возвышался старинный деревянный шкаф с потрескавшимся зеркалом. В метре от шкафа была дверь с высоким порогом, которая вела в ванную комнату. Стены комнаты были выбелены и стояли голыми – ни одна полка, ни одна картина не скрашивали обстановки. На ночном столике стоял медный подсвечник с наполовину прогоревшей желтой свечкой; на деревянной двери, ведшей в ванную комнату, висело тонкое полотенце из грубого сукна. Дверца шкафа была приотворена, и там, на нижней полке, лежала недоделанная работа Клерви-сапожника – иногда он брал работу к себе домой, чтобы успеть закончить ее за ночь. Окинув привычным взглядом свою комнату, Клерви прыгнул на кровать, которая скрипнув прогнулась под ним. Матрас на кровати был такой толстый и мягкий, что Клерви ощущал себя так, словно под ним были облака. Он сел и посмотрел в окно. А за окном разбушевалась стихия: протяжно завывал ветер, шел густой снег. Зловещих гор было не видно из-за туч. Это немного огорчило Клерви: в свободную минуту он любил уютно усесться у окна и подолгу наблюдать, как медлительное солнце скрывается за горными цепями. Ветер подул еще неистовее и яростнее, словно хотел смести дома Половрика, и молодой сапожник подумал, как сейчас должно быть холодно и неприятно на улице и как хорошо, что у него есть теплый дом.

Раздался легкий стук в дверь, и через мгновенье на пороге комнаты появилась Лори. Она принесла Клерви подогретого молока. Ее густые темные волосы были заплетены в длинную косу, перекинутую на маленькое округлое плечо. Она улыбнулась Клерви и, поставив поднос с молоком на его столик, неловко вытянула руки вдоль туловища. На ней было серо-голубое, в мелкую клетку платье на пуговицах.

– Как прошел ваш день? – отпив горячего сытного молока, спросил Клерви. Он не мог оторвать глаз от очаровательной девушки, – спасибо за молоко, очень вкусно.

– День прошел как обычно, – не прекращая улыбаться, сказала Лори.

– Сегодня у меня был удачный день, – вставая с кровати, проговорил Клерви, – еще немного осталось накопить – и я смогу открыть собственную мастерскую…

Он подошел к ней и посмотрел прямо в ее голубые глаза. Взгляд девушки посерьезнел, глаза ее широко распахнулись; у Клерви пересеклось дыхание. Он так давно знал ее, и она была для него самой доброй и самой красивой девушкой на свете. Он мечтал сделать что-нибудь хорошее для нее, мечтал сделать ее счастливой.

– Я пойду… батюшке надо еще помочь на кухне, – пролепетала Лори и быстро выпорхнула из комнаты, оставив после себя нежный цветочный аромат, который кружил голову Клерви.

Молодой человек улыбнулся, взял в руки стакан молока и присел снова на кровать. Он представлял себе счастливые картины, где он и Лори вместе.

Постепенно Клерви начало клонить ко сну. Он встал, задул засаленную свечу и, раздевшись, лег спать. А метель за окном все не утихала; похоже, ночью намеревалась разбушеваться снежная буря. Последнее, что Клерви услышал перед тем, как заснул, был вой ветра…

…По полю, покрытому снежными сугробами, мчалась галопом большая вороная лошадь с всадником на спине. Ветер развивал длинную черную мантию всадника. Шел снег. Белые крупные хлопья снега, медленно кружась в воздухе, незаметно ложились на землю. Было очень тихо, и даже стук копыт звучал как-то глухо. Нигде не было ни души; казалось, жизнь покинула этот уголок земли, эти просторные луга, окруженные еловыми лесами. Местность напоминала Забытый Край на севере. Был, похоже, уже вечер, и небо неторопливо темнело. Наконец лошадь замедлила бег и перешла на рысь. Черный всадник въехал в густой лес. Теперь он ехал по широкой, покрытой белым слоем снега тропинке, с двух сторон окруженной огромными елями с низко провисавшими от тяжести снеговых шапок ветками. Еще добрых полчаса лошадь бежала по лесной дорожке, и вот ели расступились, и перед всадником оказалась лесная поляна, окруженная строем высоких елей.

Лошадь остановилась, и всадник в черной мантии слез с нее. На поляне уже кто-то был. Другие люди в черных плащах обратили взгляды прибывшему всаднику. Присутствовавшие на поляне люди наклоном головы приветствовали новоприбывшего.

– Слава о вашей силе идет впереди вас, – раздался высокий голос. Говорил один из людей в черных мантиях, – вы избрали для себя путь?

Новоприбывший человек игнорировал вопрос.

– Я вижу, не все еще собрались, – сказал он, и по голосу стало понятно, что это женщина.

– Действительно, – сказал тот же высокий голос, – мы ждем только Персиваля и Мартину, чтобы вызвать Хозяина и Триаду.

Неожиданно кони, привязанные к деревьям вокруг поляны, взвились на дыбы и пронзительно заржали, пытаясь бежать в лес. В темноте леса зажглись две пары круглых волчьих глаз. Через минуту на поляну вышли еще две фигуры в черных мантиях; кони успокоились, как только волшебники Ордена Волка приняли человеческий облик.

Молча все присутствовавшие люди подошли к большому плоскому камню, лежавшему в центре поляны. На поверхности камня была вырезана пятигранная звезда – символ зла. Вокруг крупного камня на почтительном расстоянии располагались еще пять глыб, размерами немного меньше центрального. Пять камней символизировали темную силу и власть Хозяина. Волшебники окружили самый большой центральный камень и хором произнесли призыв Хозяину на темном наречии.